Ангел возмездия

Мишарин Борис Петрович

— Раиса Андреевна, я лично против вас ничего не имею. Каждый из нас желает о более выгодной сделке. Я подешевле купить, вы подороже продать. Поэтому мы встречаемся, общаемся и договариваемся. Но, все это слова, а подписанный договор купли-продажи — это уже документ. Половину суммы вы получаете в качестве предоплаты, а вторую половину после регистрации в «недвижке». Фактически получится так — я отдаю вам четыре миллиона и имею кукиш с маслом.

Салацкий сделал паузу в разговоре, видя, как побледнела Амбарцумова, непременно ждал возражений, потому что такой тип женщин пытался оправдываться до конца.

— Володя, что вы хотите этим сказать? — начала свое наступление Раиса. — Вы отдаете четыре миллиона, мы едем и регистрируем сделку. Причем здесь кукиш с маслом? Все законно.

— Законно говорите? — в свою очередь возмутился Владимир. — Вообще это называется чистой воды мошенничество.

— Какое мошенничество, о чем вы?

— О чем? О том, что в нашем договоре черным по белому указано, что помещение принадлежит вам и не имеет обременений. А на самом деле оно находится в залоге у банка. Следовательно, вы не можете его продать, пока не погасите кредит. Если я показываю подписанный нами договор банку, то он, естественно, выставляет помещение на продажу по залоговой стоимости пять миллионов рублей. А в отношении вас возбуждается уголовное дело. В результате вы с помещения не имеете ни копейки, но зато вам светит реальный срок. Будем все отрицать или продолжим диалог?

Амбарцумова не знала, что делать. Ручонки ее тряслись мелкой дрожью, и она все еще надеялась получить четыре миллиона и осесть на дно. Пусть продают кафе и гасят кредит, оно ее уже не волнует. Она собралась с силами.

— Хорошо, будем считать, что сделка не состоялась. Я не продаю вам кафе и никаких дел, впредь, иметь не желаю. — Она достала свой экземпляр договора и порвала его в клочья. — Советую и вам сделать то же самое.

— Оппаньки, — от удивления Владимир чуть не подскочил на стуле. — Все, оказывается очень просто, на ваш взгляд. Ладно, морали читать не собираюсь. Хочу сделать вам предложение.

— От которого я не смогу отказаться?

Амбарцумова ехидно улыбнулась. Она уже пришла в себя, смотрела уверенно и нагло. Женщина с красивой фигуркой и лицом, страшнее термоядерной войны, была обижена на всех. На мужиков, которые отвергали ее и общались только в сильном подпитии, на женщин с симпатичными личиками. Обида на судьбу сделала ее душонку подлой и завистливой.

— У вас нет выбора, Раиса Андреевна. Я гашу ваш кредит, банк снимает залоговое обременение, и после регистрации сделки даю миллион сверху вместо тюрьмы. А если учесть факт, что вы за просто так хотели меня поиметь на четыре миллиона, то предложение выглядит вообще спонсорским. Ничего личного, Раиса Андреевна, бизнес — есть бизнес. И так, едем в банк?

— Мне надо подумать, — решила оттянуть время Амбарцумова. — Я позвоню вам завтра.

— Нет, Раиса Андреевна. Отсюда мы едем или в банк, или в прокуратуру. Лохотрон кончился, и «обуть» вы уже никого не сможете.

Амбарцумова вышла молча и Владимир не сомневался — в прокуратуру ей ехать не хочется.

Вечером Салацкий рассказывал женам, как он приобретал помещение.

— Вы представляете, девочки, эта Амбарцумова почему-то считает, что может безнаказанно обирать всех. Я погасил ее кредит в банке, и мы отдали документы на регистрацию. После того, как помещение станет моей собственностью, я дам ей еще миллион.

— Значит, в общей сложности, ты заплатишь шесть? — Решила уточнить Татьяна.

