АнтиМетро, Буэнос-Айрес
Шрифт:
Глава четырнадцатая
Тайна подземного Маугли
Лёха, переваривая полученную информацию, отчаянно потряс головой и, умоляюще глядя на Артёма, попросил – неожиданно-тонким и плаксивым голосом:
– Командир, можно я побегу туда? То есть, прямо сейчас? Ну, сперва побегу, а потом, переодевшись, поеду? Ты же понимаешь…. Можно, а?
– Беги, майор! – благородно разрешил Артём. – Беги, Отелло ты наш доморощенный…. С Маугли мы и сами, Бог даст, управимся.
– Спасибо, Тёмный! Спасибо!
Никоненко, громко топая подошвами тяжёлых армейских ботинок по бетонному полу, резво устремился к выходу из библиотеки-музея. Вскоре надсадно и тревожно проскрипели ржавые дверные петли, после
– Любовь-морковь, понятное дело, – одобрительно вздохнула Татьяна. – Небось, ещё сегодня утром Алексей – сам себе – давал страшные и искренние клятвы, мол: – «Никогда больше не подойду к этой сумасбродной рыжеволосой особе! Никогда! Ни за что не заговорю с ней! Пусть – в этом случае – язык у меня отсохнет! Пусть глаза мои ослепнут навсегда, если я – хотя бы только один раз – посмотрю в её сторону!»…. А, вот, узнал, что Мария попала в серьёзную беду, и сразу же помчался на выручку. Любовь – страшная сила! Правда, и немного странная при этом…. Помнишь, Тёма, как мы с тобой встретились-познакомились в питерском метро?
– Ещё бы! – широко улыбнулся Артём. – Перебросились всего-то парочкой слов, а я уже был готов звать тебя замуж…
– А я и ждать не стала – твоего дурацкого предложения! Сразу же договорилась обо всём с военным комендантом Мельниковым, и уже через сутки, любимый, ты был однозначно и прочно окольцован. А я из Громовой – в официальном порядке – превратилась в Белову…. Да, любовь – странная и могучая штука…
Послышалось удивлённое глухое урчание, и на бетонном полу тревожно заворочалась неуклюжая туша пленённого существа, смотревшаяся через прибор ночного видения слегка размытым фиолетово-сиреневым пятном, окружённым неровным радужным ореолом.
– Тёма, мне страшно, – тихонько прошептала Таня. – А, вдруг, этот Маугли, оказавшийся людоедом, разорвёт верёвки и цепочки наручников? Судя по всему, он очень сильный и ловкий…
– Престарелый Маугли, – насмешливо уточнил Артём. – Тем более, он потерял много крови. Так что, твои опасения, робкая и пугливая амазонка, абсолютно беспочвенны.
Но уже через десять-двенадцать секунд он сильно пожалел о своей легкомысленной беспечности. Волосатое человекообразное существо, издав громкий утробный вопль, полный дикой ярости и первобытной дикости, принялось отчаянно кататься по полу. Тяжёлое тело – со всего маха – врезалось в стеллаж, с которого тут же – один за другим – полетели вниз тяжеленные книжные тома и толстые картонные папки. Вот, со звоном разбилась, встретившись с ногой (с лапой?) Маугли, высокая изящная ваза, покрытая китайскими чёрными иероглифами…
«Вот же, гадина упорная и выносливая!», – восхитился не в меру разговорчивый внутренний голос. – «Такая могучая зверюга, действительно, может запросто освободиться от всяческих пут и натворить разных нехороших дел. В том плане, что головы всем, кто встанет на его пути, оторвёт на фиг, проглотит и не поморщится…».
Рядом чуть слышно щёлкнул предохранитель «Алькона», очевидно, Татьяну посетили те же самые мысли-сомнения.
– Отставить, меткая охотница! – громко скомандовал Артём, стараясь перекричать отчаянный вой подземного жителя. – Попробую успокоить его без стрельбы. Страхуй!
Он освободился от всей поклажи, включая автомат, и, приняв боевую стойку, начал несуетливо приближаться к странному противнику, продолжавшему бестолково кататься – в разные стороны – по бетонному полу библиотеки.
