Антикиллер-5. За своего…
Шрифт:
– Хватай!
Ниндзя не успел. Козлик сложился вниз, словно мастер спорта по скоростному складыванию, рухнул, опять тюкнулся башкой обо что-то. И хрен с ним.
Берц полез по карманам – только шорох стоял; Ниндзя двумя руками выгреб деньги из лотка банкомата, не глядя сунул за пазуху.
– Двинули, Берц.
– Сейчас…
Треснула ткань, Берц яростно вырвал из кармана огромный «лопатник», на асфальт со звоном полетела мелочь. Оглушенное тело внизу заворочалось, застонало. Лопух уже мчался к ним.
– Валим! Валим! Идут!.. – взвизгнул он не своим голосом и, не притормаживая, улетел во двор.
Побежали.
Через пять минут сидели в сквере за домом Лопуха, подсчитывали улов. Три с половиной тысячи банкоматовских, хрустящих, и шестьсот с мелочью рублей из бумажника. Живем! До Лопуха вдруг что-то дошло, он вскинул руку (едва в лоб себе не попал), посмотрел на часы.
– Твою ма-а-а!.. Магазин-то – тю-тю-у-у!.. Закры-ы-ы! А могли бы отметить… как полага-а-а!..
Лопух перевозбужден. Зубы клацают, он не до конца выговаривает слова, рожа белая, какая-то бесформенная, как у подтаявшего снеговика. Он чуть не плачет (магаз! водка!). И в то же время Лопух счастлив, как малое дитя. И остальные счастливы. Громкое, ревущее счастье: ого! у них получилось!!!
– В магаз все равно лучше не соваться пока, – успокоил пацанов Берц. – Есть другое место. Двинули. Только быстро.
Через дворы вышли во Второй Платовский переулок, там недавно открывшийся бар, пока еще без названия, на квадратной вывеске написано просто: «Бар 16–03». Видимо, означает, что заведение работает с четырех дня до трех ночи, хотя местные уже прозвали его «Скорая помощь» (срочно звоните 03!). Народу человек двадцать, но продохнуть негде – барчик крохотный совсем. Они стояли у стойки, ожидая, когда бармен обслужит другую компанию. Лопух суетился, шипел через зубы: «Суки… да я их ногами покачу… сколько можно… щас раскидаю, блин…» Как будто в сортир ему приспичило. Берц то хмурил брови и цыкал на него, чтоб не лез, а то вдруг начинал душиться каким-то беспричинным смехом.
Наконец бармен освободился.
– Очередь у вас, как в СССР за колбасой! – Берц ослепительно улыбнулся ему, посмотрел на часы: – Уже пятнадцать минут тут стоим!
Оглянулся на Ниндзя, подмигнул.
– Какие пятнадцать! Все двадцать! – гаркнул Ниндзя.
Ёханый бабай, а ведь точно – это их алиби на случай какого-нибудь прокола. В смысле, они не у магазина терлись, где козлика загасили, они в баре зажигали… Ха-ха! Не гасили, а – зажигали! Неплохо придумал Берц!
– Чего шумим, молодые люди? – Бармен поднял глаза. Прищурился, навел резкость. – Так… Во времена СССР ваши родители еще в пионерах ходили… Восемнадцать есть? Паспорта с собой?
– О! Конечно! – Берц с неподдельным воодушевлением похлопал себя по карману джинсов.
Бармен хмыкнул. Ну, так… дружелюбно вполне.
– Тогда лучше стойте молча и не грузите. Что пьем?
…Накатили весело. Сидячих мест нет, стоишь, дрыгаешь ногой за длинной стойкой, как в пивняке. После третьей бармен стал называть их – «грачи».
– Эй, грачи, потише там, а?
