Аморальное
Шрифт:
Итак, она быстро определила, что хоть один свидетель произошедшего должен был быть, и торопилась проверить свою теорию, но Оуэн уже вызывал её для повторного осмотра тела. Оуэн всегда выполнял всю коммуникабельную часть работы, общался со всеми помощниками процесса и свидетелями, но к патологоанатомам всегда отправлял Имтизаль. Среди них была Диана Кэмпбэлл, один из самых проницательных и внимательных специалистов, она потрясающе знала своё дело и консультировала чуть ли не весь отдел. Если только к ней подходили за советом, что делали только в крайних случаях, потому что выглядела она почти так же холодно и удручающе, как и Имтизаль. Они мыслили на одной волне, работали на одной волне и очень легко нашли общий язык: меньше слов, больше дела. Диана всегда разрешала Ими самой провести осмотр и очень одобрительно относилась к её молчаливости, поэтому Оуэн всегда отправлял свою напарницу в лабораторию одну.
Сейчас на это не было времени, и Ими пыталась как-то увильнуть от распоряжения начальника, но ей ничего не удавалось, и тогда ей пришлось без намёков и туманностей сказать Оуэну, что она практически уверена в ещё одном трупе. Она уверяла, что здесь в районе или где-то по пути от района Милзов – родителей мальчика – должно было произойти ещё одно убийство. Оуэн доверял её интуиции, поэтому согласился помочь организовать обыск, но нигде ничего не было найдено. Дело пахло провалом, но Ими настаивала на своём, и в конце она даже поделилась с Оуэном своей теорией последующих убийств. Эйфория от самого процесса изувечивания тела никогда не застаивалась в Имтизаль дольше, чем на один день, из этого она делала вывод, что уже сейчас или, в крайнем случае, завтра, вошедший во вкус маньяк найдёт новую жертву.
Дело стояло, потому что ни на следующий день, ни через день ни одного нового убийства не произошло. Имтизаль была в недоумении. У неё не было никаких сомнений в своей правоте, поэтому несоответствие действительности она объясняла чем угодно, но только не своей ошибкой. Она пробила по базе всех педофилов, выпущенных на свободу, насильников и убийц несовершеннолетних. Работы предстояло много, и не было никакой гарантии её результативности.
На следующий день после обнаружения трупа Ими вспомнила про Дэвида и его брата и впервые за последние пять месяцев вышла на контакт. Она ещё раз поговорила с мальчиком, тот честно признался, что никого странного не замечал ни тогда, ни теперь, за всё это время никогда ничего подозрительного не происходило ни с ним, ни с кем-то ещё в школе. Ими снова съездила в тот хлев, узнала у местных, не приезжал ли туда кто-нибудь, осмотрела местность, потом снова осмотрела дом, в котором нашли обугленное тело мальчика, потом снова съездила к Диане, потом сравнивала фотографии и личные дела брата Дэвида и убитого ребёнка и вернулась к Оуэну ни с чем.
За остаток дня она объездила девять домов, владельцы которых потеряли сына: то мальчик не вернулся домой после школы, то сбежал, то ещё что-то. Два мальчика пропали относительно недавно, остальные – пять лет назад и раньше. Один из недавних детей очень часто сбегал из дома и не скрывал своих связей с плохими компаниями, второй был послушнее, но его окружение тоже казалось сомнительным, потому что среди его друзей были даже 40летние мужики. Именно этими мужиками и решила заняться Имтизаль. Навещать их было уже слишком поздно, но она, всё же, рискнула. Она вернулась домой практически ни с чем: ни Сэма, ни Джона – друзья пропавшего ребёнка – она не нашла. Но Ими не отчаялась и посвятила ночь поиском информации в базе. Она узнала, что у Джона были дети 15 лет назад, но две дочери, но они утонули, когда семья отдыхала в Коста Рике. Жена его вскоре бросила, Джон уволился и уехал из Сиэтла. Он жил в городе всего год и числился безработным. Сэм казался не менее странным, о его прошлом ничего точного сказать было нельзя, потому что он байкер и до недавних пор вёл кочевой образ жизни.
На следующее утро, заводя машину, Ими услышала странный шум в соседнем доме, туда сбегались люди, и там происходила непонятная возня. Ими ещё тоскливо размышляла, стоит ли ей, представителю закона, влезть туда, к людям, и убедиться, что ей там делать нечего, или не стоит тратить времени на ерунду и пора выезжать со двора, когда к ней в окно постучали. Она опустила стекло и ожидающе всмотрелась в подошедшую женщину.
– Ты же из полиции?
– Да.
– Там нашли труп. Боятся вызывать полицию.
– Почему?
– А кто хочет с ними говорить, – женщина перешла на арабский, – скажи им, что ты труп нашла.
Ими вышла из машины и направилась вслед за женщиной в подвал, где уже у входа чувствовался тухлый запах разложения. В подвале уже никого не оставалось кроме Имтизаль, все соседи быстро разбрелись, чтобы не участвовать в опросе. Женщина тоже хотела уйти, но Ими остановила её.
