Ангел Маруся
Шрифт:
Я свою оболочку любила и денег на её поддержание в тонусе никогда не жалела. Потому, что там, на земле, по оболочке встречают. Потому, что оболочка — выгодное вложение средств. И, наконец, потому что как же не любить-то такую красоту! Может быть, я любила её даже больше, чем нужно. В ущерб душе — сиротинке. Теперь всё приходит в соответствие. Вообще, рано или поздно, всё и всегда приходит в соответствие. Только для этого может потребоваться неодинаковое количество жизней. А ничего удивительного, все мы — разные, у каждого своя роль и своя пиесса. И чужой опыт
А мы — то, а мы — то! Строго разделяем мир на себя, любимого, на дурака — соседа, который так и норовит учиться на своих ошибках, и на собаку Павлова, которую делать это безжалостно заставляют. Мы — умные, мы лучше на ваших ошибочках… И живём чужую жизнь. Соседскую или, чего похлеще, собаки Павлова. Нет, уж лучше вы к нам. Навряд ли кто-нибудь заинтересован в нашем счастье и благополучии больше, чем, собственно, мы сами. Мысль простая, только дойти до нее непросто. И научиться слушать себя — тоже непросто. Много отвлекающих моментов. Жизнь такая большая, такая пёстрая. Даже если она недолгая. Может быть, мне и нужно-то было просто остановиться, просто дать себе передышку в какой-то момент — и была бы я до сих пор, весёлая, красивая — с вами. Ан, нет. Хотя, чего уж теперь о том, что могло быть…
Но есть, есть такие продвинутые товарищи, достигшие, так сказать, определённого уровня развития, которые могут управлять явлениями, выстраивая их в нужном порядке. Есть такое правило — чтобы вмешаться в ход событий, необходимо приподняться над ситуацией. Подпрыгнуть, а ещё лучше — воспарить. Сначала это кажется абсолютно невозможным, тем более что о гравитации и её законах, нам начинают зудеть еще в средней школе и потом ещё всю жизнь — что, мол, люди — не птицы. Но — представьте — это всего лишь теория, зародившаяся в одной, отдельно взятой голове, некстати стукнутой яблоком.
Верите пророкам, ищете готовые рецепты счастливой жизни? Обратитесь к классикам русской литературы. Им, в быту имевшим изрядные слабости, если не пороки, поклонялись целые поколения. Поколения, конечно, сами виноваты, но вот одно это — «чтобы жить честно, нужно рваться — метаться…», преподносимое неокрепшей душе, как рецепт, это вызывает, мягко говоря, большие сомнения… Идите, мужчина, и мечитесь… Да он, в общем — то, и пошел. Дедушку, конечно, жалко, но ведь это и есть соответствие.
Пророки не живут в стае, даже если стая — твоя любимая семья, не размножаются, не ведут совместное хозяйство, не ходят в думу и магазины. Не дружат домами. Пророк — он всегда один. Он питается дождем и акридами, у него самый лучший в мире собеседник. Да — да, тот самый. Кто хочет слышать его, идёт к нему. Не наоборот.
Хотя, что это я на классиков набросилась, меня-то, дикую-необразованную, они ни в какие дебри не завели. И рефлексией я никогда не страдала, предпочитала здоровые инстинкты.
Что же касается честной жизни… Лично мне теперь кажется, что она должна проистекать в спокойствии и гармонии. Это — когда вокруг тебя небо, лёгкие облачка, зелёные пальмы или, например, ёлки — кому как нравится. В небе солнце, а его отражение разбивается на множество слепящих глаза зайчиков в живой субстанции океана. Или речки — невелички.
Ой, как вы, мои дорогие, без меня? Посмотрите на небо — я там. Исчезаю за поворотом — я, открывается дверь — это не сквозняк. Я — рядом. Если приснюсь, не пугайтесь, это не значит ничего плохого. Просто любовь.
Любовь переживает тело, она ему не принадлежит. И памятники, поставленные над ним — переживает. И даже народные сказки. И скелеты динозавров. И еще много чего, что кажется старым, как мир. А то, что случается между людьми — только маленькая искорка, упавшая с небес.
25
Я и сама любила много чего и много кого. В начале жизни кажется, что любовь приходит извне, а время без неё — зряшное, пустое. Ищем, мечась от одного к другому, а находим — что? Хорошо, если просто разочарование. И снова ищем. Утомительно, правда? Тем более, что ищем — то всё равно не там. Оказывается, всё — внутри нас. Весь мир, все чувства. Просто выбирай.
Вот сколько я здесь нового узнала. Интересного.
А, ну да — про любовь. Про мою или вашу? Ну, давайте уж закончим про мою. Хотя это тема такая — неисчерпаемая. Начнешь вспоминать и окажется, что и этого любила, и того, и пятого, и десятого, а вот этого вообще два раза. И не только мальчики вспоминаются, но и, зараза, девочки. Как показала практика, какой-то критической разницы в этом нет. То есть, различия анатомии, конечно, наблюдаются, но для чувства, как такового, не важны ни первичные половые признаки, ни, тем паче, вторичные.
Я надеюсь, что у вас не так. Вы не мечетесь в поисках любви — средней или малой, потому что большая — это понятие не суеты земной, а нашли одну единственную. Сразу. Вот тут и настала бы у нас положительная селекция по качеству населения! И отрицательная по количеству.
Однако население на нашем шарике не только не убывает, а даже наоборот, не смотря на различные напасти. Получается, что любовь отдельно, а дети отдельно. Насчёт детей, вообще — то, тоже полной ясности нет. Известно одно — они приходят как-то сами по себе, сообразуясь с космическими законами. И если чья-то душа выбрала тебя как ворота в земную жизнь, противиться этому не нужно.
Для большего правдоподобия этот процесс обставлен привычными явлениями временного умопомрачения, которое собственно мужчину и женщину сводит вместе, и прочей физиологии. Особенно смешны перед данной неотвратимостью наши рассуждения о воспитании и пропитании младенца. Вас, женщина, никто не спрашивает — ваше дело открыть ворота. А вас, папаша, и подавно — ваше участие в таинстве зарождения новой жизни вообще под большим сомнением.
Кто-то думает, что продолжает себя, кто-то о стакане воды, кто-то планирует передать нажитое в руки наследников… Что бы мы ни думали и ни планировали, они пришли выполнить своё. Не нужно им мешать. Человек не может принадлежать человеку, только в этом и есть то равенство, которого нет.