Антони Иден
Шрифт:
Еще в бытность свою министром финансов Чемберлен пытался прибрать к рукам Форин оффис, в частности в вопросе о назначении послов. Аппарат министерства иностранных дел официально является частью всей гражданской службы Англии, охватывающей всех государственных служащих страны. Гражданская служба построена по тщательно отработанной структуре, имеет свою систему отбора кадров, их продвижения по служебной лестнице, поощрения и т. п. Это весьма эффективно действующий в интересах английской буржуазии организм, весьма влиятельный в государственной жизни. Возглавлял гражданскую службу во времена Идена Уоррен Фишер, бывший одновременно постоянным заместителем министра финансов.
Не прошло и нескольких недель после занятия Иденом поста министра иностранных дел, как Фишер (нельзя допустить, что это было сделано им
Тогда же появились и другие признаки грядущих осложнений. Иден, например, помнил речь Чемберлена 10 июня 1936 г., в которой тот назвал санкции против Италии "безумием". Такое заявление должно было исходить не от министра финансов, а от министра иностранных дел, а Чемберлен сделал его, даже не посоветовавшись с Иденом. 17 июня Чемберлен записал в дневнике: "Я поступил так умышленно, ибо чувствовал, что партия и страна нуждаются в руководстве и в подтверждении того, что правительство не колеблется и не дрейфует без определенной политики... Я не посоветовался с Антони Иденом, ибо он был бы обязан умолять меня не говорить того, что я предложил... Он держался в связи с этим насколько можно деликатно, но, конечно, верно то, что он не мог не пострадать в глазах общественного мнения".
Именно такую линию продолжал в отношении Идена новый премьер-министр, и она привела в конце концов к их разрыву.
Поскольку пропагандистская машина консерваторов, буржуазная английская историография и сам Антони Иден настойчиво распространяют на протяжении более трех десятилетий версию, будто Иден подал в отставку по соображениям "принципа" и из-за политических расхождений с правительством Чемберлена, нам представляется целесообразным здесь же заявить, что подобная версия не соответствует истине. Некоторые буржуазные авторы из Англии и США также разделяют этот вывод. Например, Томпсон рекомендует не преувеличивать расхождения между Иденом и Чемберленом, ибо как раз за два месяца до того, как он вышел из правительства, Иден заявил на заседании комитета по внешней политике, что "не существует вероятности близкой войны, а есть лучшие, чем когда-либо ранее, перспективы для умиротворения". Итак, эти слова были произнесены Иденом в самом начале 1938 года (в преддверии Мюнхена) и не перед случайной аудиторией, а в узком кругу официального органа палаты общин. Следовательно, они могут рассматриваться как выражающие политическую позицию Идена в то время. Эта позиция соответствовала позиции Невиля Чемберлена - и тот и другой делали ставку на "умиротворение" агрессивных держав.
Все источники, включая и мемуары самого Идена, единодушно говорят о том, что у Идена не было расхождений с Чемберленом по принципиальным вопросам внешней политики, по ее целям и задачам - "оба они вели дело к одному и тому же", как справедливо замечает Бардене.
Идену пришлось уйти в отставку потому, что дипломатические акции Чемберлена многократно ставили его в унизительное положение. Может быть, он и согласился бы терпеть унижения, чтобы остаться на любимом посту, если бы эти унижения не были публичными. А о них знали не только все сотрудники Форин оффис, не только многие высшие чиновники правительственного аппарата, но и дипломатические представители других стран. Антони Идену пришлось крайними мерами отстаивать свое достоинство, чтобы сохранить к себе хотя бы какое- то уважение в собственном министерстве. Это была главная причина.
Вторым основанием для отставки было несогласие Идена (оно подкреплялось несогласием всего аппарата министерства) с тактико-дипломатическими приемами, применяемыми Чемберленом. Его доморощенная дипломатия была крайне наивной, она отвергала тщательно отобранные и отработанные временем и дипломатическим искусством методы и приемы ведения переговоров с иностранными державами и в конечном итоге ставила страну в затруднительное положение.