Ни фига, мы не грачи никакие. Мы волки. Новые волки. Я правильно говорю, пацаны? Давайте за то, чтобы… Не, просто за нас, пацаны. Короче, за нашу дружбу, настоящую пацанскую дружбу!.. Когда мы вместе, мы… Пацаны, мы кого хочешь завалим, реально!!! Да-а-ааа!!! Мы чего хочешь заделаем, любые дела!!! И все будет ништяк!!!
Грачи, грачи… Сам ты грач!
Дятел!
Тихо, тихо… Все нормально.
Тш-ш, пацаны-ы…
…А отделение «Вестерн Юнион» на Малосадовой? Охраны, считай, нет, а бабла – море! И никто, ха-ха, не чешется, никто не докумекал еще! (А Лопух – докумекал! Лопух, ты реально молоток!)
А Шкет? А Франц? А старые времена?
Пох Шкет. Пох старые времена. (А новые будут еще круче!)
А Цифра?
Цифра сучка. (Красивая сучка!) Нет, я ее обломаю по самый корень, вот увидите. При вас обломаю, вы будете свидетели. Она у меня с руки кормиться будет… По команде… У левой ноги будет лежать и в глаза заглядывать…
Ёханый бабай. Ниндзя не сразу уловил суть. А когда уловил, она ему показалась гнилой, липкой и странной. Он видел Берца у стойки, как он равнодушно тянет «белую», а рядом (у левой ноги) суетится голая Цифра и пытается заглянуть ему в глаза… Это было глупо. Это было противно… Противо… естес-сственно…
– Она тебе телефон свой дала?
Берц смотрел на него:
– Нет.
– А где она живет, знаешь?
– Слушай, Берц…
– Я все равно узнаю. Думаешь, не узнаю?
Вот только что все было хорошо. Зачем он? Ниндзя ясно видел траекторию возможного удара, она пульсировала зеленой линией в прокуренном воздухе: с левой, по дуге, в открытый висок, он не успеет прикрыться или уйти, у него в руках стакан. Красная неоновая линия показывала, как Берц будет лететь, сшибая посуду… нет, сперва ударится мордой в стойку. Красная линия упиралась в пол и заканчивалась надписью «Конец фильма». Берц уже не встанет. По крайней мере без посторонней помощи.
– Да я по телефонному справочнику… Три минуты! Не веришь?
Лицо Берца расплывалось, ускользало из фокуса.
– На то она и Цифра, чтобы ее вычислить!
Смех. Ха-ха. Точно. На то и Цифра…
Ниндзя встряхнул головой. Он вдруг решил, что бить Берца – это абсолютно лишнее. Ему даже стало жалко его, такого… Ёханый бабай. Берц, дай я тебя обниму, придурок ты сраный… И пошли уже домой. Да, пацаны. Пока мы еще на ногах… Хватит, хватит, сваливаем… Поднимай Лопуха…
Грачи улетели, эй!
Фью-у!
– Серая?
– Ну, типа…
Типа – это значит, серебристая, но очень, очень чумазая. Самая чумазая во дворе. Старенькая «Лада» родителей Цифры забрызгана грязью по самые окна. И окна забрызганы тоже. В городе неделю ни капли дождя, где они только такую грязь нашли?
– Так он же охотник, ёксель, по болотам, наверное, шастает, – пояснил Берц.
– Кто?
– Кто, кто. Не Цифра же! Отец ее, кто еще!
– Он не отец, он отчим, – сказал Ниндзя. – Она его зовет Ящик.
– Какая, в ж…у, разница? – сказал Берц.
Они с Лопухом провели настоящее расследование, угробили на это целых два дня. Телефонный справочник «Мой Тиходонск», электронная база данных «Мобилкома», даже службу горсправки подключили! Вычислили Цифру, ёханый бабай!
– Он вчера вечером с колесом что-то делал… Я видел, как он из багажника ружейный чехол доставал, чтобы к домкрату добраться… – Берц наклоняется, сплевывает шелуху от семечек вниз, на асфальт. Шелуха летит, кружась, черно-белыми вертолетиками.