Аня из Шумящих Тополей
Шрифт:
— Я жду мисс Ширли, — объяснила Элизабет. — Она пошла поговорить с миссис Томсон насчет ужина, который устраивает благотворительное общество. Когда она вернется, мы пойдем на край света.
— Разумеется! Но пока вы вполне могли бы расположиться поудобнее, а я должен исполнить обязанности хозяина, принимающего гостью. Чем вас угостить? Кот миссис Томсон, вероятно, что-нибудь принес.
Элизабет села. Она была странно счастлива и чувствовала себя вполне непринужденно.
— А у вас найдется именно то, что я хочу?
— Конечно.
— Тогда, — с торжеством объявила Элизабет, — я хотела бы мороженого с земляничным
Мужчина позвонил в колокольчик и отдал необходимые распоряжения. Да, не могло быть никаких сомнений, это Завтра! Мороженое и земляничное варенье не появляются таким сказочным образом в Сегодня — и неважно даже, приносит их Кот или кто-то другой!
— Мы оставили немного и для вашей мисс Ширли, — сказал мужчина.
Они сразу стали добрыми друзьями. Мужчина говорил мало, но очень часто останавливал взгляд на Элизабет, и в лице его была нежность, с какой на нее не смотрел никто, даже мисс Ширли. Элизабет чувствовала, что нравится ему, и была уверена, что он нравится ей. Под конец он взглянул в окно и встал.
— Пожалуй, я должен уйти. Я вижу, ваша мисс Ширли идет сюда по дорожке, так что вы будете не одна.
— Разве вы не хотите подождать и познакомиться с мисс Ширли? — спросила Элизабет, облизывая ложку, чтобы не была потеряна последняя капля варенья. Бабушка и Женщина умерли бы от ужаса, если бы видели это.
— В другой раз, — сказал мужчина.
Элизабет поняла, что у него нет ни малейшего намерения украсть ее, и испытала самое странное, самое необъяснимое чувство разочарования.
— До свидания и спасибо, — сказала она вежливо. — Здесь, в Завтра, очень приятно.
— В Завтра?
— Да, это Завтра, — объяснила Элизабет. — Я всегда хотела попасть в Завтра и теперь попала.
— О, понимаю! К сожалению, меня не очень интересует Завтра. Я хотел бы снова оказаться и во Вчера.
Элизабет стало очень жаль его. Но как он мог быть несчастен? Как можно быть несчастным, если живешь в Завтра?
Элизабет с грустью оглядывалась на Летящее Облако, пока мисс Ширли гребла в сторону острова Принца Эдуарда. Как только они выбрались на дорогу из прибрежных зарослей молоденьких елочек, она обернулась, чтобы бросить еще один прощальный взгляд на чудесный островок. Из-за поворота на бешеной скорости вылетела пара лошадей, запряженных в повозку, — возница явно потерял всякую власть над ними.
Элизабет слышала крик мисс Ширли…
13
Комната странно кружилась. Мебель кивала и приплясывала. Кровать… как она оказалась в кровати? Кто-то в белом чепчике только что вышел за дверь. Что это за дверь? Какое непривычное ощущение в голове! Где-то звучали голоса — приглушенные голоса. Она не видела говорящих, но почему-то знала, что это мисс Ширли и тот мужчина.
Что они говорят? Элизабет разбирала лишь некоторые фразы, выделявшиеся из общего потока произносимых вполголоса слов.
— В самом деле? — Голос мисс Ширли звучал так взволнованно.
— Да… ваше письмо… убедиться самому, прежде чем обратиться к миссис Кембл… Летящее Облако — летний домик нашего главного управляющего…
Если бы только эта комната перестала кружиться! Право же, вещи в Завтра вели себя довольно странно. Если бы только можно было повернуть голову и увидеть говорящих… У Элизабет вырвался протяжный вздох.
Тогда
— Тебе лучше, дорогая? — спросила мисс Ширли.
— Я заболела?
— Тебя сбила упряжка лошадей на дороге, ведущей в гавань, — сказала мисс Ширли. — Я оказалась недостаточно проворна. Я… я думала, ты погибла. Я перевезла тебя в плоскодонке назад, на Летящее Облако, и твой… этот джентльмен вызвал по телефону доктора и сиделку.
— Я умру? — спросила Элизабет.
— Нет, конечно нет, дорогая! Ты была лишь оглушена ударом и скоро поправишься… И, Элизабет, это твой папа.
— Папа во Франции. Я тоже во Франции? — Элизабет не удивилась бы, если бы оказалось, что это так. Разве она не в Завтра? К тому же предметы вокруг все еще немного покачивались.
— Папа очень даже здесь, моя прелесть. — У него был такой чудесный голос; можно было полюбить его уже за один только голос. Он нагнулся и поцеловал ее. — Я приехал за тобой. Мы никогда больше не расстанемся.
В дверях снова появился кто-то в белом чепчике. Элизабет почувствовала, что если она хочет что-либо сказать, это должно быть сказано прежде, чем обладательница чепчика войдет в комнату.
— Мы будем жить вместе?
— Всегда, — сказал папа.
— А бабушка и Женщина будут жить с нами?
— Не будут, — сказал папа.
Золото заката тускнело; сиделка взглядом выражала свое неодобрение. Но Элизабет было все равно.
— Я нашла Завтра, — сказала она, в то время как сиделка выпроваживала из комнаты папу и мисс Ширли.
— Я нашел сокровище, которым, сам не зная об этом, обладал, — сказал папа, когда сиделка закрывала за ним дверь. — : И я никогда не смогу в полной мере отблагодарить вас, мисс Ширли за то письмо.
«Вот так, — писала Аня Гилберту в тот вечер, — таинственная красная дорога, о которой столько думала Элизабет, привела ее к счастье и на край света — к началу новой жизни».
14
Шумящие Тополя,
переулок Призрака
(в последний раз)
27 июня.
Любимейший!
Я подошла к новому повороту на дороге. Немало писем к тебе было написано мной в этой старой башне за прошедшие три года. И вот я пишу последнее, а потом мне, вероятно, долго, долго не придется писать, так как просто не будет нужды в письмах. Всего через несколько недель мы станем принадлежать друг другу навсегда. Мы будем вместе. Только подумай — быть вместе, говорить, гулять, обедать, мечтать, строить планы вместе, разделять радости друг друга, превращать наш дом мечты в родной дом! Наш дом! Разве это не звучит «таинственно и чудно», Гилберт? Всю жизнь я строила воображаемые дома, и теперь один из них станет реальностью. Что же до того, с кем я хочу жить в моем доме мечты…