Андрей Боголюбский
Шрифт:
В избе Кузьма и Прокопий беседовали о новостях. Николай возился у печки, устанавливая на огонь горшок. Отворилась дверь. Вместе с клубами морозного воздуха ввалился запыхавшийся Алексей, а за ним - девушка в лаптях, в платке, который закрывал половину лица. Алексей держал девушку за руку. Сидевшие недоумённо смотрели то на него, то на гостью.
– Ты просил, чтобы я её привёл, - обратился Алексей к деду.
– Вот она и пришла.
– Арина к нам пожаловала!
– обрадовался Николай, узнав девушку.
– В добрый час, милая! Снимай кожушок. Садись.
Арина обмела лапти веничком, сняла платок. Прокопий всмотрелся в её лицо и вдруг покраснел. Он её узнал.
Арина присела на лавку. Она сразу узнала княжого мечника, и ей показалось странным, что он посмотрел на неё, как на незнакомую. «Я ведь холопка, а он… - подумала она огорчённо.
– Не нужно было мне идти сюда…»
Алексей повесил кожух Арины на гвоздь, опрокинул по пути кадушку и наступил на кочергу. Все засмеялись.
– Вечно ты с громом да шумом, Алексей!
– шутя начал выговаривать Николай.
– Хоть бы при гостье был осторожнее. Когда полюбилась мне в молодости одна наша владимирская, - рассказывал Николай Арине, так хотелось быть перед ней самым смелым и ловким. Что любовь-то делает! Пройдусь, бывало, соколом: посмотри, мол, каков я, красна девица… А он? Грохало он! Правду я говорю, Арина?
Арина забыла свои огорчения и улыбнулась:
– А в городе говорят про него, что он ловок да поворотлив. Хороший мастер…
– Не верь, Арина, я его лучше знаю… Николаю было весело. На лице собрались мелкие смешливые морщинки, а глаза стали молодыми и добрыми.
– А это наш дед Кузьма, - подтолкнул он Арину.
– В прошлый раз, когда ты у нас была, его не видела?
Девушка посмотрела на Кузьму внимательно и всплеснула руками:
– Дедушка, да я тебя у нашей околицы встречала! Помнишь?
Пошли расспросы и разговоры. Выяснилось, что все уже друг с другом встречались ранее. Алексей начал торопливо и горячо рассказывать о том, что слышал о Фёдоре.
Прокопий подтвердил, что земли Фёдора отошли к князю. Теперь Алексею можно было не бояться, что, женившись на Арине, он попадёт в холопство. Арина сидела рядом с ним. Он смотрел на неё, и ему казалось, будто она стала веселее. Улыбка у неё была другой, более беззаботной. Алексей встретился с ней взглядом, и у него словно оборвалось что-то внутри. Захотелось побыть с ней наедине, с глазу на глаз, поговорить по душам. Он предложил пройтись по Владимиру и посмотреть Успенский собор. Арина согласилась.
В сенях у раскрытой во двор двери они остановились. Алексей не знал, что сказать. Они оба молчали, и молчание это было для них приятнее всех слов. Наконец Алексей спросил:
– Старики-то мои хороши?
– Да, очень хорошие… Алёша!
– вдруг шёпотом сказала Арина.
Она приблизилась к нему и стояла рядом, радостно глядя ему в лицо.
– Ты любишь меня?
– Да.
Он ощутил приятный запах её волос и, тихонько взяв её за локти, притянул к себе. Она не оттолкнула а, наоборот, как-то подалась вперёд, навстречу.
– Хороший мой, милый…
Сердце у него замерло, и он крепко прижал её к себе.
Отворилась дверь, и в сени вошёл Прокопий. Увидев целующихся Алёшку и Арину, княжой мечник кашлянул, а когда они посторонились, прошёл молча, глядя куда-то в сторону.
ГЛАВА IX
1
Сердитый ветер гнал косматые тучи на юг. Ясная морозная погода в эту ночь переменилась. Вместо сухого пушистого снега пошёл дождь. Проходя белокаменной мостовой двора, князь Андрей смотрел, как по водостокам, журча, стекала вода. Вспомнилась примета: дождь пополам с солнышком - по утопленнику либо праведник помер.
Догнал отрок:
– К тебе, княже, гонец из Киева.
Андрей заторопился. Несколько дней он ждал известий из Киева и уже начал беспокоиться за Фёдора.
– Ну, что привёз?
– спросил он гонца с тревогой.
– Епископ Фёдор приказал долго жить [104] .
Андрей побледнел; повернувшись к мерцающей в углу лампаде, широко перекрестился.
– Отчего преставился епископ?
Гонец замялся. Встретившись с глазами князя, опустил голову.
104
Епископ Фёдор приказал долго жить.– Фёдор (он же Федул, он же Калугер «Белый клобучек») - племянник смоленского епископа Мануила, обвинявшийся позднейшими летописцами в лжеепископстве и «похищении престола». Авантюрист, будучи суздальским игуменом, предлагал на соборе 1168 г. свергнуть киевского митрополита Константина, когда это не удалось, в следующем году ездил в Константинополь с богатыми дарами уговаривать патриарха поставить себя ростово-суздальским епископом, что ему якобы удалось. Был он «нравом зело лют, дерзновенен и бесстуден… в мудрствовании злокознен и страшен». Слухи о его «неправежах» и жестокостях дошли до Киева, и митрополит, который так и не дал благословения на его епископство (т.е. формально Фёдор так и не стал архиепископом), вызвал его к себе «для увещаний». Когда они не помогли (здесь официальная версия расходится с изложением А.И. Кузьмина), Фёдор был выдан Боголюбскому, а тот передал его на суд народного веча. После суровой казни тело «лжеепископа» 8 мая 1172 г. было брошено в Ростовское озеро.
– Да говори же. Не тяни душу!
– Киевский митрополит казнил его по византийскому обычаю.
– Что ты говоришь, гонец!..
– Князь, они отрубили ему правую руку, вырезали язык, выкололи глаза…
Андрей схватился за голову, присел на лавку.
– Фёдор… Фёдор… Грек-митрополит, а с ним и киевский великий князь решили мне мстить. Мстить за стремление жить независимо от их воли, за попытку сделать Владимир стольным городом всей земли. Убили! Если стерплю, то княжить буду я, а управлять, казнить и миловать - они. Что делать? Андрей закрыл глаза.
– Фёдор, Фёдор… Да что они, обезумели, что ли, в Киеве… Нужно вставать на митрополичью неправду…
Князь очнулся, посмотрел куда-то вдаль, поверх головы гонца, махнул рукою.
– Недобрые вести. Бог нас с киевлянами рассудит.
2
К вечеру все в Боголюбове узнали о казни Фёдора.
За длинным дубовым столом в просторной гридне сидели дружинники: степенный мечник Михно, с широкой окладистой бородой, лихой плясун и забияка Игорь, сдержанный и суровый Прокопий, мечник Василий и другие. Пахло сыростью. На оловянных и липовых блюдах лежала варёная репа, квашеная капуста, редька, окорок кабана, несколько зажаренных зайцев. Дружинники не ели.