Ангельская Горячка
Шрифт:
— Здесь никто не мешает вашему расследованию, полковник. Вы не можете просто ворваться в мой кабинет. Или на мой дирижабль. Вы по-прежнему должны соблюдать те же правила Легиона, что и все остальные. И насколько я знаю, генерал всё ещё выше по званию, чем полковник.
Ноздри полковника Холифайра раздулись, как у быка, готового к атаке.
Сделав глоток чая, мой отец посмотрел на него с тем же холодным видом, что и всегда.
— Я могу процитировать соответствующее постановление, если вы подзабыли, полковник.
Полковник
Но мой отец прав. Мы не вмешивались в расследование полковника Холифайра, так что он не мог просто помахать своим блестящим новым значком Мастера-Дознавателя и использовать это как предлог, чтобы выбросить все приличия Легиона в окно — или поджечь других ангелов.
— Садитесь же, полковник, — тон моего отца был не приглашением, а приказом. — Присоединяйтесь к нам за чаем.
— Я не пью чай.
— Тогда просто сядьте, — он говорил так, словно отчитывал непослушного ребёнка за плохие манеры.
Я сохраняла невозмутимое выражение лица, что было возможно только потому, что я практиковалась всю свою жизнь. Мне просто хотелось улыбнуться отцу. Я никогда не любила его так сильно, как сейчас.
Полковник Холифайр и мой отец продолжали пристально смотреть друг на друга. Наконец полковник Холифайр отвёл взгляд. А потом он сел.
— Вот так-то лучше. Манеры — это то, что отличает людей от чудовищ… ангелов — от дикарей, — он отхлебнул из чашки.
На самом деле я немного нервничала, и мне нужно было что-то сделать со своими руками, поэтому я взяла чашку и сделала глоток. Терпкий вкус обжёг мне язык. Чёрный чай. Без сахара.
У нас с отцом были совершенно разные предпочтения, когда дело касалось чая. Мне нравился фруктовый чай, особенно клубничный или малиновый. Если он был фруктовым и сладким, то не нуждался в сахаре. Всё, что мне нужно, находилось прямо там, и не надо никаких добавок. Это вся суть моей жизненной философии. Моя семья тоже была такой. Это именно то, что мне нужно, никаких излишеств или подсластителей, если всё идеально с самого начала.
Отец поставил свою чашку на стол.
— Итак, чем мы можем вам помочь, полковник?
— Вы знаете, зачем я здесь.
— Вы ищете генерала Драгонсайра, — ответил отец. — Позвольте мне избавить вас от лишних хлопот. Его здесь нет.
— Мне это известно, — голос полковника Холифайра дрожал на грани рычания.
— И все же вы обыскиваете мой дирижабль.
— Нельзя быть слишком осторожным, когда речь заходит о предателях, генерал. Надо непременно расставить все точки над i. Конечно, вы, как никто другой, оцените это. Возможно, генерал Драгонсайр пробрался на борт без вашего ведома. Вам бы не хотелось неосознанно помогать предателю.
— Могу
Полковник Холифайр выглядел так, словно только что набрал полный рот гвоздей и прожевал. Его взгляд метнулся ко мне.
— А ваша дочь? Как много вы знаете о том, что она делает?
— Я сижу прямо перед вами, полковник, — резко сказала я. — Вот сами меня и спросите.
Он посмотрел на меня, как ястреб, заметивший мышь. Он понятия не имел, с кем имеет дело.
— Вы помогли генералу Драгонсайру бежать из Нью-Йорка?
— Нет.
— Вы видели его после побега?
— Нет.
— Говорили с ним?
— Нет.
— Вы знаете, где он?
— Нет.
— Вы знаете, что он планирует сделать?
— Нет.
— А как насчёт Евы Дорен? Что вам известно об её местонахождении?
— Она сидит в тюремной камере в «Проклятии».
Он покачал головой.
— Она погибла? — удивлённо спросила я.
— Она сбежала, — сказал мне полковник Холифайр. — Вскоре после того, как я покинул тюрьму.
Но это означало бы… Наёмники… Неужели их действительно послали украсть формулу зелья? Или они просто отвлекали внимание от гораздо более зловещего плана? Нападение наёмников происходило в то время, когда Ева сбежала. Это не могло быть простым совпадением.
И как, чёрт возьми, ей вообще удалось улизнуть, чтобы ожерелье не разнесло её на куски?
— Ева Дорен сбежала примерно в то же время, когда исчез генерал Драгонсайр, — сказал полковник Холифайр. — Они явно работают вместе. Драгонсайр — один из трёх человек, которые могли бы снять её охранное ожерелье. Местонахождение остальных солдат известно. А вот местонахождение Драгонсайра — нет.
— Это просто смешно. Генерал Драгонсайр не работает с Евой Дорен. Именно он и я поймали её двадцать лет назад.
Он переплёл пальцы домиком.
— Вы в этом так уверены?
— Да, я уверена. Я же была там.
— Генерал Драгонсайр — умелый манипулятор.
— Я его знаю.
— Или вы его вообще не знаете, и он вас одурачил, — он нахмурил брови. — Или вы прекрасно его знаете, и вы в одной лиге с ним. Так что из этого правда, полковник?
— Я выбираю здравый смысл вместо этой буйной паранойи и безумия. Генерал Драгонсайр — не изменник. И я тоже.
Он поднялся на ноги.
— Может, я просто заберу вас на допрос, чтобы убедиться наверняка.
— Нет, ты этого не сделаешь, — мой отец безмятежно поставил чашку чая.
Взмахом руки с телекинезом он заставил внешнюю дверь распахнуться, а потом вторым телекинетическим ударом вышвырнул полковника Холифайра в открывшийся проём и за борт дирижабля.
Когда дверь вновь закрылась, я смогла лишь уставиться на него с разинутым ртом.
— Ты только что вытолкнул полковника Холифайра за борт.