Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Эй, — сказал я. — Поехали-ка. Дел невпроворот.
— Увы, — вздохнул он, снимая с головы фуражку и с легким поклоном возвращая ее законной владелице. — Если, конечно, вы меня не хотите арестовать, Элизабет?
— Как-нибудь в другой раз, — улыбнулась та.
— Эх, не повезло, — заметил Томас.
Она еще раз улыбнулась ему, потом перевела взгляд на меня и нахмурилась.
— Вы, случайно, не Гарри ли Дрезден?
— Угу.
Девица кивнула, надевая фуражку.
— Я так и решила, что узнала вас. Лейтенант Мёрфи говорит, вы неплохой парень.
— Спасибо.
— Это
— Ах, да что вы говорите, — ухмыльнулся я. — Я сейчас просто покраснею от лести.
Девица наморщила носик.
— Что это за вонь такая?
Я постарался сохранять невозмутимое выражение лица.
— Горелые обезьяньи какашки.
Секунду-другую она настороженно смотрела на меня в ожидании подвоха, потом закатила глаза. Тем не менее, она отошла на тротуар и двинулась прочь от нас. Томас спрыгнул с округлого носа Жучка на мостовую и кинул мне ключи. Я перехватил их в воздухе и полез на водительское место.
— О'кей, — сказал я, когда Томас уселся рядом. — Где мне лучше переговорить с этим вашим парнем?
— Он устраивает сегодня небольшую вечеринку для своей съемочной группы на Золотом Берегу. Напитки, танцы, закуски, все такое.
— Закуски, — мечтательно произнес я. — Играю.
— Только обещайте мне не набивать карманы арахисом и печеньем, — Томас назвал мне адрес, и я тронул Жучка с места. На протяжении всей поездки Томас молчал.
— Здесь направо, — сказал он, наконец, и протянул мне белый конверт. — Отдадите это охране.
Я свернул туда, куда он показал, и опустил стекло, чтобы протянуть конверт охраннику, сидевшему в небольшой будке при въезде на стоянку.
Чуть писклявый, клокочущий рык послышался откуда-то прямо из-под моего сиденья. Я вздрогнул.
— Это еще, черт возьми, что такое?
Я подъехал к будке и затормозил. Навострив свое магическое чутье, я попытался нащупать им источник все не прекращавшегося рычания.
— Блин. Похоже, это один из…
Какой-то липкий, тошнотворный холод коснулся моих чувств, лишив меня дыхания. Вместе с ним на меня нахлынул призрачный запах склепа — запах затхлой крови, гниющей плоти. Я застыл, пытаясь найти его источник.
Тот, кого я принял за охранника, был вампиром Черной Коллегии.
Внешне он казался молодым человеком. Черты его лица показались мне знакомыми, хотя разложение мешало мне опознать его точно. Роста он был небольшого. Смерть превратила его в гротескную карикатуру на человека. Глаза застилала белесая пленка; клочки мертвой плоти сползали с его тронутых тлением губ, прилипая к пожелтевшим, гнилым зубам. На голове торчали похожие на пересохшую траву волосы, между которыми зеленело что-то вроде мха или лишайника.
Он рванулся ко мне с нечеловеческой стремительностью, но мои чародейские чувства успели подать тревожный сигнал, и я отдернул руку, не дав ему схватить меня за запястье. Он успел поймать меня за рукав самыми кончиками пальцев. Я дернул руку, однако сил даже в пальцах у вампира оказалось больше, чем у меня в плечах, так что мне пришлось напрячься как следует, чтобы высвободиться. Я вскрикнул; жалкий довольно вышел звук — перепуганный, визгливый.
Вампир не отставал, змеиным движением выскользнув из окна будки. Я вдруг с ужасом сообразил, что если он схватится со мной врукопашную в машине, меня придется потом выскребать по частям из металлолома.
И сил избежать этого у меня явно не хватало.
Глава третья
Похоже, по части реакции Томас все-таки уступал мне, потому что вампир успел залезть в машину по плечи, когда он, наконец, выдохнул: "Матерь божья!»
Я с размаху заехал вампиру в лицо левым локтем. Причинить ему боль я не мог, но это подарило мне драгоценную секунду. Я добавил еще раз, своротив ему скулу набок, а другой рукой тем временем отчаянно зашарил в стоявшем на полу между сиденьями, прямо за ручником, ящичке. Там у меня хранилось единственное оружие, способное помешать вампиру растерзать меня на клочки. Вампир впился в меня своими костлявыми, когтистыми лапищами. Не будь моя ветровка укреплена охранительными заклятиями, он запросто вырвал бы сердце у меня из груди, однако толстая, да еще и заговоренная кожа продержалась секунду-другую, позволив мне изготовиться к контратаке.
Вампиры Черной Коллегии известны ровно столько времени, сколько помнит себя человечество. В их распоряжении немереное количество вампирских энергий — тех самых, о которых писал Стокер. Но и уязвимые места у них тоже имеются: они боятся чеснока, символов веры, солнечного света, проточной воды, огня, осиновых кольев… В своей книге Брэм Стокер рассказал всем, как их убивать, так что в начале двадцатого столетия их почти полностью истребили. Выжили только самые умные, самые быстрые, самые дерзкие представители рода, обладатели многовекового опыта во всем, что касается жизни и смерти. Особенно смерти.
Впрочем, сомневаюсь, чтобы даже этот многовековой опыт подготовил кого-либо из них к тому, что его огреют воздушным шариком, наполненным водой.
Точнее, святой водой.
У себя в машине я держу под рукой три таких шарика. Я схватил один из них и с размаху врезал им вампиру по морде. Шар лопнул, окатив святой водой всю голову вампира. Везде, где капли ее попадали на кожу гнусной твари, плоть ее исчезала в ослепительной вспышке серебристо-белого света.
Вампир издал сиплый, скрежещущий вопль и задергался в конвульсиях. Взмахнув рукой, он зацепил ей за руль, и металлическая баранка со скрипом погнулась.
— Томас! — прохрипел я. — Да помогите же!
Впрочем, он уже действовал. Он расстегнул ремень безопасности, подобрал колени и, развернувшись влево, изо всех сил ударил вампира пятками в лицо. Физической силой Томас наверняка уступал Черному вампиру, но даже так оставался на порядок сильнее меня. Удар вышвырнул того из машины, и он, пробив спиной фанерную стенку будки, полетел на землю.
Писклявое рычание сменилось яростным тявканьем. Вампир слабо дергался на земле, пытаясь подняться. Теперь я лучше разглядел ущерб, нанесенный ему святой водой. Почти четверть головы его — от левого уха и до угла губ — просто исчезла, и ожоги от святой воды продолжали гореть неярким золотым огнем. Из чудовищной раны сочилась комковатая черная слизь.