Анджело, тиран Падуанский

Гюго Виктор

Тизбе.Как за ребенка, который спал бы тут.

Анджело.Это ваш брат идет. Я оставляю вас вдвоем. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Тизбе, Родольфо, в черном, строгий, с черным пером на шляпе; Омодэи, по-прежнему спящий.

Тизбе.Ах, это Родольфо! Ах, это Родольфо! Приди, я люблю тебя! Тебя — я люблю! (Оборачиваясь в ту сторону, куда ушел Анджело)Нет, глупый тиран, это не брат мой, это мой возлюбленный! — Приди, Родольфо, мой смелый воин, мой благородный изгнанник, мой великодушный человек. Посмотри мне в лицо. Ты прекрасен, я люблю тебя.

Родольфо.Тизбе…

Тизбе.Почему

тебе хотелось приехать в Падую? Ты сам видишь, мы оказались в западне. Теперь нам отсюда не выбраться. Тебе всюду приходится выдавать себя за моего брата. Этот подеста увлекся твоей бедной Тизбе; мы в его власти; он нас не отпускает. И потом я все время боюсь, что он откроет, кто ты такой. О, что за мука! Но все равно, этот тиран ничего от меня не добьется. Ведь ты в этом не сомневаешься, Родольфо? А мне все-таки хочется, чтобы это тебя беспокоило. Я прежде всего хочу, чтобы ты меня ревновал.

Родольфо.Вы благородная и прелестная женщина.

Тизбе.Ах, ведь я же тебя ревную, — понимаешь ты это? — да еще как ревную! Этот Анджело Малипьери, этот венецианец, тоже говорил мне о ревности; он воображает, будто он ревнует, а сам чего только сюда не примешивает! О, когда ревнуешь, монсиньор, то тут уже не видишь ни Венеции, ни Совета Десяти, тут уже не видишь ни сбиров, ни шпионов, ни канала Орфано; тут у тебя перед глазами одно — твоя ревность! Я, Родольфо, не могу видеть, как ты говоришь с другими женщинами, просто говоришь с ними, — мне это больно. Какое они имеют право на твои слова? О, соперница! Никогда не создавай мне соперницы! Я убью ее! Да, я тебя люблю. Ты единственный человек, которого я когда-либо любила. Моя жизнь была долгое время печальной, теперь она лучезарна. Ты — мой свет. Твоя любовь — это солнце, взошедшее надо мной. Другие люди меня леденили. Отчего я с тобой не встретилась десять лет тому назад! Если бы это случилось, все части моего сердца, умершие от холода, были бы живы до сих пор. Какое счастье — хоть миг побыть наедине друг с другом и поговорить вот так! Какое безумие было приехать в Падую! Мы живем в настоящих тисках! Мой Родольфо! Да, да, это мой возлюбленный! Как же, как же, это мой брат! Знаешь, я схожу с ума от радости, когда говорю с тобой на свободе. Ты же видишь, я схожу с ума! Любишь ты меня?

Родольфо.Кто мог бы не любить вас, Тизбе?

Тизбе.Если ты будешь говорить мне «вы», я рассержусь. О боже мой, мне все-таки надо же показаться моим гостям. Послушай, последнее время у тебя грустный вид. Скажи, ты не грустишь?

Родольфо.Нет, Тизбе.

Тизбе.Ты не болен?

Родольфо.Нет.

Тизбе.Ты не ревнуешь?

Родольфо.Нет.

Тизбе.Да! Я хочу, чтобы ты ревновал. А то это значит, что ты меня не любишь. Ну, не смей грустить. Да, послушай. Вот я — в вечном страхе. А ты — не беспокоишься? Здесь никто не знает, что ты мне не брат?

Родольфо.Никто, кроме Анафесто.

Тизбе.Твоего друга. О, это человек верный.

Входит Анафесто Галеофа.

Да вот и он.Я тебя передам ему на несколько минут. (Смеясь)Синьор Анафесто, смотрите, чтобы он не разговаривал ни с одной женщиной.

Анафесто (улыбаясь).Будьте спокойны, синьора.

Тизбе уходит.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Родольфо, Анафесто Галеофа; Омодэи, по-прежнему спящий.

Анафесто (глядя ей вслед).Какая прелесть! — Родольфо, ты счастлив, она тебя любит.

Родольфо.Анафесто, я не счастлив, я не люблю ее.

Анафесто.Как! Что ты говоришь!

Родольфо (замечая Омодэи).Что это за человек там спит?

