Антрацитовое небо
Шрифт:
Огромных усилий стоило убедить Таньку, что можно встретиться и у подъезда, что идти тут всего пять минут и едва я спущусь, меня уже будут ждать. Тем более, – заявила я, – это поможет быстрее сориентироваться и найти нужный дом, следовательно, тем скорее я окажусь в безопасности у себя в квартире.
На самом деле еще мне очень не хотелось, чтобы одноклассница видела Германа. Ей же не объяснишь про «просто знакомого». Слухов потом не оберешься.
Я стояла на крыльце, под желтой, тускло горевшей над домофоном лампочкой, взяв с Таньки обещание завтра перед уроком непременно
Но чернильно-фиолетовая ночь была безмятежна, спокойна и пустынна. Ничего в ней не скрывалось, не точило когти в темноте, не клацало челюстями.
Снег сыпался крупными хлопьями, неспешно устилал дорожки мимо палисадника. Странно, вроде снегопад, облака, а небо выглядит светлым, как если бы его подсвечивала изнутри новогодняя гирлянда.
Герман появился не с той стороны, откуда я ждала. Я обернулась, только когда лежавший на ступеньке Волк подскочил и завилял хвостом, глядя в темноту.
– Привет. Готов тебя выслушать. О чем ты хотела поговорить? – поинтересовался Лисовский, бодро взбегая по лестнице. – Привет, дружище! – потрепал пса по холке.
– Случилось кое-что, эм, по твоей части, – я замялась.
Все-таки было странно: вырывать человека вечером из дома, отвлекать от своих дел, собираясь рассказать… сказку. Но теперь страх отступил, и взамен него пришли вопросы. Что же я видела на кладбище, зачем они туда пришли и как Волку удалось так вовремя поспеть мне на помощь?
Ох, что бы случилось, если он не оказался рядом…
Я поежилась, стараясь прогнать от себя воспоминания об увиденном. Пронзившее мозг осознание: все, что я прежде считала сказкой, не всерьез рассказанной вслух историей о необычных существах и странной работе, – все вдруг поблекло. Потеряло четкие границы с реальным миром, а затем предстало во всей красе!
Старательно делать вид, будто ничего не происходит, становилось труднее. Но, наверное, безопаснее. Для нервов.
Герман слушал меня с неподдельным интересом.
– Теперь я понимаю – я ошибся. Хозяйка была бы в курсе происходящего, – с некоторой паузой задумчиво произнес он после моего рассказа. Выпалив историю о жуткой встрече практически на одном дыхании, я теперь переводила дух, ожидая ответа. По выражению лица парня я понимала: он поверил в случившееся.
Внутри разлилось приятное тепло.
– Не знаю, о ком ты, но она, наверное, в курсе. А я – нет. Кто это был?
Ответ меня поразил, но в то же время ясности не добавил:
– Если Волк смог его прогнать, значит, тот ниже по рангу. Или оказался не в лучшей форме.
Я вспомнила зловещую завывающую фигуру. Одна лишь «форма» у нее и присутствовала.
– Не семиотрядник, не страж: между собой они не конфликтуют, не блуждающий сгусток энергии, – между тем продолжал вслух рассуждать Лисовский. – И уэ точно не фамильяр. Вероятно, кто-то чужой, причем, явившийся без приглашения.
Я пожала плечами, вспомнив разрытую яму и кучу глины, черневшую на белом снегу.
– Мне показалось,
– Ты разглядела, где именно?
– Прямо напротив ворот, метров тридцать-сорок. На словах не опишу, но место запомнила, показать смогла бы.
Наверное, зря я так сказала. Герман неожиданно оживился. Даже плечами встряхнул, готовый прямо сейчас бежать и проверять. Но если новая загадка предназначена ему, то пусть проверяет.
– Подожди, мне нужна будет твоя помощь! – воскликнул парень, хотя я, в общем-то, никуда уходить не собиралась.
– Ни за что! – сорвалось с языка еще раньше, чем я успела подумать.
Если эта жуть до сих пор там? Как теперь возвращаться домой? Более того: как каждый день ходить в школу и обратно? А в музыкалку? А вдруг существо выберется за ворота и, чего хорошего, вздумает прогуляться по городу. Как быть тем, кто вообще ничего не знает? Половина района, в том числе школьники, регулярно ходят дорогой мимо кладбища.
Заметив мои колебания, Герман пояснил мысль:
– Мы завтра сходим туда, ты покажешь место, где видела существ. Может, остались какие-нибудь зацепки, днем всяко лучше видно. А дальше я сам разберусь. Хорошо?
– У меня завтра школа.
– Тогда перед занятиями.
Я отрицательно помотала головой. Отец наверняка заподозрит неладное, если я сбегу из дома с утра пораньше.
– Давай, я после четвертого урока уйду, и мы сходим, там недалеко?
– Договорились. Кстати, у меня для тебя небольшой сюрприз, – Герман подмигнул, засунул руку во внутренний карман куртки, извлек из него плоский прямоугольный предмет и, заговорщицки подмигнув, протянул мне. В тусклом свете матово блеснул рельефный корешок. Книжка.
Темно-красная, цвета зрелой рябины, обложка была покрыта сетью тонких, приятных на ощупь прожилок и вызывала в памяти заманчивое, услышанное где-то давно слово «сафьяновая».
Из рамки в виде переплетенных в узоре листьев проступал рисунок – дева в свободном длинном платье и короне из расходящихся солнечных лучей складывала ладони в неизвестном жесте. Защищаясь от мира и одновременно призывая его на служение.
Внизу стояло название: «Первые Сказки».
Я пролистала тонкие и хрупкие, как осенние листья, страницы, поднесла книгу к лицу, вдыхая запах: дым, земля и немного ваниль.
– Парадоксально, но иногда ответы на самые важные вопросы можно отыскать в сказках, – Герман улыбнулся. – А теперь пошли, мы с Волком тебя проводим.
– О чем ты думаешь? – осторожно спросил отец, глядя, как я уже минут пятнадцать пялюсь в кухонное окно, за которым трепетали на ветру ветви старого клена и проносилась редкая снежная взвесь.
Свет лампы плоским блином растекся по стеклу. Я глядела на него, а еще – на псевдокружевные занавески с узором из груш. И думала, что вчера в кулинарной программе по телевизору готовили как раз их – кружевные блины с грушевым джемом. В то время, когда я не находила себе места, волнуясь за отца и не зная, что делать. После сегодняшнего похода за математикой поводов к беспокойству лишь добавилось.