Американский Шерлок Холмс
Шрифт:
— И что же ты заметил?
— В первый раз я увидел его на другое утро после исчезновения Ника Картера. Он стоял у входа в дамский салон и внимательно читал извещение. Я же наблюдал за ним и заметил, что он совершенно не был поражен этим известием. Это мне показалось подозрительным. Тут появилась Ота Окума и тоже прочитала сообщение. Когда она отошла, незнакомец последовал за ней. Я был уверен, что, согласно обычаям нашей родины, гейша наденет праздничный наряд и бросится в воду. Но она этого не сделала, она отправилась в свою каюту, куда за ней последовал
— Да, это, действительно, наводит на размышления.
— Пожалуй, ты прав.
— Я убежден, что я прав. Кроме того, я заметил, что этот незнакомец постоянно вертится возле гейши, когда она находится на палубе. Как бы оживленно они ни беседовали, они тотчас умолкают, как только кто-нибудь к ним приближается. Словом, я уверен, что этот мнимый торговец не кто иной, как сыщик Ник Картер, хотя он называет себя Маличи из Нагасаки. Настал твой черед, Куроки, убить его, поскольку ты заменил Ханчу.
— Я не премину сделать это! Я знаю, где находится его каюта, где он теперь обосновался, и я немедленно возьмусь за дело. Подождите меня здесь.
Ник Картер решил действовать незамедлительно. Двух мстителей он знал в лицо: это были Куроки и Ногасука, те два японца, чьи лица он запечатлел в своей памяти, когда они читали объявление. Что касается третьего, по имени Ито, то, к сожалению, Ник слышал только его голос, а заглянуть в каюту не было возможности, так как окно было закрыто занавеской.
«Мне положительно везет, — подумал сыщик, спускаясь по лестнице, — если бы я не услышал имен своих друзей, то никогда не догадался бы подняться на палубу и подслушать беседу, а просто отправился бы в свою каюту и лег спать. А поскольку я очень устал, то заснул бы как убитый, и этому японцу не стоило бы большого труда меня прикончить».
Вернувшись в свою новую каюту, решительный американец немедленно принялся за дело, поскольку Куроки мог появиться с минуты на минуту. Он схватил несколько одеял с верхней койки и положил их на нижнюю постель, так что можно было подумать, что там лежит человек. Из нескольких полотенец, в которые он завернул башмак, сыщик соорудил нечто похожее на голову, натянул на нее парик и накрыл все это сооружение одеялом.
Затем он отворил дверцу встроенного в переборку каюты платяного шкафа и спрятался там, погасив предварительно свет.
Через несколько секунд сыщик услышал осторожные шаги в коридоре.
Куроки остановился у двери и прислушался. Чтобы ободрить его, Ник Картер чуть приоткрыл дверь шкафа и громко захрапел.
Куроки юркнул в каюту.
Поскольку ночь стояла темная, то в иллюминатор проникал лишь слабый свет, при котором казалось, что на нижней постели лежит человек.
Куроки подкрался к койке, поднял правую руку, в которой сверкнул длинный кинжал, и быстро опустил ее, так что лезвие по самую рукоятку вошло в одеяло.
Убийца тотчас заметил, что попал впросак, но прежде чем он успел сбежать, Ник Картер выскочил из шкафа и схватил японца, воспользовавшись приемом, которому его научил Тен-Итси: он взял Куроки сзади за волосы правой рукой, а левой сдавил ему горло, затем откинул голову врага назад и коленом ударил его в спину.
Куроки, не испустив ни единого звука, лишился чувств и свалился на пол.
Ник Картер моментально снял с подушки наволочку и затолкал ее в рот своему пленнику. Затем связал его полотенцами по рукам и ногам и положил на верхнюю койку.
Поскольку за это время Куроки успел прийти в себя, Ник Картер сказал ему:
— Не пытайся выбраться из койки. Этим ты только навредишь себе. Следуй моему совету и лежи смирно.
Затем американец вышел из каюты и запер за собой дверь. Он намеревался тотчас задержать и обоих соучастников Куроки, для чего решил подкрасться к окну каюты и пригрозить им револьвером.
В каюте все еще горел свет. Внутри было тихо, и Ник Картер подумал, что заговорщики молча ждут возвращения своего товарища. Одним движением он отодвинул занавеску и просунул в окно руку, в которой держал револьвер.
Но в следующее мгновение он увидел, что в каюте никого нет.
Опустив руку, он юркнул за одну из широких вентиляционных труб, надеясь, что кто-нибудь из обитателей вернется в каюту.
Но ожидания его не оправдались. Японцы оказались более предусмотрительными, чем он полагал. Они и не думали ждать возвращения Куроки, учитывая возможность неудачи своего товарища. Если бы Куроки попался, то он был бы наверняка препровожден в свою каюту, и компаньоны японца очутились бы в крайне двусмысленном положении, поскольку тогда сразу стало бы понятно, что они его сообщники. Вот почему после ухода Куроки они разошлись по своим каютам.
Ника Картера это крайне раздосадовало, поскольку исчезновение Ито и Ногасука было равносильно раскрытию его инкогнито. Если бы ему удалось их задержать, то никто на пароходе не догадался бы, кто он такой на самом деле, а теперь эти двое, конечно, немедленно передадут своим помощникам сведения о его новом облике.
Ввиду этого больше не имело смысла сохранять инкогнито и гримироваться.
Было уже четыре часа утра. На востоке занималась заря. Ник Картер вернулся в свою каюту, зажег свет и взглянул на пленника. Он не ошибся в своем предположении: это был один из тех японцев, которые одновременно с ним читали извещение. Следовательно, теперь не составляло труда узнать Ногасука.
Сыщик не прикоснулся к нижней постели. Кинжал, торчавший в одеяле, являлся бесспорной уликой против убийцы.
Удостоверившись, что Куроки крепко связан, мнимый торговец снова вышел из каюты и поднялся на палубу. На мостике стоял старший офицер, только что заступивший на дежурство. Он изредка поглядывал то на компас, то на рулевого, то на море.
Ник Картер окликнул его. Сначала офицер не обратил внимания на старого японца, но, когда тот еще раз окликнул его, обернулся и спросил, в чем дело.