Архивы Дрездена: Доказательства вины. Белая ночь
Шрифт:
Мёрфи кивнула:
– Если эта тварь дважды уже нападала на участников конвента, она, скорее всего, сделает это снова. Мне кажется, нам стоило бы посоветовать им закрыть мероприятие. Не будет конвента – не будет и нападений, правильно?
– Слишком поздно, – буркнул я.
Она склонила голову набок:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Эта тварь питается страхом. Она подсела на страх, как на иглу. Если закрыть конвент, это напугает кучу народа.
– Напугать может и пресса.
– Но
– Если нападавший так опасен, им стоит его бояться, – заметила Мёрфи.
– Если не считать того, что их страх привлечет к себе того самого нападавшего, – сказал я. – Собственно, если страха будет много, это привлечет не его одного, а и других хищников подобного рода.
– Других? – резким голосом переспросила Мёрфи, застыв на месте.
– Так капля крови в воде привлекает акул, – пояснил я. – Только вместо того чтобы сосредоточиться на конвенте, потенциальные жертвы окажутся рассеяны по всему Чикаго. Пока единственное наше преимущество заключается в том, что мы примерно знаем, где эта тварь нанесет следующий удар. Если конвент закроют, мы лишимся этого преимущества.
– И следующий шанс сесть ему на след представится тогда, когда появится новый труп… – Мёрфи покачала головой. – Чем могу помочь тебе я?
– Пока подбрось меня домой. Мне нужно кое с кем посоветоваться и… – Я вдруг стиснул зубы. – Вот черт подери, чуть не забыл.
– Что?
– У меня встреча за обедом, которую нельзя пропускать.
– Важнее, чем это? – удивилась Мёрфи.
– Не могу ее перенести, – буркнул я. – Дела Совета. Возможно, и важнее.
Она покачала головой:
– Ты взваливаешь на себя слишком большую ответственность, Гарри. Ты всего лишь человек. Хороший человек, но твои возможности не безграничны.
– Вот что случается, когда я не в кожаном плаще, – хмыкнул я. – Людям начинает казаться, будто я не супергерой.
Она усмехнулась, и мы направились к ее машине.
– Я серьезно, – сказала она. – Ты же не можешь быть везде одновременно. И не можешь помешать случиться всему плохому.
– Это не значит, что не надо и пытаться, – возразил я.
– Возможно. Но ты принимаешь все слишком близко к сердцу. Ты прямо разрываешься из-за этого. Как та девушка. – Она мотнула головой в сторону реанимационного корпуса. – Мне больно смотреть на тебя. У тебя достаточно неприятностей и без того, чтобы с головой зарываться в дела, с которыми невозможно справиться.
Я пожал плечами и молчал, пока мы не вернулись к машине.
– Я просто не могу этого вынести, – произнес я. – Не могу
Мёрфи посмотрела на меня в упор и кивнула:
– Я тоже.
Мыш ткнул меня головой в ногу и прислонился, грея своим телом.
Это успокаивало. Мы забрались втроем в машину Мёрфи и поехали выслеживать неизвестно кого. Неизвестно – по крайней мере, до встречи с Летним Рыцарем.
Я попросил Мёрфи высадить меня в паре кварталов от моего дома, чтобы Мыш хоть немного размял лапы. Он, похоже, не возражал против такого решения и с энтузиазмом обнюхивал придорожные кусты, размахивая хвостом. На всякий случай я время от времени оглядывался, но незнакомый наблюдатель больше не показывался. Конечно, он мог действовать и не в одиночку, однако других подозрительных людей или машин я тоже не обнаружил. Впрочем, я продолжал параноидально озираться по сторонам до тех пор, пока мы не добрались до моего старого дома и не спустились по ступенькам к двери.
Я пробормотал заклинание, временно нейтрализующее обереги, которыми я укрепил свое жилье вскоре после начала войны с Красной Коллегией. Потом щелкнул ключом и, повернув дверную ручку, изо всех сил двинул стальную дверь плечом.
Дверь приоткрылась на пять или шесть дюймов. Я пнул ее еще несколько раз, отворив хотя бы для того, чтобы протиснуться боком, шагнул внутрь, впустив Мыша перед собой, и почти ткнулся носом в ствол обреза.
– Эта штука противозаконна, знаешь ли, – заметил я.
Томас хмуро посмотрел на меня поверх мушки и опустил ружье. Я услышал металлический щелчок – он поставил обрез обратно на предохранитель.
– Ты бы лучше дверь починил. Каждый раз, когда ты ее открываешь, грохот как от штурмовой бригады.
– Ой, да ладно, – отозвался я, отстегивая Мыша с поводка. – Всего-то один раз пережили осаду, и уже такая паранойя.
– Ну что я могу сказать. – Он повернулся и сунул обрез в свою объемистую спортивную сумку, стоявшую на полу у входа. – Как-то я никогда не мечтал сыграть главную роль в ужастике с зомби.
– Не обманывайся, – сказал я; мне удалось не упасть, когда Мистер пулей пересек комнату и в знак дружеского приветствия врезался всей своей тридцатифунтовой тушей мне в ноги. – Кино было мое. Ты был копьеносцем. Вроде как роль второго плана.
– Спасибо и на том, – хмыкнул он. – Пиво будешь?
– Еще бы!
Томас плавной походкой направился холодильнику. На нем были джинсы, туфли и белая хлопчатобумажная футболка. Я покосился на сумку и нахмурился. Его сундук – старый армейский инвентарный ящик – стоял, запертый, на полу рядом с сумкой. Вокруг них разместились, как мне показалось, все личные пожитки Томаса.