Аморальное
Шрифт:
– Первого сентября.
– А нашу бабулю второго.
Молчание.
– Где?
– На Уайтон-стрит.
– Как?
– Побили её, и сердце не выдержало, – он вздохнул, но скорее с усталостью, чем с сожалением. Никто не любил вести дела, связанные с людьми преклонного возраста. – И кто может убивать стариков и детей.
Молчание.
– Маньяк.
– О да, больной дебил.
Она очень странно посмотрела на Купера. Он покосился на неё, прищурился, сильно затянулся дымом сигареты, откинул окурок в урну, но не попал и скривился, чтобы выдохнуть дым в обратную от Ими сторону.
– Да нет, ты чего? Бабулю ограбили, привычное
– Где она живёт?
– В китайском квартале где-то, я не помню. Джафар, ради Бога. Ты очень странная в последние дни.
– Как её нашли?
– Лежала на тротуаре. Сначала думали, что бомжиха, спит, пьяная. Жаль бабулю, обратили бы внимание вовремя, может, успели бы спасти. Сержант, не ищи связи с вашим пацаном. Ты чего.
– Уайтон-стрит пересекает реку.
– Да, бабуля, кстати, недалеко была.
– Река вытекает за город.
– По-моему, да, – он нахмурился. – Точно. Грабители могли скрыться на лодке.
Ими рассеянно посмотрела на Купера с немым непониманием и торопливо вернулась в здание.
Она подняла данные по всем смертям в городе за последние две недели и с тонной бумаг спешно понеслась домой, выводя уже уставшего от её странностей Оуэна из себя. Она не могла взять его с собой, чтобы всё объяснить, ему нельзя было видеть фотографии Рэйнольда, развешанные по всей квартире. Дома Ими всю ночь разбирала каждый инфаркт, каждый несчастный случай, отобрала двадцатку, подходящую под её теорию, и расставила на городской карте флажки на местах, где случилось происшествие, где оно могло случиться, где жила жертва, и так далее и так далее. Она закончила только к утру и сразу позвонила Оуэну, потом тщательно прибралась в квартире и спрятала всё, что могло напоминать о Рэйнольде. Она как раз заваривала себе кофе, когда Оуэн приехал. Он впервые к ней приезжал.
– У тебя ужасный район. Почему ты не переедешь, ты же не так мало зарабатываешь.
– Отдаю деньги родителям, – нехотя пробормотала она и оживлённо впилась глазами в Оуэна, собираясь с мыслями, чтобы рассказать свою версию. – Это серийный убийца, сэр.
– Мы это уже проходили.
– Нет… не то. Жертвы не детей, – она нервно увлекала его вглубь квартиры, – у него другая схема.
– Я слушаю.
– Смотрите, – она подвела его к карте, на которой острыми флажками, кнопками и лентами был построен лабиринт. – Первое убийство было 24го августа здесь. Корин Джонс, студентка. Сбил автомобиль и скрылся. Второе, в тот же день, – она указала на следующий флажок, – Мелани Смит, застрелили на улице. И так далее. Все убийства разные, поэтому их никто никогда не свяжет. Дела ведут разные департаменты. В этом система. Отсутствие единого мотива, единой техники, логики. Связь только в точности.
– Ими, тебе надо взять отпуск.
– Нет, я знаю! – она впервые так эмоционально говорила и так пылко смотрела ему в глаза, тщетно пытаясь найти понимание. Её тошнило от переутомления, хронического недосыпа, голода, перенасыщения кофеином, нервного возбуждения и тоски по Рэю. Сложно было не стать немного эмоциональнее, чем прежде. – Ни в одном преступлении нет шансов на раскрытие. Все они глухие. Здесь, здесь, здесь и здесь – самоубийство. Причем эти два не удивили родных. Здесь и здесь – несчастные случаи. Ещё два инфаркта. Одна передозировка.
– Ты в своём уме? Ты хочешь все преступления в городе повесить на одного человека?
–
– А, ну раз только 21, то нормально.
– Связь на карте.
Он вздохнул и закинул голову.
– О Господи, Джафар…
– Каждое следующее убийство было напрямую связано с местом предыдущего. Сразу не заметно. Например, она, – Ими подняла со стола копию медицинского отчёта с фотографией молодой блондинки и нервно показала Оуэну, – работает здесь, живёт и погибла здесь. Сгорела в своей квартире. Но в день пожара она расплачивалась в магазине здесь. Чек в 15:40. Примерно в это же время там, в своей квартире, Дилан Нортон вскрыл себе вены. Видите? Как далеко этот магазин от её района? Её парень сказал, что она практически никогда сюда не ездила.
– Всё это слишком странно.
– Я знаю, но я уверена, что эти убийства связаны. А миссис Симонс? Про неё мне сказал Купер. С ней другая схема. Она живёт в китайском районе и почти не высовывается оттуда, но внезапно оказалась рядом с рекой Силвер, которая сегодня вынесла его труп, – она снова ткнула в карту, показывая место смерти пожилой женщины. – Может, её тело туда перетащили. Сэм, утопленник, дружил с пропавшим мальчиком. Возможно, мальчик тоже мёртв. У нас есть ещё два мальчика: Джереми и Дин. Потом, Ахмед, помните, я нашла труп? Здесь? Он связан с Моли Кольт, она встречается с парнем, который живёт в моём доме. Кстати, здесь её труп. А сама Моли, думаю, связана с нашим Джереми, потому что 30го августа вечером, в день похищения, она была в кофейне напротив дома, где мы нашли первое тело. Оттуда прекрасно виден дом. Может, она что-то видела. Я была в том кафе, там почти всегда пусто.
– Должно быть что-то ещё. Чтобы назвать самоубийства и несчастные случаи убийствами.
– Есть. В каждом из них – что-то необычное, – она подняла новое дело и протянула Оуэну. – Джек покончил собой, есть предсмертная видеозапись, где он всё объяснил. Но на третий просмотр я заметила, что у него расширены зрачки. Думаю, он был под наркотиком. Я звонила его близким, все как один уверяли, что он даже не пил никогда. Его могли накачать и заставить сделать запись. Сам бы он не смог, он из верующей семьи.
– А экспертиза?
– Нет, в крови ничего не нашли. Но, может быть, видео было сделано заранее, а потом он удерживал парня, сутки или сколько нужно, пока яд не вышел… или…
Молчание.
– Но зачем было насиловать и жечь мальчиков?
Она пожала плечами.
– Ввести полицию в заблуждение, сделать что-то оригинальное или…
– И он может быть вообще не связан со школой.
– Наверное.
– И он подставлял кого-то.
Оуэн рассматривал кипу бумаг, которые были разложены по столу, дивану, кровати и всем стульям, часть висела на стенах и стендах, и он медленно переходил от них к карте и обратно, всё больше и больше начиная верить в слова Имтизаль.
– Ты маньяк, Имтизаль, ты знаешь?
Это был особенный день, знаменательный, и Оуэн это понял, смотря ей в глаза, потому что впервые за годы работы вместе, он увидел, как она улыбнулась.
– Но как ты додумалась? Когда ты успела всё это пробить?
– Ночью.
– Всё?
– Нет. Не успела.
Он вздохнул и снова начал рассматривать карту.
– Это полное безумие. Я ничего не понял. Кроме того, что ты маньяк.
Она молчала.
– Значит, все жертвы никак с ним не связаны. Каждое убийство грамотно закрыто. Мы всё равно стоим на месте. Только стоим уже не 2 раза, а 22.