Архив Троцкого (Том 3, часть 1)
Шрифт:
«Правда, Ленин иногда говорил, что Советы рабочих, крестьянских, солдатских депутатов в первую эпоху Февральской революции осуществляли собой до известной степени революционно-демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства. И это верно постольку, поскольку эти Советы вообще представляли власть. Но как неоднократно разъяснял Ленин, Советы февральского периода осуществляли лишь полувласть. Они поддерживали власть буржуазии, оказывая на нее полуоппозиционное «давление». Именно это межеумочное положение и позволяло им не выходить из рамок демократической коалиции рабочих, крестьян и солдат. По формам властвования эта коалиция, поскольку она опиралась не на урегулированные государственные отношения, а на вооруженную силу и непосредственное революционное усмотрение, тяготела к диктатуре, не дорастая, однако, до нее на несколько голов. Именно в этой демократической неоформленности полувластной коалиции рабочих, крестьян и солдат заключалась неустойчивость соглашательских Советов. Они должны были либо сойти на нет, либо взять в свои руки власть по-настоящему. А взять власть они могли не в качестве демократической коалиции рабочих и крестьян, представленных разными партиями, а в качестве диктатуры пролетариата, руководимого единой партией и ведущего за собой крестьянские массы, начиная с их полупролетарских слоев. Другими cловами, демократическая рабоче-крестьянская коалиция могла наметиться лишь как незрелая, не поднявшаяся до подлинной власти форма,— как тенденция, но не как факт» (Троцкий, «1917», ч. I, с. XX-XXI).
Эта передача содержания одной из теоретически наиболее замечательных глав работы Ленина, никуда не годится. Многими нашими товарищами, среди них есть большевики с предвоенным стажем, она передается очень просто: когда Ленин приехал в Россию, то увидел, что вся эта история с демократической диктатурой есть, деликатно выражаясь, чепуха, что надо с ней кончить. Они ссылаются на место в докладе Ленина на Петроградской общегородской конференции от 14 апреля [19]17 г., на которой Ленин сказал: «Тут нужен пересмотр «старого» большевизма», указывают на неистовые нападки Ленина на каменевское повторение старых лозунгов, забывая о словах Ленина из заключительного слова на той же конференции, что «из линии большевизма вытекает новая жизнь». Что же, может быть, Ленин принужден был действительно «перевооружиться», может быть, история доказала иллюзорность его лозунга, т. е. неверность основной оценки движущих сил, данной большевизмом. Вопросы эти чересчур важны, чтоб на них ответить ссылкой на то, что «Ленин иногда говорил».
а). Положение в феврале-апреле
Надо прежде всего изучить своеобразие положения, созданного Февральской революцией. Анализ этого своеобразия принадлежит к наиболее гениальным страницам ленинского творчества. На многие отдельные пункты этого анализа указывали, кроме Ленина, и другие. Но диалектика состоит именно в охвате совокупности явления, обхвате его со всех сторон и линии развития его противоречий. Первым решающим моментом в этом своеобразии была революционная (против воли) роль англо-французского капитализма. Вот что сказал об этом Ленин в своем докладе от 14 апреля:
«Движущие силы революции мы определили совершенно верно. События оправдали наши старые большевистские положения, но наша беда в том, что товарищи хотели остаться «старыми» большевиками. Движение масс было только в пролетариате и крестьянстве. Западноевропейская буржуазия всегда была против революции. Таково положение, к которому мы привыкли. Вышло иначе. Империалистическая война расколола буржуазию Европы, и это создало то, что англо-французские капиталисты из-за империалистических целей стали сторонниками русской революции. Английские капиталисты составили прямо заговор с Гучковым, Милюковым и командующими верхами армии. Англо-французские капиталисты стали на сторону революции. Европейские газеты сообщают целый ряд случаев поездок посланников Англии и Франции для переговоров с «революционерами» вроде Гучкова. Это союзник революции непредвиденный. Это привело к тому, что революция вышла так, как никто не ожидал. Мы получили союзников не только в лице русской буржуазии, но и англо-французских капиталистов. Когда я говорил это же в реферате за границей, мне один меньшевик сказал, что мы были неправы, ибо-де оказалось, что буржуазия нужна была для успеха революции. Я ему ответил, что это было «необходимо» лишь для того, чтобы революция победила в восемь дней. Ведь Милюков заявил до революции, что если победа лежит через революцию, то он против победы. Нельзя забывать этих слов Милюкова. Итак, революция в ее первом этапе развивалась так, как никто не ожидал» (Ленин, т. XX, ч. I, с. 175-176).