— Нет, Танечка, нет. Пять миллионов — это залоговая стоимость, а кредит она брала три миллиона. Значит, я заплачу четыре. Амбарцумова развела лохотрон и успела «обуть» двоих. Каждый заплатил ей по пять миллионов предоплаты и не получит ничего. Если ее не посадят сразу, то вполне может случиться, что ее грохнут. Денег у ней этих, я полагаю, уже нет — она раздала небанковские долги, где спрос намного жестче. Вы, девочки, должны сделать из этой ситуации определенные выводы.

— А мы-то здесь причем? — удивилась Ирина.

— Вы должны усвоить несколько истин. Первое — в бизнесе нет друзей. Второе — предают только друзья. Третье — при заключении сделки необходимо знать о другой стороне больше, чем она о тебе. Эти моменты, девочки, вы должны зазубрить на всю жизнь. В современном бизнесе нет понятия «купеческое слово», на слово вы верить не должны, все подкрепляется документами.

Быстро пробежали, проскочили две недели, Салацкий получил необходимые документы о праве собственности на помещение, и, как обещал, дал Амбарцумовой еще миллион рублей. Больше он с ней не общался, но слышал, что те двое, которые отдали ей по пять миллионов, обратились с заявлением в прокуратуру и уголовное дело возбуждено. Значит, придут и к нему с вопросами, как к собственнику помещения. Но его это мало заботило, хотя сумма, которую он заплатил, приятно согревала душу.

Перед Салацким стояли две главных задачи: привести помещения в соответствие с нормативами аптеки, зарегистрироваться в фармкомитете и получить лицензию на мелкий опт и розничную торговлю. Эти задачи превращались в огромную кучу вопросов помельче, перечень которых на один лист не входил. Везде необходимо побывать, заплатить и ждать. Десять дней он бегал по инстанциям, согласовывал, договаривался, оформляя все документально. Помогали и жены, чем могли, оставаясь в аптеке и принимая то холодильники, то стеллажи, то мебель. Только через месяц он смог получить лицензию и вздохнул более менее свободно. Теперь настала другая пора — выбрать ассортимент в необходимом количестве и заказать его оптом в одной, максимум двух фирмах. Фармацевтические компании давали немалую скидку на товар оптом. Ассортимент более чем в тысячу наименований он скорректировал и со своими провизорами, которые прекрасно знали потребность в каждом препарате. Проведя мониторинг цен, он выбрал в одной компании товар на 400 тысяч рублей, в другой фирме на 300 тысяч. Предстоял последний этап — встреча с территориальным менеджером фармкомпании.

Молодой, чернявый мужчина лет тридцати чувствовал себя в кабинете Салацкого очень уверенно. Являясь представителем крупнейшей в регионе оптовой фирмы, рассказывал о ней ясно и четко, с некоторым, может даже быть, ораторским искусством убеждения. И это понятно — он был материально заинтересован в плодотворном сотрудничестве, в зависимости от суммы заказов ему и платили зарплату.

— Сергей, — начал разговор Салацкий, — я ознакомился с прайс-листами большинства фирм города и пришел к выводу, что крупных поставщиков лекарств всего два. Хотя, по мелочам, можно иметь дело с двумя-тремя десятками компаний. Но, не будем говорить о них, у вас, по существу, лишь один конкурент. Поэтому я должен сделать выбор и, скажу честно, хотелось бы знать, чем вы, ваша компания вернее, может меня заинтересовать?

— На какую сумму хотите сделать заказ? — спросил Сергей.

— Если меня устроят условия, — Владимир немного замялся, — то тысяч на 400, я полагаю. Но и в дальнейшем надо поддерживать товарный запас, здесь место проходное, залеживаться препаратам не дадут.

Он обратил внимание, что сумма впечатлила и явно заинтересовала представителя поставщика.

— У нас очень гибкая ценовая политика, Владимир, и стоимость зависит от сроков оплаты. В прайс-листах указаны цены по факту, то есть оплата производится в день заказа. Но есть предоплата, тогда цена уменьшается на десять процентов, отсрочка платежа до трех дней — плюс пять процентов, до десяти дней — десять процентов и до месяца — плюс пятнадцать процентов. Кроме того…