Антиметро
Шрифт:
Шмидт, шедший первым, неожиданно остановился и резко вскинул вверх правую руку.
– Олег, снимай пистолет с предохранителя и стереги тылы, – попросил Артём и подошёл к Шмидту. – Что у тебя, Санёк?
– Шарился здесь кто-то, командир, гадом буду. Видишь этот ящик? Какая-то электрическая хрень, не иначе. То ли трансформатор, то ли распределительный щит… Когда мы шли к «Выборгской», то его дверцы были закрыты, даже замочек висел, я точно помню. Теперь же – приоткрыты. А вот, и замочек – с перепиленной дужкой – валяется возле рельсов. Видишь?
– Вижу… Ну-ка, посвяти! – Артём распахнул металлические створки ящика в стороны и удивлённо присвистнул: – Ничего себе! Тут же, блин горелый, всё раскурочено… Что это тебе напоминает?
– Похоже, здесь поработали наглые «охотники» за цветными металлами, – невозмутимо сообщил Шмидт. – Все медные части вырваны с корнем.
– А где у нас боковой штрек с трупами?
– Метров через семьдесят-восемьдесят… Заглянем?
Остановившись возле входа в знакомый технологический коридор, Артём распорядился:
– Мы со Шмидтом сходим на разведку, остальные остаются здесь. Майор Харитонов – за старшего. Бдить, не шуметь, ждать… Вопросы? Молчим? Тогда у меня будет один. Как самочувствие, рядовые Хантер и Фюрер? Ну-ну, это хорошо, что хорошее… Всё, мы пошли.
В тупике «боковика» их ждал очередной пакостный сюрприз: женский труп бесследно исчез, а два мужских были раздеты догола.
– Насквозь понятное дело, – печально вздохнул Шмидт. – Очевидно, здесь активно резвился мутант-барабашка, жующий на завтрак медные провода и женские трупы.…Смотри, командир, там – за электровозом – в стене имеется узкая стальная дверь с маленькой табличкой – «Вентиляционная». В прошлый визит мы её не заметили. Кстати, кабина электровоза тоже разорена от души, – сильно подёргав за дверную ручку, насторожился. – Дверь-то, очень похоже, заперта изнутри на засов. Жалко, что нет с собой дельной гранаты. Сейчас бы взорвали – как добрый вечер – и посмотрели бы, что за сволочь там прячется…
– Ага, а от гранатного взрыва сработал бы туннельный заградительный щит. Пришлось бы возвращаться к мечтательному генерал-лейтенанту Комаровскому и добрейшему доктору Геббельсу. Согласись, что это далеко не лучший вариант.
– Это точно! Впрочем, гранат-то у нас, всё равно, нет… Ох, зараза!
– Что ещё у тебя?
– Оса ужалила в шею, мать её! А у меня аллергия – на пчелиные и осиные укусы. Сейчас шею так раздует, что голова перестанет поворачиваться. Вот же, не повезло…
– Какая ещё оса, в одно место? – не поверил подчинённому Артём. – Откуда ей взяться так глубоко под землёй? Показалось тебе, Санёк. Наверное, просто укололся в темноте о проволоку…
– Показалось? А это – тогда – что?
На широкой ладони Шмидта лежала, судорожно подергивая лапками, самая настоящая, в меру мохнатая оса…
Хантер, выслушав последние новости, взволнованно заявил:
– Я, кажется, знаю, в чём тут дело!
– Знаешь, так излагай, – улыбнулся Артём. – Только, по возможности, потише и поконкретней.
– Месяца полтора назад я видал по телевизору – в новостной передаче – один очень любопытный сюжет. Мол, в питерском метро разоблачили и задержали организованную группу бомжей, которые похищали разные штуковины, изготовленные из цветных металлов. Одни каким-то образом (может, приехав на последней электричке?), незаметно проникали в туннель и снимали с электрического оборудования все медные части. Другие же находились на поверхности и – в строго определённое время – опускали в вентиляционные штольни (шахты, скважины большого диаметра?) длинные верёвки, к которым их подельники потом привязывали сумки и пакеты, заполненные медью…
– Плохо верится, – подозрительно прищурился Шмидт. – Вентиляционные штольни какие-то… Где они, интересно, выходят на поверхность? Как про эти штольни узнали бестолковые бомжи? Хотя, если кто-нибудь из них раньше работал инженером-проектировщиком… Ну, а зачем им понадобился женский труп? Чтобы скушать на обед?
– Может они эти…, некрофилы [5] ?
– Тьфу, на тебя, Хантер! – рассердился Фюрер. – Вроде, взрослый уже человек, будущий доктор, а иногда такое говоришь, что уши сворачиваются в трубочки… А осы откуда взялись?
5
Некрофил – человек, испытывающий половое влечение к трупам.
– И тут всё сходится! Осиное гнездо, как раз, и находилось в вентиляционном коридоре, естественно, возле выхода штольни на свежий воздух. Когда рванула межконтинентальная ракета с ядерной боеголовкой, то образовался нехилый перепад давления. Вот, осиное гнездо и вытеснило – воздушным столбом – вниз…
– Перепад давления, воздушным столбом… Тьфу – ещё раз! Что у тебя в школе было по физике? Твёрдая тройка?
– Хватит шуметь и спорить, – недовольно прошипел Артём. – Двигаемся к «Лесной». Порядок передвижения прежний… Стоп! А это ещё что? Слышите? Вроде, капает впереди… А теперь ещё и журчит…
С каждым шагом капель становилась всё громче и звонче, вскоре под ногами противно захлюпало.
– Вот же она, трещина! – объявил Шмидт, бестолково водя фонариком по своду туннеля. – Да, знатная такая, ветвистая… И, судя по всему, совсем свежая. В смысле, недавняя.
– Отдайте-ка мне оба фонаря! – велел Артём. – Толку от вас… Шмидт, подержи пистолет.
Трещина смотрелась очень солидно и тревожно: начиналась она в верхней точке туннельного свода и уверенно змеилась, постоянно разделяясь и ветвясь, вниз. Вода бойко капала и сочилась сразу в шести-восьми местах.
– Обыкновенная вода, только слегка глинистая, – констатировал Артём и обернулся назад: – Дмитрий Алексеевич, ты где? Доставай-ка, брат, свои приборы… А, чёрт! Совсем забыл, что мы остались без физической аппаратуры… Очень жаль! Вдруг, эта грязная водица – ужасно радиоактивна? Вам-то, бродяги, что, а меня жена молоденькая дожидается на «Лесной»…
– Я прихватил с собой счётчик Гейгера, – сообщил Харитонов. – Сейчас, Белов, проверим твою смелую гипотезу… А ты, значит, вместе с женой тут кантуешься? Повезло, братец, искренне завидую. Моя-то невеста осталась наверху …
– Уважаемый Омар Хаям, то есть, господин майор! А можно, я немного пошаманю со счётчиком? – предложил Фюрер. – Мне оно сподручней и привычней… А ещё – дайте фонарик… Ага, я мигом!
Фюрер, тут же став похож на молоденького охотничьего сеттера, забегал по туннелю туда-сюда, внимательно наблюдая за показаниями прибора. Минут через пять-шесть он вернулся к трещине и попросил:
– Хантер, подсади-ка меня! Чего ты не понял? Присаживайся, тугодум, на корточки, а я заберусь тебе на плечи.