– Я ничего не знаю, не я тело нашла.
– А кто?
– Не знаю, кто-то из них, – она
Ими покачала головой.
– Сказали бы. Я бы сказала. Но нет, никто никого не видел.
– Мне позвонить?
– Да, как будто ты нашла труп. Я не хочу, не надо меня ввязывать.
– И потом самой вас допросить?
– Зачем допрашивать…
– Неофициально, – она помолчала, всматриваясь в глаза женщины, – и без соблюдения ваших прав.
– Не надо меня запугивать. Можно подумать, когда-то кто-то соблюдал наши права.
– Ты уже запугана.
– Я только знаю, что он дворник.
– И я.
– Не очень общительный и…
У Ими резко взвыл мобильник.
– Да, сержант Малкольм.
– Ты уже в пути? Тут кое-что интересное нашлось.
– Я обнаружила труп.
– В смысле.
– Мёртвое тело.
– Я понял, но как обнаружила? Где?
Она назвала ему адрес и снова посмотрела на женщину.
– Тебя как зовут?
– Сержант Джафар.
– Слушай, Джафар, ты же знаешь, как тут дела обстоят. Его не стал бы убивать никто из наших, но на многих наших это легко повесить. Никто не будет разбираться, он всего лишь одинокий мужик, у него даже квартиры своей нет. Поэтому никто не хочет в лишний раз привлекать к себе внимание.
– И ты?
– И я, мой муж уже сидел.
– Ваш побег уже привлёк внимание.
– Чьё?
– Моё. Я видела, кто выходил, запомнила и найду.
– Давай мы сами разберёмся, ладно. Через тебя.
– Я не в вашем участке. Не я буду вести дело.
Она, всё же, уступила женщине, вызвала полицию и сказала, что сама обнаружила труп, но паранойя соседей и их упрямое нежелание попадать в поле зрение сотрудников правоохранительных органов заставили и саму Имтизаль отнестись ко всему подозрительно, поэтому она, всё же, задержалась на месте преступления до приезда группы и осмотрела труп. В нём не было ничего примечательного, неумело было порезано горло двумя кривыми ударами и проткнуто третьим, по всей видимости, преступник слишком боялся оставить мужчину в живых и слишком мало знал об убийствах. Ими стало неприятно тяжело от воспоминаний о том, как она сама оставляла точно такие же порезы на Кевине, имитируя неопытность Оливии. Она часто видела такие порезы. Точнее, она практически никогда не видела другие. Само тело было прилично побито, пол-лица потемнело и обмякло, потекло от внутреннего кровоизлияния, вероятнее всего, работал новичок, возможно, слабее и хилее покойного, который ещё пытался оказать сопротивление, хоть и, вероятно, не был вооружён. А может быть, произошла обычная разборка между малоимущими людьми, и, вероятнее всего, виновник произошедшего жил по соседству. Возможно, соседи его покрывают, поэтому и прячутся за Имтизаль. Её здесь не любили, её сторонились, но каждый раз, когда возникали проблемы с законом, все старались связаться с ней, почему-то у всех была неистребляемая вера в то, что Имтизаль проявит к ним больше участия, чем другие полицейские.
Оуэн нашёл среди родственников Милзов одного парня лет 30, который никогда не был в хороших отношениях с семьёй и который не славился хорошей репутацией. Он дважды был задержан в молодости за хулиганство, лечился в диспансере от наркозависимости, часто пьянствовал, мешался в плохих компаниях и привлекался к суду за драки. Однако никогда серьёзных проблем с законом у него не было. Зато были проблемы с деньгами, и он за пару месяцев до инцидента названивал двоюродному брату – отцу мальчика – и просил оказать финансовую помощь, получал отказ и, под конец, крепко поссорился со всей семьёй. Он жил в Филадельфии, но накануне исчезновения мальчика приезжал в город. Об этом никто не знал, новость всплыла случайно, потому что один друг семьи сообщил, что видел Алана – того самого родственника – в Hilton пару дней назад. С Аланом связались, и как выяснилось, он уехал обратно ещё 2го сентября. Оуэн предложил начать копать под него, но Ими всё не сдавалась и позже, ничего не говоря начальнику, стала перерывать базу данных в поиске убийств несовершеннолетних. Это ничего не дало, все прежние убийства были раскрыты, преступники ещё сидели или уже даже погибли и совсем точно не были серийными. Тогда у неё появились подозрения, что убийца мог приехать из другого города, и она дошла до того, что связалась вечером с Каримой и попросила о разговоре с Кэмероном. Он согласился помочь и пробить по базе все подобные преступления по стране за последние 5-10 лет, потом ещё немного помучил её щепетильными расспросами о деле, рассказал о своей работе и снова предложил ей перейти к федералам. Но в целом, всё прошло неплохо, и Ими даже испытала некоторое облегчение. Её беспокоило больше всего то, что Сэма и Джона никак и нигде не удавалось найти.