Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре
Шрифт:
ЧАСТЬ VI
НЕДЖД
Капсула времени.
Ваххабизм.
Хаиль и Эр-Рияд: странички из истории противостояния за власть в Неджде.
Именитые путешественники-портретисты Аравии прошлого, посещавшие Неджд, отмечали, что этот район Северной Аравии был известен не только своими лошадьми чистой арабской породы, но и богатым животным миром. Там обитали дикие козы и кабаны, газели и зайцы, быки и антилопы, и даже страусы. Кстати, мясо страусов в племенах Древней Аравии считалось деликатесом. Сраусиные перья и кожи нарасхват раскупали торговцы Дамаска и Багдада; за одну кожу страуса, сообщает С. Цвемер, давали сумму, равнявшуюся 40 американским долларам. Половинка маленькой кофейной чашечки (финджана) со страусиным жиром (его использовали в Аравии как лекарство) стоила половину турецкого меджидие.
Особо гордились бедуины Неджда вообще и Джабаль Шаммара в частности своими лошадьми чистой арабской породы. Слава о них гремела по всему Востоку. Закупать лошадей в Джабаль Шаммар приезжали торговые агенты-представители правящих династий практически всех крупных держав Европы, включая Российскую империю.
Знаменитые открыватели-описатели земель Северной Аравии это:
— капитан английской армии Дж. Ф. Сэдлер; он первым среди европейцев пересек Аравийский полуостров (1819);
— финский путешественник Георг Август Валлин (1811–1852); дважды посещал Медину (1844, 1845) и ярко описал Город Пророка;
— английский путешественник Дж. Пэлгрев (1826–1888); побывал во владениях Рашидитов и Саудитов, на Бахрейне, в Катаре и Омане (1862, 1863);
— итальянский предприниматель-путешественник Карло Гуармани; совершил поездку в Джабаль Шаммар (1864), о чем рассказал в своих увлекательных записках;
— полковник Пелли, британский резидент в Бушире; в 1865 г. с торговым караваном прошел из Кувейта в Неджд; видел и описал Эр-Рияд, нынешнюю столицу Саудовской Аравии;
— Чарльз Монтегю Даути (1834–1926); впечатления об «Острове арабов», который он исследовал в 1876–1878 гг., нашли отражение в его интересных воспоминаниях под названием «Проникновение в Аравию»;
— леди Блант (1837–1917); английская путешественница, внучка лорда Байрона, автор увлекательной книги «Паломничество в Неджд» (1881).
Ваххабизм часто называют «ренессансом ислама». Основатель этого религиозно-политического течения, проповедующего возвращение к «первоначальной чистоте ислама» времен Пророка Мухаммада, — ’Абд ал-Ваххаб (1703–1791), образованный богослов. Родился он в Неджде, в семье пастуха из племени бану тамим. Обучался в религиозных школах Басры, Багдада и Дамаска. Выступал «за очищение ислама от поздних нововведений и наслоений».
Учение ’Абд ал-Ваххаба принял и поддержал знатный в Неджде род Аль Са’уд. В лице Мухаммада ибн Са’уда, эмира Дарайи, ’Абд ал- Ваххаб нашел (1750) сильного покровителя и стойкого приверженца своего учения (шейх Мухаммад женился на дочери ’Абд ал-Ваххаба). Актом официального признания ваххабизма семейно-родовым кланом Аль Са’уд явилось вручение главой Са’удитов почетного меча ’Абд ал-Ваххабу.
На ваххабитов, рассказывал известный русский дипломат- востоковед А. Адамов, «напоминавших своим поведением карма- тов, многие смотрели как на продолжателей вероучения последних». И это неправильно, так как ваххабиты, «в противоположность карматам, были строго правоверными мусульманами, и опирались на Коран и сунну» (1). Заявляли, что «Коран ниспослан на землю прямо с неба»; не допускали «никаких посредников между Богом и людьми». Поэтому считали «идолопклонством вошедшее среди мусульман во всеобщее употребление почитание гробниц святых и пророков, не исключая самого Мухаммада». Воздание почестей, «подобающих одному Аллаху», кому бы то ни было еще, тем же святым и пророкам, нарушало, по их мнению, саму идею о «едином Боге, Всемогущем и Всемилостивом».
