Антиметро
Шрифт:
Перед спуском в туннель Артём достал из кармана чёрный брусок рации и вышел на нужную волну.
– Вызываю второй пост!
– Второй пост слушает. Здесь Егоров.
– Привет! Здесь майор Белов. Мы выходим.
– Я уже в курсе, Мельников предупредил. Ждём.
– Роджер!
При встрече в туннеле Егоров вполголоса доложил:
– Товарищ, майор. За время патрулирования никаких происшествий и странностей не зафиксировано.
– А что зафиксировано?
– Абсолютно ничего. Только полная и таинственная тишина. Даже крысы не скребутся. А прошлая смена говорила о далёком и частом стуке. Но мы ничего не слышали.
– Бдите, бойцы! Когда будем следовать обратно, то на подходе снова выйдем на связь. Кстати, Егоров, а кто это у тебя в напарниках? Неужели, рядовой Хан?
– Так точно! Людей не хватает. Борис Иванович решил привлекать к патрулированию проверенных гражданских лиц. В других туннелях в помощь к штатным сотрудникам определены фанаты «Зенита», ребята надёжные… Ну, майор, удачи вам!
– К чёрту… Так, подчинённые, приводим в рабочее положение приборы ночного видения, дальше идём, уже не включая фонариков.
Пройдя – по временным ощущениям – порядка половины расстояния между станциями, Никоненко, указав рукой на радужную (благодаря прибору ночного видения) полосу в своде туннеля, оповестил:
– Вот, командир, тутошний туннельный щит, естественно, находящийся в «холостом» положении. По обе стороны от него в потолке имеются мощные вентиляционные ходы, забранные решётками. Если по тоннелю от одной станции пустить усыпляющий газ, то до другой он уже не дойдёт – весь уйдёт через вентиляцию. Куда – уйдёт? На земную поверхность, надо думать… А боковой коридор, из которого тогда выскочили голые бабушки, мы прошли с минуту назад. Надо вернуться? А, видимо, любопытная Татьяна Сергеевна хочет, так сказать, лично осмотреть легендарную достопримечательность? Без проблем, поворачиваем…
Таня медленно подошла к чёрной двери, створки которой были соединены между собой – сверху донизу – неровным сварным швом (Лёхина работа!) и, уважительно проведя ладонью по металлической поверхности, поделилась впечатлениями:
– Какая-то она загадочная и…старая. Чувствуется нечто такое, необычное и странное… Ой! – испуганно отшатнулась в сторону. – Слышите? Там же стучится кто-то…
– Тук-тук-тук! – чуть слышно оповестила дверь. – Тук-тук!
– Может, это азбука Морзе? – предположил Никоненко. – Ну-ка, послушаем… Нет, самый обычный и беспорядочный стук. Чтобы это такое могло быть? Давайте-ка я – чисто на всякий случай – измерю уровень радиации. Вдруг – что?
«Это, наверное, говорящий ворон Ваня балуется со скуки», – неуклюже пошутил внутренний голос. – «Одиноко ему там, пернатому пленнику, соскучился, видимо, по живому общению, бедняга…».
Вскоре Лёха доложил:
– Радиационный фон в норме. Вернее, незначительно превышает естественный уровень.
– Следуем дальше, господа и дамы! – решил Артём. – Нам сейчас не до всяких загадок и ребусов. Первым делом, надо доставить на «Лесную» сыворотку от бешенства. Всякие глупости мы отложим на потом.
– Можно, я пойду первой? – попросила Татьяна. – Ну, пожалуйста! Чем я хуже всех прочих?
– Ты – лучше всех! Иди, коль хочется…
Когда до «Площади Мужества» оставалось метров шестьсот-семьсот, Таня, шагавшая первой, неожиданно споткнулась и, с трудом удержав равновесие, чертыхнулась:
– Вот же, придумщики чёртовы! Тонкую проволоку зачем-то натянули над рельсами! Так же и упасть – физиономией на шпалы – недолго. Шутники хреновы…
«Гранатная растяжка?», – запаниковал внутренний голос.
Словно бы отвечая на этот неприятный вопрос, вдали тоненько завыла-заверещала сирена.
– Снять шлемы! Надеть противогазы! – скомандовал (сугубо по наитию) Артём. – Быстрее!
Через три-четыре минуты кожа рук ощутила льдисто-холодный поток воздуха.
«Не воздуха, а экспериментального усыпляющего газа Эн-09/15», – поправил занудный внутренний голос. – «Все вещи надо называть своими именами!».
Выждав положенное время, Артём снял противогаз, аккуратно сложил его в наплечную сумку-планшет и объявил:
– Отбой – газовой тревоги! Снимайте противогазы, дорогие товарищи! Надевайте шлемы…
– Как ты догадался, командир? – спросил-восхитился Лёха. – Ну, про то, что нас будут усыплять?
– Потому и догадался, что командир. Мне это полагается – по высокой и ответственной должности… Тихо! Слышите?
– Очень похоже, что нам навстречу едет какое-то транспортное средство, – предположила Татьяна. – Возможно, мотодрезина. Вон, кстати, технологическая боковушка. Спрячемся?
– В обязательном порядке. Ходу, соратники! Кстати, а почему мы не пользуемся дрезинами, а ходим по туннелям сугубо пешком, как необразованные дурики? Для тренировки икроножных мышц?
– Руки, просто-напросто, ещё не дошли, – на ходу пояснил Никоненко. – В технологических тупичках стоят две мотодрезины. Только они – ещё с мирных времён – законсервированы. То есть, надо моторы заново настраивать, карбюраторы продувать, масло заливать, ну, и прочее… На это требуется куча времени. А где его взять – в этой беспрерывной суматохе? Ладно – по возвращению – я лично озабочусь данным вопросом… Хотя, какой в этом смысл? Обе дрезины расположены за платформой – со стороны «Выборгской». А туда, судя по последним событиям, нам путь заказан. Разве что, наведаться с лихим воинским рейдом? А к «Площади Мужества» нам не проехать из-за стоящих на «Лесной» электричек…
Мотодрезина с включённым мощным фонарём проехала мимо «боковушки» и тут же остановилась.
– Ничего не понимаю! – пожаловался недовольный скрипучий голос. – Куда же они подевались?
– Кто – они? – спросил второй человек.
– А, хрен его знает! Может, голые бабушки, может, кто-то другой.…Но, ведь, кто-то оборвал сигнальную проволоку, а?
– Мы здесь, в боковом коридоре! – громко объявил Артём. – Только, прошу, не надо сразу же швыряться гранатами!
– Почему это – не надо? – въедливо поинтересовался скрипучий голос. – У вас, что же, имеется депутатская неприкосновенность? Или же – дипломатическая?