Внутри правительства образовалась "большая четверка" во главе с Чемберленом, решавшая внешнеполитические вопросы. Кроме премьера в нее входили Джон Саймон, лорд Галифакс и Сэмюэль Хор, которого давно уже без шума вновь ввели в состав кабинета. Чемберлен значительно охотнее прислушивался к мнению этих людей, чем к соображениям Идена.
По всем внешнеполитическим проблемам Чемберлен предпочитал советоваться не столько с министром иностранных дел, сколько с Горацием Вильсоном - главным промышленным советником правительства, пользовавшимся при решении государственных дел значительно большим влиянием, чем давал его официальный пост. Вильсон был близким доверенным человеком Чемберлена и убежденным сторонником политики "умиротворения". Он вел ряд важнейших дипломатических переговоров по поручению Чемберлена и пытался влиять на ход дел в министерстве иностранных дел.
Позднее стало известно, как Гораций Вильсон пытался забросить в Форин оффис специального информатора, который за спиной у Идена доносил бы в резиденцию премьер-министра обо всем, происходящем в министерстве. Было решено устроить своего человека на должность личного парламентского секретаря Идена.
В мае 1937 года прежний личный секретарь Роджер Ламли получил повышение - его назначили губернатором Бомбея в Индии. Строго соблюдаемой в английской государственной службе традицией является выдвижение за хорошую работу на более высокий и лучше оплачиваемый пост. Это делается несмотря на то, что руководителям учреждений, из которых уходят поощряемые, приходится привыкать к новым сотрудникам. Вместо Ламли Идену рекомендовали некоего Томаса. Через две недели после того, как новый личный секретарь приступил к исполнению своих обязанностей, его пригласили к себе Гораций Вильсон и Уоррен Фишер для весьма странного разговора. По словам Томаса, оба они были очень недовольны министерством иностранных дел и Робертом Ванситтартом - постоянным заместителем министра иностранных дел, ранее работавшим личным секретарем у Болдуина. "Они сказали мне, - рассказал впоследствии Томас, - что Ванситтарт - паникер, что он мешает попыткам правительства завязать дружеские контакты с диктаторскими странами и что он имеет очень большое влияние на Антони Идена. По этой причине они активно поддержали идею, чтобы я, которого Гораций Вильсон хорошо знает, стал парламентским личным секретарем в министерстве иностранных дел, ибо это даст мне возможность помочь им навести мост между Даунинг-стрит, 10 и министерством иностранных дел и обеспечить лучшее взаимопонимание между двумя учреждениями". Томас отказался действовать за спиной у своего шефа.
В конце 1937 года Иден получил убедительное свидетельство того, что Чемберлен намерен решать крупнейшие внешнеполитические проблемы помимо своего министра и даже не ставя его в известность. В октябре в Форин оффис состоялся обед в честь премьер-министра Югославии, на который был приглашен и Уинстон Черчилль. Последний был свидетелем того, как во время обеда Галифакс мимоходом обронил, что он едет в Германию с "неофициальным визитом". "Галифакс сказал, - пишет Черчилль, - что Геринг пригласил его в Германию со "спортивным визитом" и что у него есть надежда встретиться с Гитлером. Он отметил, что говорил об этом с премьер-министром, который очень одобрил такую поездку, и потому он, Галифакс, принял приглашение". У Черчилля создалось впечатление, что Иден был неприятно удивлен и огорчен этим известием. Действительно, поездка Галифакса была организована даже без его ведома.
Охотничья выставка была лишь предлогом. В действительности Галифакс от имени английского правительства вел важнейшие переговоры с Гитлером. 19 ноября 1937 г. он обсудил с фюрером программу достижения всеобъемлющего англо-германского соглашения. Собеседники обменялись уверениями в том, что их правительства занимают неизбежно враждебные позиции в отношении СССР. Затем Галифакс одобрительно отозвался обо всем, что до сих пор было проделано германским фашизмом в области внутренней и внешней политики. Англия стремится к сближению с Германией, сказал он, с тем чтобы затем обе страны совместно с Италией и Францией реорганизовали международные отношения в Европе.