Анатомия страха
Шрифт:
Дима молча пожал плечами. Следователь втянул в себя и без того тонкие губы, от чего стал похож на старого инопланетянина.
– Как мы будем строить нашу беседу?
– спросил он.
– Вопрос - ответ или сами напишете все, что нужно?
– Если бы я знал, что вам нужно, - проворчал Дима.
– Гражданин Сиверцев!
– вскипел Калистратов, но тут же взял себя в руки.
– Как вам будет угодно. Начнем по порядку. Фамилия, имя, отчество, год и место работы.
Сладко улыбаясь, Дима ответил. Он прекрасно понимал, что злить следователя не в его интересах, но ничего
– Вы, конечно, будете утверждать, что вы ни при чем, что вас подставили, - то ли спросил, то ли констатировал он.
– Отнюдь, - возразил Дима.
– Если бы меня кто-то хотел подставить, у вас были бы веские улики против меня, а не только мотив и возможность.
– Один - ноль в вашу пользу, - Калистратов изобразил подобие улыбки.
– По правде сказать, у нас есть одинаковые основания подозревать как вас, так и вашего друга детства Свирина. Пока мы рассматриваем эти две версии.
«Молодец, - усмехнулся про себя Дима.
– Идешь по нашим с Валькой следам. Только у меня, гражданин товарищ барин, солидная фора, поскольку я знаю, что Сиверцев здесь совершенно ни при чем, а Свирин скорее всего ни при чем».
– Расскажите, пожалуйста, все о взаимоотношениях вашей компании.
– Наши взаимоотношения прервались двадцать два года назад.
– Тогда расскажите, почему они прервались...
Допрос длился почти два часа. Следователь дотошно мусолил каждую деталь, по двадцать раз переспрашивая одно и то же, пытаясь поймать на противоречиях. Дав подписку о невыезде, Дима вышел в коридор с жутким ощущением, что именно он заказал всех громких покойников последних лет.
В вестибюле его окликнули. Дима обернулся и увидел оперуполномоченного убойного отдела главка Костю Малинина, с которым познакомился лет пять назад. Костя тогда только пришел на службу в Центральное РУВД, с которым у их управы были в то время общие дела. Они с Костей месяц работали в одной упряжке и, несмотря на разницу в возрасте, очень подружились.
– Ты от Ильича?
– спросил Костя, подойдя поближе.
– От Калистратова что ли? От него.
– И как?
– Мокрый, как мышь.
– Кто - он или ты?
– Не знаю, как он, а я точно, - Дима достал носовой платок, промокнул лоб и шею.
– Ты его хорошо знаешь?
– Более или менее, - пожал плечами Костя.
– Неплохой, вроде, мужик. Спокойный, опытный. Но въедливый.
– Что въедливый - это точно. Все мозги мне выел.
– Да, это он может.
Костя задумчиво грыз изнутри щеку, от чего лицо его складывалось в забавные гримасы. И хотя ситуация нисколько не располагала к веселью, Дима не удержался от улыбки.
– Вообще-то, как раз я должен был этим делом заниматься, но поскольку ты фигурантом проходишь, пришлось отказаться. Я тебе звонил вчера, ответчик сказал, что ты за пивом ушел. Думал перезвоню попозже, да с детьми завозился, а потом, вроде, поздно было.
– Это с какими еще детьми?
– удивился Дима.
Костик, несмотря на свои двадцать семь, проявлял задатки настоящего, можно даже сказать, прирожденного старого холостяка. Разговоры о браке заставляли его кривиться, как от зубной боли. Невысокий, худенький, Костя был похож на старшеклассника, но женщины почему-то его обожали. Он легко знакомился, легко заводил романы - и так же легко расставался со своими подругами. Семейный человек, по его словам, был похож на чудака, пришедшего на банкет и весь вечер трескающего исключительно кабачковую икру. Поэтому дети могли быть только чужие. На худой конец - какие-нибудь малолетние нарушители.
– С моими детьми, - Костя надулся от гордости, как индюк.
Дима обалдело заморгал глазами.
– У меня теперь двое детей, жена и вроде как теща, - очень понятно объяснил Костя.
– А поподробней?
– У меня есть жена Света. Правда, мы еще не расписаны, потому что Светка пока не хочет. Она вдова, у нее двое детей. А еще с нами живет мать ее мужа, инвалид. Светке она свекровь, а мне... Пусть будет теща.
– А дети большие?
– никак не мог опомниться Дима.
– Одному пацану шесть, другому четыре. Классные ребята.
– Зовут тебя папой?
– Зачем? Костей. Приходи в гости. Нет, серьезно. Запиши телефон. Звони и приходи.
– Ладно. Если не арестуют, то приду, - вздохнул Дима.
– Типун тебе на язык, Димка!
– рассердился Костя.
– Все выяснится. Калистратыч не дурак, он от нефиг делать не сажает. А против тебя нет ничего. Все, я побежал. А ты обязательно приходи, а то обижусь.
Сев за руль, Дима какое-то время просто сидел, не заводя мотор. Надо было успокоиться и прийти в себя. Мало утренних заморочек и допроса, так еще и Костя. Неожиданно он понял, что завидует приятелю. Не потому, что неведомая ему Света (Света!) не хочет идти в загс, нет, дело в другом. Это какая же должна быть женщина, чтобы убежденный холостяк захотел жениться, не взирая на наличие двоих детей и совершенно чужой старухи-инвалида!
– Но ведь я уже все рассказала, - удивилась секретарша Геннадия, маленькая светленькая Любочка, чем-то похожая на молодую Надежду Румянцеву - не Любовь Алексеевна, даже не Люба, а именно Любочка.
– Я не из милиции, а из частного детективного агентства. Действую по поручению жены Геннадия Федоровича.
Это была неправда, жену Геннадия Дима еще не видел, но решил, что в подробности вдаваться не стоит.
– Так вы частный детектив?
– глаза Любочки округлились, и даже голосок стал таким же, округленным.
– Да, конечно, спрашивайте, расскажу, что надо.
Дима в сотый раз подивился парадоксу: вполне законопослушные граждане всячески уклоняются от контакта с милиционером, которому обязаны помогать по закону, а неведомому шерлоку холмсу, которого вполне имеют право послать в далекие края, выкладывают все, как на духу.
– Скажите, - спросил он, - что-нибудь осталось: ежедневник, записная книжка, в компьютере записи?
– Нет, все забрали. Ежедневник. Он в кабинете остался. А книжка, наверно, у него была. Не знаю.
– Ладно... Любочка, вспомните хорошо тот день. Какие-нибудь необычные звонки, посетители...