Какие последствия имел этот факт? В 1905 г. Ленин рассчитывал, что развертывающийся кризис революции поставит у власти рабочих и крестьян, относящихся с недоверием к буржуазии. Тут у власти стала буржуазия, потому что: 1) поддержал ее мировой капитал и 2) потому, что крестьянство, предполагаемый союзник рабочих, имело доверие к буржуазии. Мировая война, детище капитализма, т. е. буржуазии, должна была в дальнейшем своем развитии поднять крестьянские массы против буржуазии. Но раньше, чем это случилось, она вызвала в нем чувство, что из этого омута нельзя выбраться одним без помощи опытных военачальников, политиков, и т. д. Вторая причина этого доверия и одновременно второй решающий момент своеобразия положения — это изменения среди самого крестьянства.
Чем отличается позиция крестьянства в 1917 г. от его позиции в 1905 гг.? Тем, что: «нельзя быть уверенным, что крестьяне пойдут непременно дальше буржуазии, и выражать свою уверенность в крестьянстве, в особенности теперь, когда оно повернуло к империализму и оборончеству, т. е. к поддержке войны» (Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 414).
И дальше:
«Сейчас крестьян с Милюковым... бьет социализм. Крестьянин идет за Милюковым и Гучковым — это факт» (т. ХIII ч. 2, с. 425).
Откуда этот факт и каковы его последствия?
«Часть мелкой буржуазии заинтересована в этой политике капиталистов. Здесь сомневаться не приходится и поэтому не позволительно пролетарской партии возлагать теперь надежды на общность интересов с крестьянством. Мы боремся за то, чтобы крестьянство перешло на нашу сторону, но оно стоит, до известной степени сознательно, на стороне капиталистов» (т. XIV, ч. 2, с. 417).
Первое: крупная буржуазия, поддержанная англо-французским империализмом, перекинулась на сторону революции, чтобы взять в руки ее руль. Второе. Часть крестьянства сознательно, другая бессознательно на стороне буржуазии. Какие последствия вытекают из этого?
«Оригинальность положения в двоевластии... Только на месте здесь мы узнали, что Совет рабочих и солдатских депутатов отдал власть Временному правительству202. Совет рабочих и солдатских депутатов есть осуществление диктатуры пролетариата и солдат; среди последних большинство крестьянство — то и есть диктатура пролетариата и крестьянства. Но эта «диктатура» вошла в соглашение с буржуазией. Тут и нужен пересмотр «старого» большевизма. Создавшееся положение показывает, что диктатура пролетариата и крестьян переплелась с властью буржуазии. Положение изумительно своеобразное. Не бывало таких революций, чтобы представители революционного пролетариата и крестьянства, будучи вооружены, заключили союз с буржуазией; имея власть, уступили ее буржуазии. Буржуазия имеет в своих руках силу капитала и силу организации. Надо еще удивляться, что рабочие оказались все же достаточно организованными. Буржуазная революция в России закончена, поскольку власть оказалась в руках буржуазии. Здесь «старые» большевики опровергают: «она не закончена — нет диктатуры пролетариата и крестьян». Но Совет рабочих и солдатских депутатов и есть эта диктатура» (Ленин, т. XX, ч. 2, с. 107).
В «Письмах о тактике», направленных против позиции Каменева[203], Ленин говорит:
«Революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства» уже осуществилась (сноска: в известной форме и до известной степени) в русской революции, ибо эта «формула» предвидит лишь соотношение классов, а не конкретное политическое учреждение, реализующее это соотношение, это сотрудничество. Совет рабочих и солдатских депутатов — вот вам уже осуществленная жизнью «революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства». Эта формула уже устарела. Жизнь ввела ее из царства формул в царство действительности, облекла ее плотью и кровью, конкретизировала и тем самым видоизменила» (Ленин, т. XIV, ч. 1, с. 29).
Говоря, что революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства уже осуществилась, он добавляет «в известной форме и до известной степени» и добавляет дальше, что лозунг революционно-демократическая диктатура это была теория, «...которая, как всякая теория, в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь приближается к схватыванию сложности жизни» (т. XIV, ч. 1, с. 29).
Эти формулировки он повторяет в разных сочетаниях и нюансах, так например, в проекте платформы «Задачи пролетариата в нашей революции» он указывает: