Антония Де Вельвиче. Читающая
Шрифт:
— Питтерсон, вы предпочитаете чай или что покрепче? — проигнорировав последнее предложение гостя, поинтересовалась Антония.
— Чай. Не люблю крепкие напитки, — непонятно чему хмыкнул мужчина.
Следующий час Антония чувствовала себя так, словно бы ходила по минному полю. Чай выпился быстро, в доме никаких особых развлечений предусмотрено не было, и пришлось устраивать гостю экскурсию. В саду, по счастью, он задержался надолго, с удовольствием опробовав мишени сперва своим ножом, возникшим откуда-то из складок пиджака, а потом и предложенными дротиками.
— И что же, часто вы так развлекаетесь? —
— Когда бывает свободное время, — она, не подавая виду, непринужденно пожала плечами и плавным движением руки отправила снаряд точно в центр. — По правде говоря, приключений мне и на работе хватает, и в последнее время я предпочитаю читать. А это так, увлечение, оставшееся с института.
Знать бы, как отреагировал инспектор на ее бросок. А то на лице светская вежливость, и не догадаешься, о чем думает.
— О да, как же, помню, в академии всех так или иначе приучали к оружию. Я заканчивал другой факультет за несколько лет до вас, и, судя по всему, правила там не изменились. Как поживает профессор де Триж, все так же донимает студентов?
Разговор переключился на учебу. Антония подозревала, что "несколько лет до нее" было сильно мягко сказано, ибо мужчина выпустился хорошо, если лет на десять раньше.
— Я так и думал, что этот прохиндей по-прежнему валит студентов на зачетах. Это у него любимое развлечение, чтобы несчастные гонялись за ним по всей академии в надежде получить пересдачу. А как с верховой ездой, конюшни еще не снесли? Помню, ходили такие разговоры, но при мне до дела так и не дошло.
— Напротив, добавили еще одну пристройку и докупили новых скакунов.
— О. Это же замечательно. В академии были хоть и не элитные, но очень хорошие особи. Всегда любил верховую езду, а вы?
— Не очень, — скрывая неловкость за улыбкой, посетовала Антония, вертя в руках дротик.
— Почему же? — удивился гость.
— Ну, у меня сложные отношения с животными. Они меня не любят, и это взаимно, — пожала плечами девушка. Дальнейшие расспросы были бы уже слишком личными, и Питтерсон перевел тему.
Наконец, инспектор засобирался, сославшись на дела. Антония украдкой облегченно вздохнула и стала сожалеть, как и положено по этикету, что гость слишком рано уходит. Инспектор столь же эмоционально настаивал, что ему все же пора. Судя по взглядам, оба понимали, что это лишь игра, но старательно выполняли свои роли.
Дождавшись, когда Питтерсон верхом на своем Урагане скрылся из виду, Антония перевела дыхание. И что это было? Визит вежливости, принятый между знатью, или инспектор решил разузнать о сотрудниках отдела побольше? Надо будет потом у коллег спросить, не было ли к ним странных визитов.
— Миледи, там это, ну, лошадь… — привлек внимание хозяйки Виттор.
— Это породистый конь, — машинально поправила девушка. — И что с ним не так?
— Ну, мы его у ворот попросили оставить, вы же просили животных не пускать, ну вот он и…
— Да что случилось-то? — не выдержав иносказательности садовника, рыкнула хозяйка. В ауре смятение, не понять, что хочет.
— Он лепешку сделал, — словно поделившись величайшей тайной мира, произнес, наконец, Виттор.
— И в чем проблема? Уберите. Или Йорке поручите. Лишь бы на территории поместья было чисто. Еще что-то?
— А
— Да делайте с этой лепешкой что хотите.
Виттор, несмотря на раздраженный тон хозяйки, просиял. Великие шестеренки, как иногда человеку для счастья мало надо.
В холле Антонию поймал Олаф с блокнотом и длиннющим списком хозяйственных вопросов. Вот только сил, настроения и желания заниматься делами у девушки не было, и Антония, наплевав на все, сбежала в город. Если не дают дома отдохнуть, так хоть в банях никто не потревожит.
Несколько часов исконно женского отдыха, и Антония почувствовала себя обновленной. Не зря дала уговорить себя на маникюр помимо обычного комплекса услуг, вроде мелочь, а настроение поднялось.
На улице к тому времени стемнело, дул противный ветер, извещая о скорой смене сезона. Как потом поняла Антония, она совершила огромную ошибку, когда решила пройтись пешком до угла улицы, где стояла лавка с дамскими мелочами.
Вокруг тянулись дорогие элитные заведения, и улица казалась пустынной, хотя все магазины в работали допоздна. Обычно в менее пафосных районах в это время прогуливалось множество народу, но местные цены мало кто мог себе позволить, а потому вокруг стояла тишина, которая так нравилась девушке. Никаких людей, а значит, чужие переживания не будут отвлекать ее. Расслабившись, Антония не обратила внимание на возникшие в другом конце переулка две тени. Может, состоятельные горожане захотели посетить бани или кто-нибудь решил прицениться к местным лавкам. С такого расстояния души не давили, напрягать дар и прислушиваться к ним девушке не хотелось, и она медленно шла по отмытому мощеному тротуару, отрешившись от всего и вдыхая вечерние городские ароматы. Пыль, сложный цветочный аромат из лавки духов напротив, остывающий камень под ногами, влажный мотив подступающего дождя.
Шаркающие шаги, тихий хлопок и резкая боль в бедре. Антонию спасло только то, что она засмотрелась на витрину модных платьев и споткнулась на ровном месте. Девушка упала, резко обернулась и заметила дымок вокруг вытянутой руки одного из мужчин, которые, оказывается, шли за ней по пятам. Огнестрел? Но ведь они запрещены уже лет тридцать.
А еще от фигур, которые весьма умело держались в тени, не исходило никаких намерений, ни малейших отголосков души. Амулеты. Грубые, одноразовые, но весьма эффективные. А раз эти типы так подготовились, значит, знали, что идут за Читающей. И наверняка озаботились и защитой обратного действия, чтобы обезопасить себя от воздействия ее дара.
Все это пронеслось в голове всего за секунду. Антония трезво оценивала свои шансы в прямой борьбе с двумя мужчинами, у которых в руках был огнестрел, а она не могла воздействовать на них даром. Вторая тень начала поднимать руку, судя по всему, тоже с оружием, и Антония не стала геройствовать и просто закричала. Совершенно девчачий визг перешел в сакраментальное "Помогите. Насилуют" и закончился более эффективным "Пожар".
Через две секунды из всех лавок высыпали работники, кое-где и посетители, а две тени, так и не сделав повторный выстрел, попытались незаметно скрыться в суете. Антонию окружили, она попробовала было встать, но ойкнула от резкой боли в ноге и вынуждена была остаться на мостовой.