Развернув борьбу за утверждение своей власти среди племен Северной Аравии, ваххабиты во главе с родом Аль Са’уд приобрели со временем такую силу, что стали представлять реальную угрозу для Османской империи в ее владениях в Аравии и Месопотамии. В 1749 г. наместник Турции в Египте, а также губернатор Джидды и шариф Мекки получили предписание, повелевавшее сообща принять меры к тому, чтобы уничтожить ваххабизм, «искоренить эту нечистивую ересь», подтачивающую «основные устои ислама».
Обеспокоенность Турции можно было понять. Ведь в стремлении создать самостоятельое арабское царство, подчеркивал А. Адамов, род Аль Са’уд невольно придавал движению ваххабитов «характер пробуждения нации», а открытым выступлениям против турок — «облик беспощадной и кровопролитной борьбы за независимость» (2).
К концу XVIII столетия под властью ваххабитов, говорится в сочинении А. Адамова «Ирак Арабский», «оказалась вся пустыня», огромная территория «от Неджда до границ Алеппо и Дамаска и от Красного моря до Персидского залива». Переход в руки ваххабитов Эль-Хасы, восточной провинции Северной Аравии, расположенной неподалеку от Басры, создал уже угрозу власти турок в самом Ираке Арабском.
В 1796 г. из Константинополя в Багдад поступило следующее указание: в союзе с имамом Маската двинуться на Дарайю, столицу Са’удитов, и «смести ее с лица земли». Поход состоялся в 1798 г.; в нем участвовало 15 тыс. солдат. Однако для турок, он успехом не увенчался. Подойдя к Хуфуфу, главному городу провинции Эль-Хаса, взять его турки не смогли, и отступили. «Часть солдат погибла от голода, жажды и меча неприятеля». Провал этой экспедиции, по словам А. Адамова, лишь «усилил славу непобедимости» и авторитет среди арабов Аравии тогдашнего ваххабитского эмира ‘Абдель ’Азиза (наследовал власть в 1765 г.). Поражение, нанесенное туркам, подвигло к союзу с ним ряд новых влиятельных племен Арабского побережья Персидского залива, «которые упорно отказывались дотоле признать над собой власть ваххабитов» (3).
В 1803 г. шейх Са’уд ибн ’Абдель ’Азиз (правил эмиратом 18031814) водрузил стяг ваххабитов во дворе Большой мекканской мечети, у стен древней Каабы. Там же приказал свалить в кучи и сжечь изъятые у жителей города табак с курительными трубками, шелковые одежды и многое другое, что подпадало под запрет учения ваххабитов. Улицы и мечети Мекки «наполнились бичевальщиками». Эти «люди рвения» нещадно, по свидетельствам современников, пороли кожаными плетьми мусульман-ленивцев. Так они называли тех, кто, на их взгляд, «клал молитвы» не столь подобострастно, как подобало.
Из Мекки шейх Са’уд направил свое знаменитое письмо турецкому султану Селиму III (правил 1789–1807). Было оно кратким и предельно лаконичным. Начиналось словами: «Сауд — Салиму», то есть без упоминания титулов и регалий. Я вошел в Мекку (следовала дата), и привнес мир ее жителям. Я уничтожел все то, что идолизировали. Снял все налоги, за исключением тех, что требует священный закон веры. Утвердил кади (судью), которого ты назначил. И хотел бы, чтобы ты дал распоряжение своим наместникам в Каире, Дамаске и Багдаде не слать больше в Священный город махмаль с кисвой (то есть почетный караван с покрывалом для Каабы) (4).