Андрогин
Шрифт:
– Тогда предложите свое решение, высокочтимый брат.
– Я подумаю над этим, – заверил англичанин, а потом спросил: – Кстати, как зовут того будто бы подкупленного аббатом секретаря?
– Николатини. Его звать Фульвио Родольфо Николатини.
Смит коротко кивнул, снова сел, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Воцарилось молчание. Минуты шли за минутами, но англичанин не шевелился и не издавал ни звука. Гостю показалось, что он даже дышать перестал. У него сложилось впечатление, что англичанин
– У нас не много времени, высокочтимый брат, – прошептали губы под маской.
– Вечность, – произнес консул, не меняя позы, и гостю показалось, что от его голоса затрепетали свечные огни.
– То есть? – переспросил римлянин.
– На самом деле мы обладаем полнотой времени, брат мой. – Джозеф Смит открыл глаза и смотрел теперь поверх головы гостя. – Полнотой вечности. И мне, поверь, очень и очень жаль, что ты, мой дорогой брат-мастер, этого до сих пор не понял.
Девушки действительно оказались симпатичными, а еще – скорыми на знакомство. Старшая из них назвалась Лилией. Спортивный костюм подчеркивал ее атлетическую фигуру, крепкие ноги и прямые, мужского профиля, плечи. Младшая представилась Лидией. Она была ниже ростом и худее подруги, но лицом удалась больше. Ее огромные, умные, широко посаженные глаза обладали свойством притягивать взгляд. Сангвинический характер Лидии проявлялся в каждом ее движении, в каждом веселом прищуре, с которым она наблюдала за настороженными переглядываниями братьев Вигилярных.
– Вы, мальчики, какие-то испуганные. Привидение здесь встретили? – Она скорчила страшную гримасу, фыркнула, а потом, уже совсем не сдерживаясь, засмеялась. Смех у Лидии также оказался сангвиническим – переливчатым и заразительным.
– Лидочка, я для тебя уже не мальчик, а дядя, – в ответ улыбнулся Александр Петрович. – Тебе двадцатка уже стукнула?
– А вам обязательно нужно, чтобы мне было двадцать плюс?
– Мне, Лидочка, с детьми не интересно.
– Что именно вам не интересно?
– Пиво пить.
– А-а… – Лидия подмигнула Лилии. – Слышишь? Они, оказывается, по легкому алкоголю выступают.
– И детей не любят, – заметила та.
– Чем вам не нравится легкий алкоголь? – поинтересовался Вигилярный-младший.
– В городе он нам нравится, очень даже нравится, – заверила его Лидия. – Но здесь, в горах, на природе, хлестать пиво…
– Несерьезно, – поддержала подругу Лилия.
– Упс, – развел руками Павел Петрович. – Водку мы не брали.
– Мы водку тоже не брали, – во весь рот улыбнулась сангвиническая девушка. – Мы водку не пьем. Но у нас есть немного текилы.
– Совсем немного, – подтвердила ее спортивная подружка и вынула из рюкзака граненую литровую бутылку. – Но вы, дяди-мальчики, можете пить свое пиво. Мы не против.
– Мы
– Мы либеральнее Обамы. Мы очень и очень продвинутые девушки, – подтвердила спортсменка.
– Вы студентки? – поинтересовался «карпатский эсквайр», раскладывая на клеенке остатки братской трапезы. – Угощайтесь.
– Спасибо, – Лидия развернула пакет. – Вам нравятся буррито?
– Сойдет, – согласился на буррито Вигилярный-старший. – И где вы учитесь?
– Мы не студентки.
– Неужели школьницы?
– Мы работаем.
– В сфере обслуживания?
– Угадали, – кивнула Лидия. – Мы с Лилей официантки.
– Что-то вы не похожи на официанток, – оценивающе глянул на девушек Александр Петрович.
– А какими, по-вашему, должны быть официантки?
– Я, Лидочка, не первый год на свете живу.
– Так вы не ответили. Какими? Овцами немытыми?
– Одежда на вас не дешевая.
– Не дешевая, – согласилась Лидия. – Мы с Лилей только фирменное носим. У нее, – она кивнула в сторону подруги, – мама из Италии бабло присылает, а у меня папа нефтяник.
– Повезло, значит, вам с родаками. А почему не учитесь? Сейчас просто: деньги заплатил и учись себе на здоровье.
– Зачем?
– Мир теперь такой. Нужно образование иметь. У меня две дочери. Обе после школы учиться пойдут. Определю их в университет. Одна пойдет по коммерческой части, а другую устрою на юридический.
– А потом будут сидеть в офисе, варить начальнику кофе и в игрушки играть? – фыркнула Лилия. – Офигенная перспектива!
– Ага, значит, лучше шастать с грязными тарелками между столиками и получать шлепки по жопе? – вмешался в разговор Павел Петрович.
– Бывает, – согласилась Лилия. – Зато чаевые, как у профессора зарплата.
– Вы даже знаете, какая зарплата у профессора?
– Она знает, – заверила Лидия. – Лиля тусит с преподавателями.
– Студенток им мало?
– Из-за студентки могут быть проблемы. А еще, – сангвиническая девушка засмеялась, – у студенток теперь свои мухи. С нами можно отдохнуть по-простому, а студентки… Вы их видели, студенток?
– Разные встречаются, – заметил Павел Петрович. В защиту современных студенток он мог бы привести немало весомых аргументов, но почувствовал: играть роль студенческого адвоката в этой компании не вполне уместно.
– Они же все пиццы жрут, кетчупы, майонезы. У них животы поверх пояса свешиваются, – не прекращала наступление Лидия. – А у Лилии тело модели… Лиля, покажи им.
– Мы верим, – младший Вигилярный бросил взгляд на старшего. Тот никак не отреагировал на перспективу увидеть стриптиз.