Ангел возмездия
Шрифт:
Гринев устал, психологическая напряженность изматывала, и он восполнял силы кофе и сигаретами.
Оперативники доставили Степанцова на набережную, а к месту встречи он подъезжал один на своей машине. Пришлось перекрыть все пути возможного побега на случай, если Никанор вдруг решит исчезнуть. Но все обошлось и он передал контейнеры курьеру, при этом не говоря ни слова. Забрал пакет с деньгами и вернулся к условленному месту.
Ребята из службы наружного наблюдения сработали достойно, вели курьера аккуратно, не выпуская из вида не на
Телефон его был известен, но он никуда не звонил и сидел дома тихо. Это особенно беспокоило Гринева, ведь товар скоропортящийся и он должен был отправить его немедленно адресату, про который чекисты так же ничего не знали.
Значит, здесь действует хорошо отлаженная схема, решил Гринев, и курьер действует не один. Он наверняка сообщил, что едет на встречу за товаром и сейчас ждал назначенного времени, что бы отправить груз самолетом. То, что человеческие органы улетят самолетом, никто не сомневался. Но куда? Рейс мог быть прямой за границу, если задействованы ближневосточные страны, Китай, Япония. Или через Москву в Европу.
Оставалось только ждать, и Гринев курил сигарету за сигаретой, пил крепкий кофе, прокручивая в голове всевозможные варианты. К тому же, всевозможными вопросами и назидательными речами мешало начальство. Он и так получил втык от прямого шефа, что упустили Чернову, но стрелочником сделали судебного медика, который фактически проворонил ее, был в одной комнате с ней и не видел, как она ушла. Объяснить то же ничего не мог, пожимал плечами и недоуменно разводил руками, сам ни черта не понимая.
В кабинет вошел начальник отдела, чье подразделение как раз и осуществляло основные функции по реализации намеченной операции, получившей кодовой название «Доктор».
— Разрешите, Петр Степанович?
Гринев кивнул, указывая рукой на место напротив.
— Товарищ генерал, кое-что удалось установить по курьеру, — начал свой доклад полковник. — Один из моих сотрудников, как оказалось, хорошо знаком с хозяином квартиры, где в настоящее время находится разрабатываемый. Хозяин сомнений не вызывает, бывший оперативник ГУВД, пенсионер и сейчас живет на даче. Квартиру сдает некому Ставропольцеву Олегу Романовичу, сдает без договора, деньги вперед получает. Но, видимо, бывших оперов не бывает и паспорт его, курьера, он катнул на ксероксе.
Пришлось потревожить отдел, где был получен паспорт и действительно такой был выдан. Паспорт настоящий, но есть достаточные сомнения, что получен он по поддельному паспорту. Схема известная — сдают фальшивку в расчете на невнимательность или халатность работников, получают новый, уже настоящий. Чаще всего, имея при этом, знакомого или знакомых паспортистов, которые в случае провала сообщат и преступник скроется. Это направление в настоящее время сейчас отрабатывается, по месту рождения и учебы Ставропольцева сверяются фотографии. Не получен пока ответ из Интерпола, может они что-то скажут по отпечаткам пальцев.
— Хорошо, — одобрил его действия Гринев. — Договорная работа больницы, которой руководит, вернее, руководил Реутов, проверена?
— Нет, товарищ генерал, — ответил полковник, понимая, куда клонит начальство. — Займемся этим немедленно. Действительно, если заключен договор на поставку человеческих органов из-за границы, то это нам многое прояснит. Куда уйдут наши контейнеры, где готовить операцию встречи. Это и прикрытие для Реутова. Займусь этим прямо сейчас.
— Что ж ты так оплошал, Павел Сергеевич?
— Оплошал… — полковник развел руками. — Операция уж очень необычная. Впервые с такой сталкиваемся.
— У нас все необычное, Павел Сергеевич. На то и щука в озере, что бы карась не дремал. А что Реутов — молчит?
— Молчит, все тюльку свою гонит, извините. Вызвали его, дескать, как врача и он осматривал пациентку. Да, не отрицает, что делал там иногда операции, подпольно делал, из-за денег. Но, хирургические условия там соблюдены, образование соответствующее он имеет и, поэтому, сводит все к незаконной предпринимательской деятельности. А это уже другой коленкор, тюрьмой вообще вряд ли светит.
— А что про контейнеры-холодильники поясняет?
— Получил их только что, согласно международного договора, — полковник осекся, понимая свой прокол. — Не успел еще в больницу доставить.
— Вот, значит, договор есть и возили эти контейнеры туда-сюда беспрепятственно через границу, — обрадовался Гринев. — Ты выясни, с кем договор прямо сейчас у Реутова. Он скрывать это не станет, а нам, пока, достаточно. Потом выяснишь, как этот договор на самом деле на больницу работал, знали ли о нем доктора и пользовались ли?
— Хорошо, Петр Степанович, все сделаю. А курьера выпускать за границу?
— А раньше он ездил? — в свою очередь спросил генерал.
— Нет, пересечение границы не зафиксировано.
— Значит и в этот раз не поедет. Скорее всего, сдаст, типа в багаж, или с экипажем самолета договоренность есть, а там груз встретят. Таможню всю подними — сколько раз контейнеры границу пересекали, это очень важно. Все, полковник, действуйте и держите меня в курсе.
— Есть, товарищ генерал.
Полковник ушел, и Гринев закурил сигарету. Пока сбоев не было и все развивалось по намеченному, хоть и на скорую руку, плану.
Генерал прокручивал всю имеющуюся информацию в голове и не понимал одного — почему Реутов идет в полный отказ? Он же сам позвонил курьеру и должен понимать, что мы ведем его и когда выйдем на зарубежные связи, а это непременно произойдет, то запираться станет бессмысленным. Значит, есть где-то здесь фишка, которую мы не знаем, а он чувствует себя уверенно и ведет нагло. Что-то разработано им заранее, и это что-то должно непременно сработать, оборвать все концы. Иначе бы Реутов не вес себя так непринужденно и дерзко.