Антоллогия советского детектива-40. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
Он думал о том, что разработанный им план кое в чем напоминает шахматную партию: каждый следующий ход зависит от предыдущего. Каждый пункт его плана был одним из звеньев в хитросплетенной цепи взаимозависимых акций, которые в конце концов приведут его к победному эндшпилю. Но на этом сходство кончалось. В партии, которую предстоит разыграть ему, в отличие от шахматной все фигуры — главные. Да и правила игры совершенно другие. В шахматах ходы делаются в строгом соответствии с правилами, установленными раз и навсегда,
От размышлений полковника оторвал шум подъехавшего к миссии автомобиля. Унагами бросил взгляд на часы: без четверти десять.
Минуты через три внизу, под окнами, раздались шаги. Шли двое. Один ступал твердо, вовсе не заботясь об ухоженной траве, которую топчут его сапоги. У второго походка была такая, словно бы он крался на носках.
Унагами обнажил в довольной улыбке длинные зубы. Мимо окон двигалась... пешка — та самая, которой по его замыслам в дебюте предстоящей игры отводилась роль главной фигуры.
Подтянув обшитый крученым шнуром оби — пояс кимоно, полковник быстро прошел в соседнюю комнату. Здесь находился его рабочий кабинет, где обстановка восточной изысканностью не отличалась. Сугубо европейский практицизм: письменный стол, пара плетеных кресел, узкий диван на гнутых ножках. На стенах, несколько скрашивая канцелярскую скуку, висели три картины, выполненные в чисто японском стиле: священная гора Фудзияма; голенастый журавль, взирающий задумчиво на цветущую сакуру; одинокая сосна, склонившаяся над ущельем.
Полковник погасил верхний свет, включил настольную лампу и установил ее так, чтобы свет падал на одно из кресел.
В ту же минуту в дверь постучались.
— Входите! — пригласил Унагами.
На пороге появился крепкий, полногрудый, коротко подстриженный человек в роговых очках и с усиками «щеткой». Это был майор Яманаси из харбинской контрразведки.
— Этот, — опускаясь на диван, указал майор глазами на дверь, — пусть подождет?
Унагами молча кивнул в ответ. Потом, тоненько кашлянув, спросил:
— Вы-то сами, майор, довольны отобранным экземпляром?
Яманаси пожал плечами.
— Выбирал не я. Выбирал начальник разведшколы майор Оноуци, — уклончиво ответил он. — Что касается меня, то я выполнял, так сказать, функции посредника.
— Вы считаете, рекомендации майора Оноуци сомнительны? — бросил испытующий взгляд Унагами.
— Отчего же? — вновь уклонился от прямого ответа Яманаси. Затем, откинувшись на спинку дивана, заметил: — Коль скоро майор Оноуци утверждает, что выбрал самого способного из своих учеников, значит, лучшего и не существует...
— Ну и как охарактеризовал этого китайца майор Оноуци?
— Одной фразой: предан как собака...
— Это хорошо, что как собака, — проронил полковник, опускаясь в кресло. — Не смею вас больше утруждать, майор. Благодарю за труды,
Майор Яманаси поднялся с дивана.
— Как вам будет угодно, господин полковник! — козырнул он.
Через минуту Яманаси вернулся вместе со средних лет китайцем — невзрачным, не вышедшим ростом, одетым без затей, даже бедно: куртка из синей дабы, такие же синие штаны, обернутые над ступнями белыми обмотками, войлочные туфли.
Полковник Унагами изучил китайца тем придирчивым взглядом, каким начальник призывной комиссии оценивает новобранцев.
— Вы свободны, майор! — благосклонно улыбнулся он, указав одновременно китайцу на кресло: — Садись!
За майором, тихо скрипнув, закрылась дверь.
Полковник пересел к столу.
— Давно сотрудничаешь с нами, как там тебя?.. — небрежно спросил он.
— Моя кличка Синдо, — с почтением улыбнулся китаец. — Я работал в Калгане агентом сыскного отделения, осенью тридцать шестого года завязал деловые отношения с вашим человеком — агентом по кличке Даймио.
— Что значит — с нашим человеком? — буркнул полковник. — Ты хочешь сказать, что этот твой Даймио работал на военную разведку?
— Совершенно верно, — склонил голову Синдо. — Даймио сотрудничал с Доктором — японским офицером по фамилии Морисима. Этот офицер возглавлял вашу военную миссию в Калгане. В харбинскую разведшколу я попал исключительно благодаря рекомендации уважаемого господина Морисимы...
— Угодил в передрягу, и пришлось ноги уносить из Калгана? — бесцеремонно оборвал китайца полковник, сморщив лицо в благодушно-презрительной улыбке.
Синдо виновато заерзал в кресле.
Полковник поднялся, обойдя стол, приблизился к Синдо и, запахнув привычным движением широкие косые полы кимоно, сел напротив него.
— Выше голову, Синдо! — похлопал он агента по тощему колену. — Хочу надеяться, что в Харбине ты в грязь лицом не ударишь!
— Что я должен делать? — негромко спросил Синдо и опять вздохнул.
— Дело для тебя не новое — слежка. Наведешь нас на след преступников, а дальнейшее не твоя забота.
— Кто они, эти преступники?
— Коммунисты, — отрывисто бросил полковник. И тут же уточнил: — Только скорее всего не китайские, а русские. Из тех, которые умеют заметать следы, а если стреляют, то без промаха.
— Постараюсь справиться, — уныло сказал агент.
— Повторяю: все, что от тебя требуется, это смотреть в оба, — успокоил его Унагами. — Выявишь, с кем русские шпионы встречаются, возьмешь на заметку дома, где они бывают...
— Это я могу, — бесцветным голосом произнес агент и опять вздохнул, но на этот раз облегченно, очевидно, крайне довольный тем, что, кроме слежки, ему больше ничем не нужно будет заниматься.