Анархизм
Шрифт:
Современная мастерская должна сочетать — самостоятельнаго работника съ сознательнымъ подчиненіемъ коллективной дисциплин, требуемой самой природой коллективнаго труда.
Посл сказаннаго — ясно, какъ неправильны указанія отдльныхъ критиковъ синдикализма на то, что если онъ наслдовалъ что-либо въ марксизм, то только утопическіе элементы. Подобное указаніе только и возможно при смшеніи синдикализма «пролетарскаго» съ мифологическими концепціями Сореля [13] .
13
Необходимо, однако, различать «утопію» и «соціальный мифъ» Сореля. Утопія — разсудочное построеніе, плодъ выдумки, вдохновенія кабинетнаго мудреца. И тмъ безжизненне и отвлеченне становится утопія, чмъ боле доказательствъ приводитъ въ ея защиту авторъ. Самыя остроумныя и проницательныя схемы не могутъ охватить жизни въ ея многообразіи. И жизнь всегда смется надъ безсильными фантазіями человческаго мозга. Соціальный мифъ
Пролетарскій синдикализмъ въ самой основ своей исключаетъ «утопическое».
Въ центр синдикальнаго движенія — личность, единственная подлинная реальность соціальнаго міра. Личности объединяются по признаку, характеризующему положеніе ихъ въ производственномъ процесс, въ опредленныхъ мстныхъ и профессіональныхъ группахъ, именуемыхъ синдикатами. Объединеніе это ставитъ себ совершенно опредленныя реальныя цли: защиту жизненныхъ, экономическихъ интересовъ своихъ членовъ. Синдикатъ есть средство, орудіе въ рукахъ образующихъ его рабочихъ — не боле. Совокупность синдикатовъ представляетъ — организацію «класса», «пролетарскую организацію». Классъ, какъ таковой, есть, конечно, соціологическая абстракція; въ мір вещей — онъ искусственная группировка въ цляхъ самозащиты опредленной совокупности индивидуальностей. Когда мы говоримъ о «вол», «психологіи», «политик» класса — то, очевидно, имемъ въ виду не какую-либо вн личностей, самостоятельно живущую субстанцію, но совокупность лицъ, связанныхъ однороднымъ положеніемъ въ производств, потребностью въ защит однородныхъ интересовъ и вытекающей отсюда необходимостью однородныхъ актовъ. Поэтому, поскольку личности, образующія классъ, удовлетворяютъ свои индивидуальные запросы, свою личную волю, они совершаютъ акты, цликомъ относящіеся къ области индивидуальной психологіи и индивидуальнаго дйствія, поскольку они выступаютъ солидарно, въ цляхъ защиты нкотораго, общаго имъ всмъ интереса, выступаютъ не какъ люди, но, какъ пролетаріи, они совершаютъ акты, относящіеся къ области классовой психологіи и классового дйствія. Одно лицо своими индивидуальными дйствіями, разумется, не осуществляетъ ничего классоваго, хотя оно и можетъ не только угадать, но и твердо знать линію будущаго поведенія со стороны своихъ товарищей по положенію въ производств, а, слдовательно, и класса. Предположить, что отдльная индивидуальность несетъ въ себ нчто «классовое», значило бы признать существованіе нкоторыхъ «среднихъ», абстрактныхъ индивидовъ, и о невозможности этого мы уже довольно говорили. Но личность можетъ выступать и какъ членъ класса, когда она выступаетъ, какъ членъ совокупности, защищая осознанные интересы совокупности.
Поэтому, и классъ не есть нчто, стоящее надъ личностью, подчиненное стихійнымъ закономрностямъ, но орудіе ея защиты въ строго опредленномъ, экономическомъ план. И «политика» класса обусловливается не заране созданной «теоріей», но непосредственными требованіями реальныхъ личностей, примнительно къ данному моменту.
