Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре
Шрифт:
Много времени, говорит Н. Богоявленский, шейх Мубарак уделил во время встреч и бесед с ним расспросам о том, «где базируются русские военные суда»; «как быстро они могут прибыть в Кувейт из своей теперешней стоянки, если даст на то приказ русское правительство»; где «теперь находится русский крейсер «Варяг», посещавший Кувейт. Относительно «Варяга», отмечает в своем отчете Н. Богоявленский, «я должен заметить, что впечатление на жителей Арабского побережья Персидского залива он произвел невероятно громадное», и славу о нем они «разнесли и в те места, где он не был» (24).
Англичане внимательно следили за действиями русских в зоне Персидского залива, и «явно нервничали» в связи с «усилением обаяния России среди населения этого края», докладывали российские дипломаты. Цель, преследуемая англичанами в отношении Кувейта, была, по их мнению, вполне понятной. «Бритты осторожно, но настойчиво подготавливали почву для закрепления Кувейта, а, следовательно, и устья р. Шатт-эль-Араб за Англией» (25).
Реализовывая свои планы в отношении Кувейта и «подводя его под опеку Британии», говорится в отчетах российского консульства в Басре, «англичане не спускали глаз с шейха Мубарака». Английский консул в Кувейте, капитан Шекспир, «следил буквально за каждым шагом Мубарака», писал в записке о результатах своей поездки в Кувейт российский консул С. Тухолка (26).
Цель дипломатических замыслов России в зоне Персидского залива состояла в том, как видно из сказанного выше, чтобы, с одной стороны, «мирным способом парализовать дальнейшие своекорыстные действия англичан в крае», а с другой — «развить и укрепить русское влияние среди местного населения». И, что не менее важно, — содействовать «более широкому, насколько можно, торговоэкономическому общению» России с Южной Персией и Прибрежной Аравией (27). Факт же исключительного преобладания Великобритании в бассейне Персидского залива, подчеркивал министр иностранных дел России В. Н. Ламздорф в письме русскому послу в Константинополе И. А. Зиновьеву, «отнюдь не может почитаться достаточным основанием для… полного воздержания от действий с нашей стороны» в данном районе мира (28).
В заключение краткого очерка о Кувейте обоснованным представляется поделиться с читателем теми яркими впечатлениями, что вынес из своей поездки туда профессор Н. В. Богоявленский. День у арабов разделен на две половины, повествует он в своих заметках «По берегам Персидского залива». «Первая начинается еще задолго до восхода солнца, и продолжается часов до 10–11 утра». После чего вся жизнь в городе замирает. Закрываются базары. Все расходятся по домам, спасаясь от зноя. Вторая половина дня — после трех часов. Ближе к вечеру оживают базары, начинается бойкая торговля в лавках. Местных товаров в них мало; практически все — привозные, большей частью из Индии. Самое интересное на рынках — это люди. «Женщины, судя по грациозности мужчин, должны быть верхом грации». Но об этом «можно только догадываться», так как все они — «закрыты»; лица — «в полумасках». Щегольством у них считается длинный, тянущийся по песку «хвост платья». Рядом с женщинами играют дети, притом «совершенно голые»; тела их сплошь усеяны «болячками от укусов москитов». Неподалеку расположились мужчины, с длинными, заплетенными в косы волосами. Повсюду — масса верблюдов.
Жители Кувейта — приветливы и гостеприимны. Во дворце шейха, где я поселился, продолжает Н. Богоявленский, каждый день два рослых, атлетически сложенных галласа (раба-африканца) приносили мне обед на двух подносах. «Состоял он из громадного блюда вареного риса, которым можно было бы накормить десяток людей, жареной рыбы, вареной баранины и похлебки, приготовленной из лимона, красного перца, какого-то желтого порошка и бульона».
Описывая свою встречу с шейхом Мубараком, проходившую «на открытой площадке дворца, облитой лунным светом», Н. Богоявленский говорит, что правитель Кувейта показался ему человеком мудрым, этаким «замечательным восточным дипломатом». Очень интересовался строительством Багдадской железной дороги; «просил показать на карте ее направление», а также «путь от Бендер-Аббаса в Россию».
Во время путешествия по землям Аравии, рассказывает Н. Богоявленский, он проявлял любопытство ко всему, в том числе и к тому, что и как едят арабы. Так вот, матросы парусника, на котором он шел в Кувейт, расположившись как-то пообедать, разослали циновку, сплетенную из листьев финиковых пальм. Разложили на ней лепешки, «толщиной с лист газетной бумаги», лук, «поставили котелок с похлебкой из рыбы, с массой перца и всяких пряностей». И ни одной ложки! Интересно было посмотреть, как они справятся с этой похлебкой, замечает Н. Богоявленский. Оказалось — просто. «Каждый опускал в котелок руку и, изловив кусок рыбы, клал ее на хлеб». Затем «отрывал луку и помещал его на рыбу». Сделав из куска хлеба тюрячек (так на Руси называли выдолбленную из дерева чашу), «зачерпывал им супу и отправлял все в рот».
Свою поездку в бассейн Персидского залива Н. Богоявленский предпринял на пароходе Русского общества пароходства и торговли (РОПиТ) «Корнилов». Эта компания, информирует своего читателя Н. Богоявленский, установила — при поддержке Министерства финансов — прямую линию: Одесса — порты Персидского залива. Цель ее состояла в том, чтобы «дать возможность русским произведениям конкурировать с английскими», притом как в Южной Персии и Прибрежной Аравии, так и в Месопотамии. Суда РОПиТ совершали в бассейн Персидского залива четыре рейса в год. На борту «Корнилова» с Н. Богоявленским находились «трое представителей одной московской мануфактуры», направлявшихся в Персию, чтобы «открыть склады товаров» в Ширазе и Исфахане.
Реализовывая в бассейне Персидского залива «политику дела», Россия довольно успешно теснила из Персии Англию. Русское консульство в Бендер-Бушире, как следует из заметок Н. Богоявленского, занимало «громадный дом, принадлежавший прежде генерал- губернатору Бушира». Войска в Тегеране «находились в заведовании» русских. Солдаты, набиравшиеся в них «из тюрков и курдов», представляли собой «грозную военную силу», считаться с которой должны были и англичане.
Престиж России в бассейне Персидского залива возрос настолько, что даже пираты, по словам Н. Богоявленского, регулярно грабившие торговые суда у входа в Шатт-эль-Араб, притом все, без разбора, пароходы под русским флагом — особенно после посещения вод Персидского залива кораблями Военно-морского флота России — старались обходить стороной. Поэтому во время нашего морского перехода в Кувейт, пишет он, мы решили «обезопасить себя от пиратов», вывесив на паруснике русский флаг. Поскольку такового у капитана не оказалось, его тут же, на месте, и смастерили: из моего белого полотенца, красной чалмы состоявшего при мне переводчика и окрашенной в цвет индиго наволочки, снятой с подушки какого-то месопотамского турка, находившегося на борту нашего судна. Задумка, по выражению Н. Богоявленского, сработала; и все они спокойно добрались до Кувейта (29).
Крупным планом: портреты правителей Кувейта. После смерти шейха Мубарака (1916) Кувейтом управлял его старший сын, шейх Джабир II (1915–1917); затем — младший сын, шейх Салим I (1917–1921), отличавшийся, как сообщает в своих «Очерках по истории Кувейта» В. Л. Михин, «живым словом и хорошей памятью на стихи». Шейх Ахмад ибн Джабир Аль Сабах (правил 1921–1950), десятый по счету эмир Кувейта, был, по свидетельствам историков, страстным поклонником британского военного флота. Не раз подвергался критике со стороны крупных, националистически настроенных семейно-родовых кланов Кувейта за присвоение и растранжиривание денежных средств, поступавших от Великобритании в уплату за нефтяные концессии.
Шейх Джабир ибн Ахмад Аль Джабир Аль Сабах (1926 г. р., правил 1978–2006 гг.), тринадцатый правитель, известен своими широкими знаниями в областях арабской и английской литературы, экономики и исламского права. Заняв в 1963 г. пост заместителя премьер-министра (с сохранением портфеля министра финансов и нефти), взял курс на диверсификацию внешних связей и развитие отношений с СССР. В ноябре 1964 г. по приглашению Министерства финансов и Государственного комитета Совета Министров СССР по внешнеэкономическим связям посетил Советский Союз. Этот визит явился одним из первых послевоенных советско-заливных контактов на таком высоком уровне. Результатом его стало подписание (февраль 1965 г.) советско-кувейтского соглашения об экономическом и техническом сотрудничестве.