Анафесто.Да знаешь, этот несчастный музыкант.

Родольфо.Ах, этот слабоумный.

Анафесто.Ты не любишь

Тизбе? Не может быть! Что ты мне говоришь?

Родольфо.Я тебе это сказал? Так ты забудь.

Анафесто.Тизбе! Чудесную женщину!

Родольфо.Да, чудесную. Я не люблю ее.

Анафесто.Как же так?

Родольфо.Не спрашивай меня.

Анафесто.Я, твой друг!

Тизбе (возвращаясь и подбегая к Родольфо, с улыбкой).Я вернулась только сказать тебе одно слово: я тебя люблю! Теперь ухожу. (Убегает.)

Анафесто (глядя ей вслед).Бедная Тизбе!

Родольфо.В глубине моей жизни есть тайна, известная мне одному.

Анафесто.Но когда-нибудь ты доверишь ее твоему другу. Ты мрачен сегодня, Родольфо.

Родольфо.Да. Оставь меня ненадолго.

Анафесто уходит. Родольфо садится на каменную скамью возле двери и опускает голову на руки. После ухода Анафесто Омодэи открывает глаза, встает, идет медленными шагами и становится позади Родольфо, погруженного в думу.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Родольфо, Омодэи.

Омодэи кладет руку на плечо Родольфо. Родольфо оборачивается и смотрит на него с изумлением.

Омодэи.Вас зовут не Родольфо. Вас зовут Эдзелино да Романа. Вы принадлежите к древнему роду, который правил Падуей и был оттуда изгнан двести лет тому назад. Вы скитаетесь из города в город под вымышленным именем и временами решаетесь проникать в венецианские владения. Тому семь лет, в самой Венеции, — вам шел тогда двадцать первый год, — вы однажды увидели в церкви молодую девушку замечательной красоты. В церкви Сан-Джорджо-Маджоре. Вы не пошли за ней следом. В Венеции идти за женщиной следом — это значит напрашиваться на удар стилета. Но вы стали часто бывать в этой церкви. Молодая девушка бывала там тоже. Вы влюбились в нее, она — в вас. Не зная, кто она такая, потому что и тогда, как и теперь, вы знали только, что ее зовут Катарина, вы нашли способ ей писать, а она — отвечать вам. Вы встречались с нею у одной женщины, носившей прозвище «блаженная Цецилия». Вы любили друг друга безумно, но она осталась чиста. Эта девушка была из знатной семьи. Вот все, что вам было известно о ней. Знатная венецианка может выйти замуж только за знатного венецианца или за монарха. Вы не венецианец, и вы больше не монарх. Да и как изгнанник вы не могли бы притязать на ее руку. Однажды она не пришла на свидание. Блаженная Цецилия сообщила вам, что ее выдали замуж. Имени мужа вы так же не могли узнать, как не знали имени отца. Вы покинули Венецию. Вы, как беглец, носились по всей Италии, но любовь гналась за вами. Вы предали вашу жизнь наслаждениям, развлечениям, безумствам, порокам. Напрасно. Вы пытались любить других женщин, вам даже казалось, что вы их любите, как, например, эту комедиантку, Тизбе. Опять напрасно. Сквозь новую любовь всякий раз проступала прежняя. Тому три месяца вы приехали в Падую с Тизбе, которая выдает вас за своего брата. Подеста, монсиньор Анджело Малипьери, увлекся ею, а с вами случилось вот что. Однажды вечером, в шестнадцатый день февраля, женщина, укрытая покрывалом, поравнялась с вами на мосту Молино, взяла вас за руку и повела вас в улицу Сампьеро. В этой улице стоят развалины бывшего палаццо Магаруффи, разрушенного вашим предком Эдзелино Третьим; посреди этих развалин имеется лачуга; в этой лачуге вы нашли ту самую венецианку, которую вы любите и которая вас любит вот уже семь лет. Начиная с этого дня, вы по три раза в неделю встречались с нею в этой лачуге. Она оставалась верна и своей любви и своей чести — и вам и своему супругу. Впрочем, по-прежнему скрывая свое имя. Катарина — и только. Месяц спустя ваше счастье внезапно прервалось. В один из урочных дней ее не оказалось в лачуге. Вот уже пять недель, как вы ее не видели. Это потому, что муж ее заподозрил и держит взаперти. — Наступает утро, скоро станет светло. — Вы ищете ее повсюду, вы ее не находите, вы ее не найдете никогда. — Хотите увидеть ее сегодня вечером?