Одинъ изъ наиболе выдающихся практическихъ дятелей синдикализма слдующимъ образомъ характеризуетъ общій планъ синдикальной организаціи: «Здсь (Всеобщая конфедерація труда) есть объединеніе и нтъ централизаціи; отсюда исходитъ импульсъ, но не руководительство. Везд федеративный принципъ: на каждой ступени, каждая единица организаціи самостоятельна — индивидъ, синдикатъ, федерація или биржа труда... Толчокъ къ дйствію не дается сверху, онъ исходитъ изъ любой точки и вибрація передается, все расширяясь, на всю массу конфедераціи».
Отказъ синдикализма отъ раціонализма, науки и научнаго прогноза, въ качеств руководителей его жизненной политики, отказъ отъ демократіи и парламентаризма, какъ господства идеологовъ — есть прежде всего продуктъ «массовой психологіи», весьма неблагосклонной къ утопизму.
Ничего утопическаго, дйствительно, не заключаютъ ни проникающій синдикализмъ «индивидуализмъ», ни «насиліе», какъ методъ классовой борьбы.
Абсолютный индивидуализмъ и революціонный синдикализмъ — прямо антиномичны. Тотъ «страстный» и «напряженный» индивидуализмъ, про который пишутъ нкоторые синдикалисты, который дйствительно живетъ въ синдикализм и безъ котораго самый синдикализмъ былъ-бы невозможенъ, какъ самостоятельная — вн партійнаго руководства — форма пролетарскаго движенія — никогда и нигд не высказывался въ смысл отрицанія «общественности» или даже существенныхъ ограниченій ея въ пользу неограниченнаго произвола отдльной индивидуальности. Самая возможность подобныхъ утвержденій зиждется, съ одной стороны, на преувеличеніи роли анархизма въ синдикалистскомъ движеніи, съ другой, на старомъ представленіи объ анархизм — какъ абсолютно индивидуалистическомъ ученіи. Но такого анархизма вообще нын нтъ и мене всего абсолютными индивидуалистами были т анархисты, которые вошли въ синдикализмъ и играли въ немъ замтную роль. Даже редакторъ оффиціальнаго органа
Столь-же неправильно было-бы видть «утопизмъ» и въ «насиліи» синдикализма. Большинство изслдователей понимаютъ это «насиліе» обычно въ какомъ-то нарочито «матеріалистическомъ» смысл, въ смысл непосредственнаго принужденія кого-либо къ какому-либо акту или непосредственнаго разрушенія чего-либо.
Но «насиліе» синдикализма не есть терроръ.
Терроръ, укладывающійся въ рамки традиціоннаго анархистскаго права, совершенно исключенъ изъ методовъ борьбы революціоннаго синдикализма.
То, что на язык «теоретическихъ синдикалистовъ» называется «насиліемъ», есть, въ сущности, аполитическіе, внпарламентскіе способы борьбы или открытыя классовыя выступленія пролетаріата, такъ наз. «action directe» (прямое дйствіе). Послднія могутъ съ начала до конца носить легальный характеръ, оставаясь тмъ не мене революціонными, такъ какъ всегда посягаютъ на самыя основы капиталистической системы. Революціонный синдикализмъ — какъ прекрасно опредлилъ Пуже — не боится частичныхъ «реформъ». Но онъ борется... противъ системы, которая возводитъ въ принципъ «соглашенія» съ хозяевами (патронатомъ) и не идетъ дале смшанныхъ комиссій, арбитражей, регулированія стачекъ, «совтовъ труда» съ ихъ увнчаніемъ въ форм «Высшаго Совта Труда».
Синдикализмъ полагаетъ, что «насиліе» — необходимый спутникъ всякой принудительной санкціи, a, слдовательно, и всякаго «права». Нтъ организованнаго «права» безъ насилія.
Но наряду съ правомъ — публичнымъ и гражданскимъ, санкціонированнымъ государствомъ, — есть иное неписанное право, покоющееся на коллективной вр, коллективно выработанномъ убжденіи въ справедливости притязаній, какъ личности, такъ и общественнаго класса на полный продуктъ ихъ творчества.
