Амулет воинов пустыни
Шрифт:
Вскоре рыцари подошли к своему убежищу. Тарик закрыл ворота, взял стоявший наготове светильник и повел Мак-Айвора в дом.
Войдя внутрь, шотландец тут же сбросил бурку.
— Я-то думал, ты приготовишь одежду, более подходящую для тамплиера. Надеюсь, ты не собираешься держать меня в женской одежде и дома? — мрачно спросил он.
— Внутри для тебя уже приготовлена легкая туника, — успокоил его Тарик. — Но когда мы будем выходить из дома, тебе придется надевать бурку.
Мак-Айвор надел легкую тунику и лишь тогда осмотрелся.
— Да, хорошую дыру ты подыскал. Наши стойла в Акконе и то были лучше, чем этот вонючий застенок.
Тарик подбоченился и взглянул на него.
— Я вытерпел адские муки, я чуть шею не сломал, освобождая тебя из когтей Амира ибн Садаки! А ты вздумал жаловаться на недостаток уюта! — возмущенно произнес он. — Раз так, я, пожалуй, не поведу тебя наверх, где приготовлено вино и все остальное для пира в честь твоего освобождения!
При словах «вино» и «пир» лицо Мак-Айвора просветлело.
— Это всего лишь шутка, малыш! — взревел он, обнимая Тарика. — Я ведь понимаю, что для выбора этого убежища у тебя были все основания.
— Действительно были.
— Ну, так позволь же мне посмотреть, что ты подразумеваешь под словом «пир», — подмигнул Мак-Айвор. — Ты ведь знаешь, у шотландцев на этот счет свои представления.
Когда Мак-Айвор увидел, что приготовил в верхних покоях его собрат по ордену, он чуть не лишился чувств. Там в бадьях с водой продолжали охлаждаться пузатые кувшины вина, а под тканью, которая покрывала стол, оказалось с полдюжины блюд, на которых лежали куски жареной говядины, ягнятина, всевозможные острые блюда и другие лакомства.
Рыцари наполнили кубки и провозгласили тост за освобождение Мак-Айвора. Тот опустошил свой кубок одним глотком. Выяснив у Тарика, где спрятан Святой Грааль, шотландец задал следующий вопрос:
— Что дальше будем делать? Уедем вдвоем?
Тарик ожесточенно замотал головой.
— Об этом и речи быть не может. Мы покинем Каир, только если убедимся, что у нас нет никаких шансов вызволить Герольта и Мориса, — решительно ответил он. — Друг за друга в верности и чести! Так мы поклялись, и этой клятве я останусь верен.
— Я тоже! — подтвердил Мак-Айвор. — Расскажи теперь, что с тобой произошло, когда ты прыгнул в Нил с «Калатравы», и как тебе удалось спасти священную чашу.
Тарик охотно поведал другу, как он использовал под водой свой Божественный дар, как он спустился вниз по реке и встретил там Масламу Крысу с его сообщниками, а также обо всем остальном, что с ним за это время произошло. Рассказал он и о своих безуспешных попытках получить от Масламы сведения о дворце эмира.
— Черт возьми, до чего же ловко ты придумал с пожаром на «Калатраве», — сказал Мак-Айвор с набитым ртом. — У тебя настоящий талант к военным искусствам. Какое счастье, что мы снова вместе! Давай же выпьем за это! Друг за друга в верности и чести, левантиец!
Тарик тоже поднял свой кубок. Он был безумно рад, что хотя бы один из его товарищей опять находится рядом с ним.
— Друг за друга в верности и чести, шотландец!
Когда Мак-Айвор узнал, сколько золота и драгоценностей потратил Тарик, чтобы добыть для него свободу и избавить от позорной смерти на арене Байата аль-Дхахаба, у него ненадолго пропал аппетит. К тому же настало время признаться левантийцу, что он по глупости потерял свои драгоценные камни, а золото у него отнял Амир ибн Садака.
Но Тарик и не рассчитывал на то, что его другу удалось сохранить что-нибудь из драгоценностей.
— Не стоит сейчас омрачать радость спасения. К тому же твоя свобода стоит каждого из затраченных дирхамов! — успокоил он шотландца. — Аббат Виллар дал нам много изумрудов и рубинов, некоторые из них и сейчас спрятаны там же, где лежит Святой Грааль. Их будет достаточно, чтобы освободить Герольта и Мориса. И тогда мы все вместе покинем страну мамелюков. Мне не хватает только хорошо продуманного плана, с помощью которого мы сможем вызволить наших братьев из плена.
Рыцари всю ночь размышляли о плане освобождения, и осушили при этом немало кубков. Наконец они обессиленно упали на расстеленные циновки. В надежде на то, что завтра Маслама предоставит им ценные сведения, Тарик мгновенно уснул.
На следующий день оба рыцаря проснулись с мучительной головной болью. Лишь к полудню они набрались сил для того, чтобы встретить жаркий летний день.
Тарик снова отправился к площади Майдан аль-Румайла, на этот раз вместе с Мак-Айвором. Тот следовал за ним, сохраняя дистанцию в три шага, как пристало покорной жене. Обязанности приниженной женщины понравились Мак-Айвору еще меньше, чем душная бурка. Его едва не выворачивало от омерзения, когда он заставлял себя заворачиваться в эту одежду.
— Не забывай держать рот на замке, — еще раз напомнил ему Тарик, когда рыцари направились к площади возле городской крепости.
— Как будет угодно моему повелителю, — пропищал Мак-Айвор из-за сетчатой ткани, прикрывавшей его лицо.
На этот раз счастье улыбнулось тамплиерам. Издалека увидев Тарика, Маслама двинулся ему навстречу с распростертыми объятиями. Радость на лице пройдохи говорила, что у него были хорошие новости. При виде гигантской фигуры, вставшей за спиной Тарика, Маслама удивленно наморщил лоб.
— Что это за женщина с тобой? — недоверчиво спросил он.
— Моя подруга, но это не должно тебя волновать, — отрезал Тарик. — Насколько я понимаю, ты принес мне добрые вести, Маслама. Ты же не станешь снова испытывать мое терпение, верно?
— Твоя догадка верна, — самодовольно произнес плут.
Затем он пустился в подробный рассказ о том, каких трудов ему стоили добытые сведения.
— Лишь после целого дня ходьбы по городу и долгих расспросов мне наконец удалось найти этого человека, — завершил свою тираду бывший вор.