«Осторожней, братец!», – посоветовал опытный внутренний голос. – «Очень, уж, шустрый тип перед нами. Крутнётся ещё, собьет тебя с ног, да и пустит в ход острые зубы…».
Прыжок, меткий удар носком ботинка в нужную болевую точку, отточенный пируэт, прыжок, повторный удар, разворот, прыжок.… Наконец, волосатое существо, жалобно всхлипнул на прощанье, затихло, скорчившись на полу неподвижным «калачиком».
– Какой же ты, Тёма,
– Во-первых, если я не ошибаюсь, некоторые решительные амазонки – совсем недавно – были готовы пристрелить данного необычного дедушку, – ехидно возразил Артём. – Во-вторых, не надо забывать, что данный индивидуум является – с самого раннего детства – матёрым каннибалом…. В-третьих, я, честное и благородное слово, думал ограничиться одним единственным ударом, но наш Маугли оказался на редкость здоровым и выносливым типом. Ну, не хотел он отключаться, и всё тут! Пришлось, понимаешь, постараться от души…. Сколько времени старичок пробудет без сознания? Думаю, что минут сорок-пятьдесят. Попробуем за это время доставить его на станцию «Генерал Сан-Мартин»…. Кстати, моя алмазная донна, срочно позвони начальству, то есть, сеньоре Мартине. Пусть в боковой туннель прибудет, м-м-м, дельный и опытный ветеринар, а ещё лучше – два-три. Кроме того, надо хорошенько продумать, как нашего Маугли будут транспортировать на земную поверхность…. Куда конкретно транспортировать? Вот, пусть заодно решают и этот немаловажный вопрос. Ведь, уже совсем скоро наступит утро очередного трудового дня, метрополитен надо будет запускать в работу. Опять же, не стоит показывать такого страхолюдного монстра рядовым обывателям, не говоря уже о мерзких журналистах и бесстыжих репортёрах. Не так могут понять, то бишь, раздуют жуткий и суетливый ажиотаж из серии – мама не горюй…
Артём, непроизвольно прикрывая нос ладонью, нагнулся над неподвижным телом и радостно охнул: на шее несостоявшегося снежного человека висел – на крепком шнурке – тёмный кожаный мешочек.
«В такой густой и курчавой шерсти – не сразу и заметишь», – пояснил обожающий логику внутренний голос. – «Тем более что цвет у волос на груди, шнурка и мешочка – практически одинаковый…».
Вытащив из ножен штык-нож, Артём одним скупым движением обрезал шнур и снял кожаную ёмкость с шеи существа. В мешочке обнаружилась овальная светло-зелёная коробочка, украшенная чёрной разлапистой свастикой.
«Ну, не тянет меня – называть эту тварь как-то по-другому!», – объяснил брезгливый внутренний голос. – «Существо, блин, и существо…. А свастика-то – тибетская! В том смысле, что «развёрнутая» в другую сторону…».
Сзади раздалось негромкое покашливание, и Таня, недовольно морщась, сообщила:
– Тёма, там – наверху – сейчас не до нас. Все силы и средства, как и следовало ожидать, брошены на поиски пропавших Хантера и Марии…. Тётушка Мартина велела пока оставить Маугли здесь, в помещении библиотеки-архива. Мол, заберём следующей ночью, ничего с ним не сделается. Естественно, приказала связать пленного покрепче, – помявшись секунд восемь-десять, дополнила: – Знаешь, в этом приказе присутствует чёткая и железобетонная логика. Нас, действительно, очень ждут на станции «Кальяо», надо искать исчезнувших ребят. А этот волосатый и дурно-пахнущий Маугли? Кому он – на самом-то деле – нужен? Разве только любопытным очкастым психиатрам, обожающим – до дрожи в коленях – копаться в человеческих и обезьяньих мозгах…
– Не скажи, любимая, не скажи! – довольно усмехнулся Артём, демонстрируя жене несколько крошечных белых дисков.
– Где ты их нашёл?
– В этой зелёненькой коробочке. А коробочка находилась в кожаном мешке. Мешочек же висел на шнурке, который – в свою очередь – был переброшен через толстую шею Маугли…. Правда, это в корне меняет всё дело?
– Меняет, конечно!
– Тогда перезванивай сеньоре Мартине Сервантес. Я думаю, что новость про белые пилюли её весьма заинтересует…