Каждый общественный классъ иметъ сознаніе своего права. И право «пролетарское» глубоко враждебно праву «капиталистическому». Наличность подобнаго правосознанія и принципіальное содержаніе его, обусловленное разрывомъ съ другими классами, опредляетъ духовное рожденіе класса. И разрывъ между классами тмъ полне, чмъ рзче, чмъ ярче правовое сознаніе классовъ. «Чмъ капиталистичне будетъ буржуазія, — правильно писалъ Сорель — тмъ воинственне будетъ настроенъ пролетаріатъ, тмъ больше выиграетъ движеніе». И, поскольку «право» одного класса считаетъ желательнымъ или справедливымъ ограниченіе или упраздненіе «правъ» другого, и классъ пытается осуществить свое «право», онъ совершаетъ «насиліе».
«Всякій общественный классъ, — пишетъ итальянскій синдикалистъ Оливетти — всякая политическая группа стремится примнить насиліе къ другимъ и не допустить его по отношенію къ себ самому, узаконить собственное насиліе и бороться противъ насилія со стороны другихъ. Ни одной человческой групп никогда не удавалось восторжествовать иначе, какъ при помощи силы....»
Поэтому, «насиліе» революціоннаго синдикализма есть не только организованное нападеніе на капиталистическій режимъ, но и необходимая самооборона, отвтъ на покушенія со стороны «права буржуазнаго» на «право пролетарское». Это «насиліе» — въ истинномъ смысл этого слова — борьба за существованіе. A содержаніе синдикалистскаго «права» — не объявленіе пролетарской «диктатуры», a обезпеченіе свободы и соціальной справедливости.
Эта, по необходимости, бглая характеристика философіи революціоннаго синдикализма все-же позволяетъ утверждать, что рабочій синдикализмъ, выросшій и развившійся самостоятельно, чуждавшійся какихъ-либо «теоретическихъ» выдумокъ, въ движеніи своемъ создалъ нсколько моментовъ, поразительно напоминающихъ столь далекое, казалось бы, ему философское ученіе Бергсона. Одинъ изъ авторитетнйшихъ представителей теоретическаго синдикализма, Лягарделль протестовалъ однажды противъ того, что многіе стараются усмотрть въ «антиинтеллектуалистской философіи Бергсона философскія основанія синдикализма». «Это неврно, — писалъ онъ — имется аналогія, совпаденіе, сходство въ нсколькихъ существенныхъ пунктахъ... Но это все»...
Это замчаніе для насъ драгоцнно. Тмъ знаменательне и значительне становится это «совпаденіе», это «сходство въ нсколькихъ существенныхъ пунктахъ», если основы синдикализма слагались самсостоятельно, вн какого бы то ни было вліянія французскаго философа. Это означаетъ, что философское движеніе противъ «разума», какъ единственнаго источника познанія, — не одиноко, что рядомъ съ нимъ, но независимо отъ него, движется въ томъ же направленіи, быть-можетъ, самое могучее по идейному смыслу, теченіе современности.
Мы знаемъ уже, что вс разсужденія Бергсона вытекаютъ изъ его общаго представленія о жизни, какъ безконечномъ, слитномъ, недлимомъ и неразрывномъ поток. Всякое расчлененіе его разсудкомъ, т.-е. всякая научная работа, даетъ намъ лишь условное, ограниченное представленіе о жизни и ея явленіяхъ. Лишь интуитивное знаніе позволяетъ намъ проникнуть внутрь предмета, постичь жизнь и ея явленія въ ихъ внутренней глубочайшей сущности.
И синдикализмъ, это практическое рабочее движеніе, одухотворяется тми же мыслями. Бергсоновское ученіе о жизни чрезвычайно близко воззрніямъ синдикалистовъ на самый синдикализмъ. Они рисуютъ себ синдикализмъ, не какъ застывшую форму, сказавшую вс свои слова, выработавшую разъ навсегда свою программу и тактику, а какъ непрестанное классовое творчество, своеобразный трудовой потокъ, не замыкающійся ни въ рамки какихъ-либо абсолютныхъ теорій, ни разъ навсегда установленныхъ методовъ.