Апостолы Феникса
Шрифт:
— Значит, надо понимать, ты хотел, чтобы я увидела тебя, когда ты ехал за мной от аэропорта Майами?
— Ну, скажем так, я подготавливал нашу первую встречу. А уходя из твоей квартиры в тот день, когда пришел без приглашения, я прицепил к твоей машине маленький приборчик.
Щеки Сенеки вспыхнули.
— Ты? Как ты мог! Ты не имеешь права, будь ты хоть трижды отец! Я взрослая женщина! — Она громко выдохнула, покачала головой. — Ушам своим не верю.
— Но я не понимаю, как вы узнали, что лодка в опасности, — оторвался от перил веранды Мэтт.
— Звезды подсказали. — Эл посмотрел в ночное небо и улыбнулся.
— Ну это уж чересчур, — сказала Сенека. — Своеобразный способ налаживать отношения с дочерью. Как-то слишком похоже на драму плаща и шпаги.
Эл поднялся и сквозь открытые раздвижные стеклянные двери подошел к бару.
— Можно? — спросил он Мэтта, подняв бутылку «Джека Дэниелса».
— Наливайте.
Эл плеснул в бокал и выпил, потом налил еще и вернулся на веранду.
— В силу той должности, на которой я состою… на работе, имена ближайших членов моей семьи внесены в список нашей службы безопасности. Хотя твоя фамилия и не Палермо, ты значишься в этом списке как моя дочь.
— Почему?
Эл потер губы ободком бокала.
— Ну, существует ничтожная вероятность, что моя семья может подвергнуться риску, что членам моей семьи захотят отомстить за какие-то мои действия.
— Еще того лучше, — покачала головой Сенека. — Тридцать три года я тебя не знала, и все эти тридцать три года, оказывается, подвергалась риску, что мне отомстит какой-нибудь обиженный тобой террорист, коммунист или еще кто-нибудь.
— Я же сказал, вероятность ничтожная. — И Эл улыбнулся Сенеке примерно так, как улыбается пациенту зубной врач, сообщая, что сейчас ему станет немного неприятно.
— Вот так успокоил.
— Мы редко мониторим чаты в Интернете. Мы не всегда знаем реальные имена, но все же некоторые чаты читаем из-за кое-каких весьма неприятных персонажей, что на них появляются. И на одном из таких чатов вдруг появилось твое имя.
— Появилось? Каким образом?
Эл глотнул «Джека Дэниелса».
— Подумай, кто может желать твоей смерти?
ДВЕ ЗАНОЗЫ
2012, Москва
— Видимо, охранник был под воздействием наркотиков. — Мэр Москвы сидел рядом со Скэрроу в директорской ложе Большого театра. Его английский был великолепен, Скэрроу почти не различал акцента. — Когда его обнаружили, он едва пришел в сознание, бредил, лепетал какую-то чушь, что, мол, гробницу царя осквернил сам президент. Складывается весьма затруднительное положение: таким вот наркозависимым молодым людям невозможно доверить даже простейшие задания.
— Употребление наркотиков свирепствует по всему миру, не только здесь. — Скэрроу смотрел, как последние из двух тысяч любителей искусства входили в зал великого русского театра и занимали свои места. — Значит, исчезли только лишь останки Ивана Грозного? — Он повернулся к Койотлю, сидевшему с другой стороны. — Представляешь?
— Да, — ответил мэр. — Странно, не правда ли? Совершенное безумие. — Он покрутил пальцем у виска. — Но уверяю вас, полиция докопается до донышка этой истории и найдет все, что было похищено. Осквернение места последнего упокоения нашего великого царя недопустимо.
В гаснущем свете люстр он обратился к мужчине, которого Скэрроу представил как представителя бразильского отделения Миссии Феникс.
— Вы знаете, если уж речь зашла о российском президенте, если бы не усы и очки, ну и волосы чуть покороче, вы были бы вылитый наш президент.
Доктор Менгеле улыбнулся.
— Вы не первый говорите мне это.
«Гольфстрим» G-650 дальнего действия с эмблемой Миссии Феникс на борту летел над Польшей, держа курс на Париж, его двойные роллс-ройсовские двигатели развивали сверхзвуковую скорость. Закатное солнце покрыло огненным одеялом вершины облаков. Скэрроу барабанил пальцами по столику красного дерева.
— Ничего не понимаю, — сказал он Койотлю, сидящему напротив. — Вы засекли, атаковали и уничтожили лодку, использовав секретный беспилотный вертолет «Гровс Авионикс», и тем не менее эта женщина и ее друг остались живы?
— Мы еще не знаем подробностей.
— Единственная подробность, которая имеет для меня значение, та, что она все еще жива. — Он разочарованно покачал головой. — Нам известно, что она хотела встретиться с этим романистом, чтобы обменяться информацией о разграблении могил. Мало этого: теперь ты говоришь, что точно установлено: кто-то поднял на ноги власти для их спасения. Это превращается в какой-то страшный сон. Начнем с того, что, если бы ты качественно выполнил свою работу в Мехико, никаких свидетелей бы не осталось, и некому было бы обмениваться информацией еще и с этим писателем. У нас теперь много проблем вместо одной. Я начинаю сомневаться в тебе и в твоих талантах.
— Простите меня, Хавьер.
— Ты должен понимать, что ошибкам нет места — ошибкам, непониманию, неудачам. Даже мысль о том, что эта ничем не примечательная женщина может стать на пути события, которое изменит всю мировую историю, невозможна. — Скэрроу потер затылок, чтобы сбросить напряжение. — Скажите еще раз, как ее зовут?
— Сенека Хант. Я уверен, мы в ближайшее же время уберем эту незначительную помеху и будем двигаться дальше.
— Для начала я хочу знать все, что можно узнать о ней и об ее дружке-писателе — биография, знакомства, привычки, все-все-все. Мы должны как можно быстрее выдернуть эти две занозы. И впредь следить, чтобы никто и ничто не угрожало Миссии. Мы не позволим еще раз загнать себя в тупик. С этой женщиной и с писателем надо разобраться. И надо выяснить, не замешан ли там кто-нибудь еще, не помогает ли им еще кто-то. В конечном итоге все они должны исчезнуть.