Антония Де Вельвиче. Читающая
Шрифт:
— Быть может, вы вспомните каких-нибудь неблагожелателей семьи, или же вы кому-то перешли дорогу в столице?
Антония покачала головой. Таких она не знала, во всяком случае, вспомнить не могла.
— Ясно. Тогда просто будьте осторожны. Я буду держать вас в курсе. Надеюсь, вы понимаете, что на данном этапе расследования огласка крайне нежелательна, поэтому не стоит распространяться об этом деле, даже в кругу семьи.
— Отцу я обязана сообщить, но он умеет быть сдержанным, — не то поспорила, не то предупредила Антония.
— Хорошо, — одарив напоследок девушку каким-то непонятным взглядом, инспектор вернулся в свое кресло и перестал обращать на нее внимание.
Антония вышла в коридор, тихонько прикрыла за собой дверь и только потом сообразила, что изо всех сил стискивает шляпку. Глубоко вздохнула. Пожалуй, сегодня три опроса она не потянет. Надо сказать Ирвину, пусть оставит только один, самый важный. А потом она засядет за нудную бумажную работу. Ржавые шестеренки, не каждый день узнаешь, что тебя хотели убить. По-настоящему убить, насовсем, не просто напугать. Да даже в момент нападения ей не было так паршиво.
Ничего, как верно сказал инспектор, она уже взрослая девочка, как-нибудь переживет эту мысль.
Как ни странно, через полчаса рабочие вопросы вытеснили из головы неприятные мысли, и о разговоре Антония вспомнила только дома, после замечания Олафа о том, что она очень бледна. И кто его за язык тянул. Поняв через пару часов, что самовнушение и книги не помогают, Антония нервно прошлась по своим покоям. В таком состоянии Читающим нельзя долго находиться, могут быть сбои в контроле дара, да и на общее самочувствие постоянное напряжение влияет не в лучшую сторону. Антония спустилась в пустую малую гостиную и долго смотрела на огонь в камине. Дождь за окном и не пойми откуда взявшийся сквозняк не прибавляли оптимизма.
— Миледи, что-нибудь желаете? — на пороге возник Олаф. Без форменного жилета и галстука он выглядел непривычно, словно другой человек надел маску и притворился управляющим.
— Скажи, Олаф, что нужно сделать, чтобы почувствовать себя живой? — поделилась соображениями девушка. Она забралась в кресло с ногами и укуталась в плед, и Олафу в этот момент она казалась очень хрупкой и беззащитной.
— Не знаю, что вам сказать, миледи. Желаете вина, или чаю с мятой? Могу предложить остатки пирога и печенье. Быть может, помогут горячая ванна, массаж, хорошая книга? Если нужно что-то заказать, только скажите, или я сам могу съездить в город и привести.
Олаф сказал и задумался. Ну и как он себе это представлял в начале первого ночи? Все уже давно закрыто. Если только ехать к продавцам, или даже владельцам лавок прямо домой. Мужчина посмотрел на съежившуюся, какую-то сдувшуюся хозяйку и понял, что если потребуется, лично влезет в окно любого этажа и достанет этих типов из кроватей.
— Спасибо, Олаф, ничего не нужно. Я еще немного посижу, ты меня не жди, иди отдыхай.
Решив, что хозяйка хочет побыть одна, Олаф удалился. А Антония все никак не могла заставить себя подняться наверх. Там ее ждет пустая кровать, неизбежные ночные шорохи большого дома, за каждым из которых ей слышался звук доставаемого огнестрела.
Еще немного помаявшись, Антония решила, что больше всего ее пугает одиночество. Увы, удел Читающих, и она не исключение. А ведь бывают в жизни моменты, когда жизненно необходимо прижаться к кому-нибудь, обнять, просто почувствовать себя нужной, и услышать, что не одна, что все решится, что все будет хорошо.
Выпутавшись из пледа, Антония направилась к телефону. Пусть службы эскорта лишь видимость, слабая замена настоящих отношений, это сейчас самое доступное и действенное средство от ее состояния.
Олаф прихлопнул ладонью амулет на бедре, когда тот сработал на звонок от ворот. На ходу застегивая пуговицы рубашки, он в холле увидел хозяйку, которая сама спешила открыть, и не стал предлагать помощь. Тихонько удалился в комнату и сделал вид, что никого и ничего не видел и не слышал. Но эта вежливая предосторожность оказалась излишней, ибо утром он сам рассчитал и отпустил "мальчика", как величала этих ребят хозяйка. Антония в это время в весьма благодушном настроении плескалась в ванной, и Олаф, вешая привезенную из химчистки форму в ее гардеробной, с удивлением услышал доносившееся из-за двери фальшивое пение.
Инспектор, встретив девушку на лестнице департамента, только удивленно поднял брови. Антония ему лучезарно и вполне искренне улыбнулась и помчалась в отдел, едва не приплясывая на ходу. Надо было еще и подмигнуть этому Питтерсону, интересно, брови поднялись бы еще выше или выше просто некуда?
Дела шли все какие-то легкие и совершенно несерьезные. Карманник, сбежавшая собака, в исчезновении которой дородный бородатый мужчина винил соседку-старушку; свидетели, утверждавшие, что видели странно одетого типа, похожего на Чучело.
К вечеру Антония написала и отправила отцу письмо с пометкой "лично в руки". А то с ее старшего брата станется сунуть нос в отцовскую переписку. Потом подвезла Лендера до дома, встретилась в городе с Олафом, и уже вместе с ним отправилась домой. Она не отдавала себе отчета, но ей было безумно страшно оставаться одной, без знакомых лиц рядом.
Олаф без вопросов оставил свой автомобиль на стоянке возле хозяйственного магазина, с владельцем которого неплохо сошелся и почти подружился. Во всяком случае, они уже умудрились пару раз вместе пропустить по стаканчику в ближайшем баре и сыграть одну партию в карты на щелбаны. По пути он развлекал Антонию, рассказывая, как уличил этого своего знакомого в мухлеже, и как тот горестно вздыхал, подставляя лоб для расплаты. Антония хохотала, но было в ее смехе что-то надрывное, что Олафу очень не понравилось.
ГЛАВА 15. Новые зацепки
Вызов застал Антонию по дороге на работу. Амулет связи шипел и пыхтел, но адрес девушка расслышала четко и тут же резко вывернула руль, напугав прохожих.
Небольшая речка-вонючка, которая летом едва доходила взрослому по пояс, а после дождей поднималась до самого тротуара, норовя лизнуть край брусчатки, встретила традиционным тяжелым ароматом прелой воды и неожиданно большим скоплением народа на берегу. Пока Антония выбиралась из машины и с удивлением разглядывала по какому-то недоразумению нависшую над водой кривенькую маленькую пристань, подошедший Шаттон успел ввести ее в курс дела.