Анна Каренина

Толстой Лев Николаевич

постоянно соответствовало цели, а этого не бывает. Ты хочешь тоже, чтобы

деятельность одного человека всегда имела цель, чтобы любовь и семейная

жизнь всегда были одно. А этого не бывает. Все разнообразие, вся прелесть,

вся красота жизни слагается из тени и света.

Левин вздохнул и ничего не ответил. Он думал о своем и не слушал

Облонского.

И вдруг они оба почувствовали, что хотя они и друзья, хотя они обедали

вместе и пили вино, которое должно

было бы еще более сблизить их, но что

каждый думает только о своем, и одному до другого нет дела. Облонский уже не

раз испытывал это случающееся после обеда крайнее раздвоение вместо

сближения и знал, что надо делать в этих случаях.

– Счет!
– крикнул он и вышел в соседнюю залу, где тотчас же встретил

знакомого адъютанта и вступил с ним в разговор об актрисе и ее содержателе.

И тотчас же в разговоре с адъютантом Облонский почувствовал облегчение и

отдохновение от разговора с Левиным, который вызывал его всегда на слишком

большое умственное и душевное напряжение.

Когда татарин явился со счетом в двадцать шесть рублей с копейками и с

дополнением на водку, Левин, которого в другое время, как деревенского

жителя, привел бы в ужас счет на его долю в четырнадцать рублей, теперь не

обратил внимания на это, расплатился и отправился домой, чтобы переодеться и

ехать к Щербацким, где решится его судьба.

XII

Княжне Кити Щербацкой было восемнадцать лет. Она выезжала первую зиму.

Успехи ее в свете были больше, чем обеих ее старших сестер, и больше, чем

даже ожидала княгиня. Мало того, что юноши, танцующие на московских балах,

почти все были влюблены в Кити, уже в первую зиму представились две

серьезные партии: Левин и, тотчас же после его отъезда, граф Вронский.

Появление Левина в начале зимы, его частые посещения и явная любовь к

Кити были поводом к первым серьезным разговорам между родителями Кити о ее

будущности и к спорам между князем и княгинею. Князь был на стороне Левина,

говорил, что он ничего не желает лучшего для Кити. Княгиня же, со

свойственною женщинам привычкой обходить вопрос, говорила, что Кити слишком

молода, что Левин ничем не показывает, что имеет серьезные намерения, что

Кити не имеет к нему привязанности, и другие доводы; но не говорила

главного, того, что она ждет лучшей партии для дочери, и что Левин

несимпатичен ей, и что она не понимает его. Когда же Левин внезапно уехал,

княгиня была рада и с торжеством говорила мужу: "Видишь, я была права".

Когда же появился Вронский, она еще более была рада, утвердившись

в своем

мнении, что Кити должна сделать не просто хорошую, но блестящую партию.

Для матери не могло быть никакого сравнения между Вронским и Левиным.

Матери не нравились в Левине и его странные и резкие суждения, и его

неловкость в свете, основанная, как она полагала, на гордости, и его, по ее

понятиям, дикая какая-то жизнь в деревне, с занятиями скотиной и мужиками;

не нравилось очень и то, что он, влюбленный в ее дочь, ездил в дом полтора

месяца, чего-то как будто ждал, высматривал, как будто боялся, не велика ли

будет честь, если он сделает предложение, и не понимал, что, ездя в дом, где

девушка невеста, надо было объясниться. И вдруг, не объяснившись, уехал.

"Хорошо, что он так непривлекателен, что Кити не влюбилась в него", - думала

мать.

Вронский удовлетворял всем желаниям матери. Очень богат, умен, знатен,

на пути блестящей военной карьеры и обворожительный человек. Нельзя было

ничего лучшего желать.

Вронский на балах явно ухаживал за Кити, танцевал с нею и ездил в дом,

стало быть нельзя было сомневаться в серьезности его намерений. Но, несмотря

на то, мать всю эту зиму находилась в страшном беспокойстве и волнении.

Сама княгиня вышла замуж тридцать лет тому назад, по сватовству тетки.

Жених, о котором было все уже вперед известно, приехал, увидал невесту, и

его увидали; сваха тетка узнала и передала взаимно произведенное

впечатление; впечатление было хорошее; потом в назначенный день было сделано

родителям и принято ожидаемое предложение. Все произошло очень легко и

просто. По крайней мере так казалось княгине. Но на своих дочерях она

испытала, как не легко и не просто это, кажущееся обыкновенным, дело -

выдавать дочерей замуж. Сколько страхов было пережито, сколько мыслей

передумано, сколько денег потрачено, сколько столкновений с мужем при выдаче

замуж старших двух, Дарьи и Натальи! Теперь, при вывозе меньшой, -

переживались те же страхи, те же сомнения и еще большие, чем из-за старших,

ссоры с мужем. Старый князь, как и все отцы, был особенно щепетилен насчет

чести и чистоты своих дочерей; он был неблагоразумно ревнив к дочерям, и

особенно к Кити, которая была его любимица, и на каждом шагу делал сцены

княгине за то, что она компрометирует дочь. Княгиня привыкла к этому еще с

первыми дочерьми, но теперь она чувствовала, что щепетильность князя имеет

больше оснований. Она видела, что в последнее время многое изменилось в