Ангельский облик
Шрифт:
— Откуда в вас столько сарказма насчет Клайва? — обиделась Мэг.
— Зачем вам вообще о нем думать? — вопросом на вопрос ответил Саймон.
— Лучше расскажите о себе. Где ваша семья? Они вас любят?
— Брат — в Индии, отец живет в отеле в Торки.
— Есть любовник?
— А вам какое дело?
— Хочу я того или нет, но большое — он взял руку Мэг и на мгновение крепко сжал. Мэг увидела вблизи его грубоватое и доброе лицо. — Я могу вам пригодиться, Мэг, запомните!
И тут же Саймон неожиданно беззаботно расхохотался.
— По
Мэг уже собиралась позвонить в дверь, когда увидела, что та не заперта, и предложила Саймону внести картину. Свет не горел. Пока Мэг наощупь искала выключатель, из кабинета донесся голос Клайва. Она замешкалась, решив, что там гость, но потом поняла, что Клайв говорит по телефону.
— Чертов идиот! — прорычал он. — Дурак! Что на тебя нашло? Да, думаю, мне нужно приехать, черт бы тебя побрал!
В мгновение ока Саймон схватил Мэг за руку и вытолкнул обратно на улицу. А в следующий миг бесшумно закрыл дверь.
— Теперь звоните.
— Что вы делаете?
— Избавляю вас от неприятностей. Нажмите на звонок.
Изумленная Мэг повиновалась. Прошло несколько секунд, раздались шаги, вспыхнул свет, и Клайв открыл дверь.
— А, Мэг! И Саймон с находкой. Мне не терпится её увидеть. Входите!
Голос звучал любезно, жесты спокойны и обдуманны. Только потом Мэг заметила, что Клайв вовсе не смотрит на картину, которую устанавливал Саймон. Он вообще ни на что не смотрел. Непроницаемый взгляд обращен был внутрь. Что-то произошло или вот-вот должно было произойти…
9
Едва Мэг ушла, Ганс кинулся в комнату мисс Барт, чтобы выпустить несчастную кошку, чьи крики действовали ему на нервы. Когда он распахнул дверь, избалованное существо проскользнуло под ногами и помчалось вниз по лестнице. От голода кошка не страдала, потому что в комнате всегда оставляли блюдце с молоком, а на полу на газете лежал кусочек сардины. Столь отчаянно она мяукала только от одиночества. Мисс Барт привыкла запирать кошку в своей комнате, куда бы не отлучалась. Она так боялась её потерять… Одинокая старуха, как говорили, была не в своем уме.
Но кошка утомляла. Внизу она все равно продолжала мяукать, и Ганс принялся уговаривать:
— Бедненькая, хорошенькая кошечка. Иди ко мне, я тебя поглажу. Садись ко мне на колени.
Ему казалось очень важным помириться с кошкой, даже если на это понадобится ещё полчаса. Только после этого она позволяла брать себя на руки и принималась мурлыкать и тереться большой квадратной головой о жилет. А Ганс неподвижно замер в кресле, поглаживая её шерстку. Он так устал, будто не отдыхал уже много недель.
Так он и сидел с кошкой на коленях, пока в комнате не стало темно и холодно. Ганс не любил темноту с тех пор, когда
Когда война закончилась, он поклялся, что всю оставшуюся жизнь будет брать все, что захочет, везде, где сможет. И любыми средствами…
Он будет подчинять людей своей воле. Если увидит лицо, которое захочет написать, то его получит. Вот и сейчас… В ангельском облике молоденькой мисс Берни было все, о чем Ганс мечтал. Огромные голубые глаза, золотое сияние волос…
В доме стояла тишина. Ганс с кошкой в руках поднялся в комнату мисс Барт. Света он не включал, и когда в углу что-то шевельнулось, вздрогнул от испуга.
Мисс Барт незаметно вернулась?
Ганс покрылся испариной. Он потянулся к выключателю, включил свет и рассмеялся. В окно дул сильный ветер, шевеливший старое черное пальто на вешалке.
— Ах, старая карга! — Ганс подошел к окну, чтобы задернуть шторы, и в тот же миг раздался звонок в дверь.
Ганс мгновенно выключил свет и застыл неподвижно, понимая, что кто бы ни стоял за дверью, он видел свет в комнате мисс Барт, а в деревне все знали, что та открывает дверь, только когда захочет.
Ганс не двигался с места, в дверь застучали снова, потом раздался звонкий и уверенный голос Дженни:
— Поторопись, Ганс. Я знаю, что ты дома. Видела тебя в окно.
Тогда Ганс медленно вышел из комнаты, заперев кошку. Когда он подошел к дверям, ему казалось, что он сумел взять себя в руки. Но так попасться дважды в день… нет, он не выдержит такого напряжения.
— Дженни, милая! Какая неожиданная радость!
— Ты слишком долго шел открывать. О чем это ты разговаривал с мисс Барт?
— Ну, говорила мисс Барт, а я только слушал. Она вернулась после долгой прогулки, очень устала, поэтому ужин я готовлю сам.
— Почему она не кормит кошку? — спросила Дженни. — Бедняжка уже осипла…
— Она просто избалована. Ты зайдешь, Дженни?
— Конечно. Если мисс Барт не собирается кормить тебя ужином, этим займусь я. Ты тоже избалован.
Ганс понурил голову.
— Знаю… Я очень тебе благодарен, Дженни, но сейчас не могу долго тебя принимать. Мне нужно уйти.
— Куда это?
— К Клайву.
— Но ты же вчера был у него.
— Да, но неожиданно вернулась домой его жена. Я должен её видеть. Так надо, Дженни, милая. Бедняжку Луизу нужно поддержать. Пойдем, сначала я провожу тебя домой. Да, подожди, я предупрежу мисс Барт, что ухожу.
Подойдя к лестнице, Ганс громко крикнул:
— Я выйду на часок, мисс Барт. А ужин приготовлю сам, когда вернусь. Не беспокойтесь.
Подождав мгновение, будто прислушиваясь, он пожал плечами:
— Похоже, она и не думает беспокоиться.