Антония Де Вельвиче. Читающая
Шрифт:
В дверях после неуверенного стука показался дежурный стражник.
— Прибыл свидетель, второй опросный кабинет, ждут де Вельвиче.
— Иду, — подхватив под испытующим взглядом инспектора папку, чистую бумагу и пару ручек, Антония, на миг засомневавшись, все-таки взяла пустую кружку и вышла следом за стражником.
— А можно будет воды попросить? — тихонько уточнила она у сопровождающего, когда они ушли на достаточное расстояние от департамента.
— Можно даже чаю, — понимающе улыбнулся мужчина. — О том, что у вас проверяющий буйствует, вся администрация в курсе. Вам с сахаром?
— Да, если можно, — вернула улыбку Антония.
Опросы затянулись, и в департамент девушка вернулась только во второй половине дня. В дверях столкнулась с Шаттоном, они синхронно сделали шаг влево, потом вправо, и девушка улыбнулась, почувствовав смущение мужчины и смутившись сама.
— Как ты? — одновременно спросили друг у друга и оба замолкли.
— Прости, что не смог приехать утром. Ночью дежурил, а потом сразу этот… — мужчина кивнул на дверь департамента.
— Я понимаю, — кивнула девушка. — Езжай домой, отдыхай.
— Так и сделаю. Да, Тони, — Шаттон замялся, не зная, как спросить.
— Что?
— А то ты делаешь в субботу? В филармонии будет концерт, и я подумал…
— С удовольствием с тобой схожу, — улыбнулась Антония. Как давно она не выходила в свет.
— Отлично. Я тогда заеду?
— Договорились.
Хлопнула дверь в другом конце этажа, и Шаттон, поспешно попрощавшись, ушел. Антония же продолжала улыбаться, когда прошла в кабинет, где кроме нее осталась только Калли.
— Оу, похоже, допрос удался? — подняла брови рыженькая коллега.
— Да нет, — отмахнулась Антония. — Просто меня Шаттон на концерт пригласил. Как думаешь, в филармонию прилично идти с такой короткой прической или все же стоит парик надеть?
За разговорами об извечном и женском прошел остаток вечера. Дел было по горло, и за окном уже давно стемнело, а на этаже перестали хлопать двери. Фонарь на улице напротив департамента время от времени мигал, раздражая.
— Знаешь, я ведь не дура, и понимаю, что у нас с Виком все несерьезно, — поддавшись настроению, вздохнула Калли, делая пометки прямо в толстом справочнике. — Ему мать не позволит жениться на ком-то ниже по положению. А у меня и фамилия всего лишь "ван", и приданного с гулькин нос. Ну, по их понятиям, конечно.
— Неужели все так плохо? В конце концов, ты встречаешься с Виком, а не с его матерью. А его, похоже, это не смущает.
— Думаешь? — вскинулась девушка и тут же поникла. — У них там все очень запутанно и сложно. Я даже соваться в то болото не хочу. Сама не знаю, как во все это вляпалась. И ведь вечно в любовницах быть не смогу, самой хочется нормальную семью, мужа, детей…
— У тебя обязательно все это будет, — с уверенностью произнесла Антония, и девушки встретились глазами. Только теперь Калли сообразила, что для Тони, наверное, это не самая приятная тема. Ведь у Читающих не бывает семей и браков. Но Тони тоже девушка, и ей, наверное, тоже всего этого хочется?
— Спасибо, — тряхнула рыжими волосами Калли, и Антония ей кивнула.
Ночь прошла на удивление тихо. Впрочем, по словам Калли, большинство ночных дежурств именно такие, без каких-либо серьезных происшествий. Все же городок небольшой. По всем вызовам в первую очередь едут стражи, потом, если что-то серьезное, зовут следователей, но такое бывает редко.
В восемь утра началось движение в коридорах, и в дверях показался Лендер.
— Девушки, ну как вы тут? Если вызовов не было, оставьте мне подписанный отчет и езжайте домой, я начальству передам.
— Да, пожалуй, пора, — Антония выудила из папки со стандартными бланками листок с заголовком "Ночное дежурство без происшествий", поставила дату и подпись. Повернулась к Калли. — Подвезти?
— Нет, спасибо, меня обещал Вик подбросить, я его дождусь.
— Как знаешь. До завтра.
— До завтра.
ГЛАВА 13. Черная полоса
Дом стоял на ушах. Оказалось, Антонию потеряли. Олаф еще вечером звонил в администрацию, но у секретаря первого этажа был старый график дежурств, где значились Гус и Вик. После чего Виттор, потрясая садовыми ножницами, принялся всех убеждать, что хозяйка пропала и наверняка угодила в лапы убийцы. Мать Олафа распереживалась, Йорка, сжав кулаки, порывался прямо сейчас бежать искать Антонию по всем подворотням. Дворецкий обзвонил всех знакомых, у которых Антония могла бы остаться ночевать. Последним в списке, перед больницей и тюрьмой, значился дом Шаттона. Служанка не стала злиться на поздний звонок и просто позвала к телефону хозяина, а тот уже, зевая, подтвердил, что Антония оказалась на внеплановом ночном дежурстве. И даже предложил съездить проверить, как она там, но Олаф вежливо отказался.
Успокоить домашних Олафу оказалось не под силу, и в итоге, стоило Антонии переступить порог, на нее налетели с причитаниями. Сперва старшее поколение отчитало Антонию за доставленные переживания, потом Антония, грозно сверкнув глазами, сама отчитала всех за панику. Олаф чувствовал себя виноватым за то, что не сумел навести порядок, но хозяйка только отмахнулась. Еще его душевных терзаний ей не хватало.
После обеда Антония едва не опоздала на опрос последнего свидетеля. Дожевывая на ходу взятый из дома бутерброд, она влетела в холл администрации и уперлась взглядом в знакомую спину. На цыпочках, стараясь не привлекать внимание инспектора, вдоль стены юркнула к лестнице. И ей почти удалось пройти незамеченной, но у самых ступеней девушка все же почувствовала на себе тяжелый взгляд и, гордо выпрямив спину, стала спускаться. А вот не испугается она инспекторского гнева, он не дождется. Тем более, что и придраться не к чему. Наверное.
Уточнив у стражника, в какой комнате ждет свидетель для де Вельвиче, Антония попросила принести ей воды и уверенно зашла в кабинет.
Опрос прошел не так гладко, как планировалось. Управляющего и по совместительству владельца "дома удовольствий" Антония оставила напоследок, чтобы к тому времени знать все факты и понимать, о чем спрашивать. Однако мужчина оказался крепким орешком и признаваться ни в чем сходу не собирался. Кроме того, на его душе висело столько темных пятен, что можно было упрятать за решетку только по одним подозрениям. Но, к сожалению, кроме Антонии эти пятна никто не видел, а значит, нужно было получить доказательства, показания свидетелей или чистосердечное признание.
На мужчину пришлось надавить, но в итоге он наговорил столько, что хватило бы на несколько поездок на каменоломни в один конец. Пока Антония оформила его показания, пока стражи увели заикающегося мужчину и стребовали с девушки расписку о том, что к заключенному не применялось насилия или иных запрещенных действий, прошла уйма времени, и Антония едва не опоздала на доклад к инспектору. Проверяющий сперва грозно на нее посмотрел, прикрикнул, но уже после нескольких минут разговора неожиданно смягчился и предложил сделать перерыв и выпить чаю.