Апостол Смерти
Шрифт:
— Да кому ты вообще нужен! — окрысился Игорь, а мне вдруг стало интересно, на что с таким задумчивым видом смотрит наш проводник. Шагнул к ограждению и увидел возле дома знакомую чёрную машину.
Увидел её и Игорь.
Я ничего не успел сообразить, как получил сокрушительный удар по уху, опрокинулся на крышу и помимо звенящей боли ощутил, как по моим карманам рыскают чужие руки.
Испуганный возглас Хеллсинга развеял моё потрясение. Превозмогая боль, я вскочил на ноги, сфокусировал поплывший взор и увидел, как Игорь замахивается на нашего проводника моим ножом, а тот в панике
В свой рывок я вложил всю возможную энергию и силу воли. Отшвырнул Игоря от парня, заехал по морде и замахнулся второй раз. Но Игорь был так взбешён, что никакой удар не мог застать его врасплох. Резко уклонившись, он круто развернулся и всадил нож в моё плечо.
Мне никогда не было так больно. Железная рукоять торчала из моей плоти, и я чувствовал, как лезвие засело прямо в кости. Будь оно длиннее, остриё бы прошло насквозь и вонзилось в грудную клетку — столько дури вложил в удар Игорь.
— Они не должны знать обо мне! — завопил он, и тогда я увидел, как к Хеллсингу подлетают двое некромантов.
Парень всё ещё был ослеплён страхом и пытался ползти на пятой точке, судорожно захлёбываясь воздухом. Когда Фантом схватил его в охапку, чтобы поднять на ноги, Хеллсинг разразился паническим воплем и стал извиваться угрём.
— Не вздумайте! — злопыхал Игорь, глядя то на него, то на меня. — Не смейте рассказывать им! Они ни перед чем не остановятся! Они захотят мести!.. Найдут способ добраться до нас, и тогда!..
— Что? Боишься, соперников, которые могут дать отпор? — желчно оборвал я его. Боль затмевала мой рассудок, но силы для пары резких фразочек я всё же нашёл. — И кто ещё здесь трусливое ничтожество, Игорь?
— Ах, ты!..
— Успокойся, приди в себя! — рявкнул на Хеллсинга Фантом и влепил ему лёгкую пощёчину. Демид брезгливо взирал на него сверху вниз.
— Рано тебя выписали, Хеллсинг.
— Я не псих! Я не хотел… Я расскажу… — как безумный, бормотал тот, мотая головой, как собака хвостом.
Фантому всё же удалось водрузить его на ноги.
Игорь наградил меня взглядом, в котором явственно читалось пожелание мучительной смерти, сорвался с места и улетучился с крыши, оставив в моих глазах размазанный блик.
— Я расскажу! Я всё расскажу, я не виноват! — разорялся Хеллсинг.
— Вот и отлично, — громогласно возвестил Демид. — А потом я ещё раз проанализирую твою адекватность.
— Нет! Вы не так поняли, это всё…
— Ладно, пойдёмте отсюда, — сказал Фантом и коснулся было локтя Хеллсинга, но тот отдёрнул руку, словно бы на него собирались надевать наручники или смирительную рубашку. — Господи, да не бойся ты!
— Пойдёмте. Только, пожалуйста, не в это его тараканье гнездо! — с отвращением нахмурился Демид и первым пошёл к выходу с крыши. Я заметил, что сегодня некромант был в отвратительном настроении.
— Ко мне поехали, — предложил Фантом и попробовал подбодрить Хеллсинга, перепуганные глаза которого едва ли не прыгали в глазницах.
Глава 12 «Злой дух»
Меня лихорадила и сотрясала жуткая
Вместе с Хеллсингом я сидел на заднем сидении BMW. Городок маленький, и ехать мы будем недолго, однако перед тем, как некроманты приступят к допросу моего проводника, мне необходимо было провести ему инструктаж.
Я собрался с духом, предупредил, что «сейчас будет громко», сжал челюстями воротник своего свитера и крепко обхватил торчащий из плеча нож.
Мне показалось, что меня насадили плечом на шампур и сунули в костёр. Превозмогая бешеный жар и адскую боль, вгрызаясь зубами в воротник и рыча, как разъярённый гиппопотам, я тянул нож из всех своих сил и наконец смог его выдернуть. Хеллсинг испуганно дёрнулся, когда лезвие рассекло воздух совсем близко от его лица. Оставалось надеяться, что Сумрак и Фантом этого не заметили.
Я измученно запрокинул голову на спинку сидения и прерывисто задышал. Плечо жгло и продолжало ныть, а жар ещё не отпустил меня. Кровь не хлестала из раны, но нож всё же облепила густая тёмно-бордовая жижа. Странно это. Кровь не циркулирует, не бьёт по артериям, а сердце тарабанит, как у живого. И что же я такое?
Приходить в себя и ждать улучшения самочувствия не было времени, и я спешно начал рассказывать Хеллсингу всё, что ему следует сказать некромантам, а о чём лучше умолчать. Тяжёлое дыхание до боли сдавливало горло, а весь рассказ стоил мне последних сил. Меня опутала слабость и зыбкая сонливость, всё тело ломило, как при высокой температуре, и каждый нерв, казалось бы, вылез наружу. Я положил руку на колени, а почувствовал это так, словно бы проехался ей по наждачной поверхности.
Кто же знал, что подношение на могилу способно так навредить бесплотному духу? Сомневаюсь, что могу умереть во второй раз, но если Игорь узнает, какой урон нанёс мне всего лишь ранением в плечо, это может быть для меня чревато большими неприятностями. Такую опасную вещь нужно беречь, как зеницу ока, и в этот раз я спрятал нож во внутреннем кармане. И в летнюю жару я продолжал носить куртку и свитер, не испытывая при этом никаких неудобств. Ни пота, ни прения, даже красных полосок на коже не оставалось.
Фантом жил в самом обычном районе, не то что бы в центре города, но и не в захолустьях. Только до автобусной остановки добираться далековато, особенно в наши метели и двухметровые сугробы, но, когда мы приехали, я понял, что этот некромант в ней не нуждался.
Демид припарковался во дворе возле серебристого внедорожника, и Фантом, выйдя на улицу, заглянул в его салон, подставив руку к стеклу, чтобы не отсвечивал дневной свет.
Чем дольше я наблюдал за членами некромантической общины, тем явственнее убеждался, что они более чем обеспечены материально. Это заставило меня ещё раз задуматься над словами Игоря. Демиду и Фантому не было и двадцати пяти, а уже собственные квартиры и крутые тачки. Причём и серебристый Land Cruiser, и чёрный BMW ещё не утратили блеска новеньких салонных автомобилей и на фоне других машин так и кричали о толстых кошельках своих владельцев. Но честным ли путём они их набили?