Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
Голос его понизился до глухого, призрачного какого-то голоса, почти шепота.
— Идите. Я не могу.
— Еще как можете. Заткнитесь и помогите мне.
Как мог быстро я двинулся к главному выезду из промзоны. Браслет-оберег я держал под напряжением, сохраняя прикрывавший нас со всех сторон щит. Конечно, мощностью он уступал направленному, выстроенному с одной стороны, но я не мог смотреть во все стороны одновременно, а умный противник никогда не упустит возможности выстрелить сзади.
Должно быть, оставайся еще у Томаса силы, он
Я уже начал надеяться на то, что нам удастся благополучно добраться до студии, когда услышал шаги, и из-за угла перед нами выбежала женщина. Светлая кожа ее отчетливо выделялась на фоне темноты.
Я чертыхнулся, подкачал в щит еще немного воли и, пригнувшись, довольно бесцеремонно плюхнул Томаса на землю. Пошарив рукой у него по талии, я нащупал пистолет и выдернул его, наконец. Большим пальцем я взвел курок, прицелился и нажал на спуск.
— Нет! — прохрипел Томас в самое последнее мгновение и толкнул меня плечом, сбив прицел. Рявкнул выстрел, и пуля высекла искры из асфальта. В отчаянии я снова поднял пистолет, прекрасно понимая, что это лишено смысла. Если я и мог застать Лару Рейт врасплох первым выстрелом, шансов на то, что я одолею ее в прямом поединке, не было вовсе.
Но это оказалась не Лара. Инари остановилась на мостовой в нескольких футах от меня, широко открыв глаза и рот.
— Господи! — воскликнула она. — Томас! Что случилось? Что вы с ним сделали?
— Ничего! — отрезал я. — Он ранен. Бога ради, да помогите же мне.
Мгновение она колебалась, широко раскрыв глаза, потом бросилась к Томасу.
— О Боже! Он весь в крови! Он истекает кровью!
Я сунул жезл ей в руки.
— Подержите, — рявкнул я.
— Что вы с ним сделали? — не унималась она. По лицу ее струились слезы. — О, Томас.
Мне хотелось визжать от досады, но я упрямо вглядывался во все места, где могла прятаться Лара. Инстинкты мои заливались пожарными сиренами, предупреждая о ее приближении; на самом деле мне ничего так не хотелось, как просто удрать.
— Да сказал же я: ничего! Идите лучше вперед, откройте и подержите дверь. Нам нужно вернуться в дом и вызвать скорую.
Я нагнулся, чтобы снова поднять Томаса.
Инари Рейт пронзительно взвизгнула и, держа мой жезл обеими руками, огрела им меня по затылку с такой силой, что тот сломался пополам. В глазах вспыхнули яркие звезды; я даже не почувствовал боли, когда ткнулся мордой в асфальт.
Минуту или две все в моей голове путалось. Первое, что я услышал, когда смог, наконец, шевелиться, было всхлипывание Инари:
— Лара, я не знаю, что случилось. Он пытался меня застрелить, а Томас без сознания, может, мертвый уже.
Я услышал шаги.
— Дай мне пистолет, — произнес голос Лары.
— Что же теперь делать? — спросила Инари. Она продолжала плакать.
Лара передернула затвор пистолета, проверяя патронник.
— Иди в дом, — сказала она. Голос ее звучал все так же твердо и уверенно. — Вызови скорую и полицию. Ну!
Инари выпрямилась и бегом бросилась в темноту, оставив нас с Томасом наедине с женщиной, которая уже почти убила его. Я сделал попытку встать, но это оказалось делом слишком сложным. Все завертелось вокруг в бешеном хороводе.
Мне удалось-таки приподняться на колене, когда противный, липкий холод волной накатил на меня со спины.
Три вампира из Черной Коллегии не предупреждали о своем появлении. Они просто появились, словно соткавшись из теней.
Одного из них я уже знал: одноухого типа, которого я так удачно окатил святой водой из пистолета. По обе стороны от него стояло еще двое чуваков из Черных — оба мужского пола, оба в саванах, оба подросткового телосложения. Они пробыли живыми трупами не слишком долго: кожа на руках сохранила еще кое-где более-менее натуральный цвет, да и лица не до конца превратились еще в черепа. Ногти у них, конечно, были длинные, грязные. На лицах, на горле у них запеклась кровь. Глаза более всего напоминали подернутые черной ряской загнившие лужи.
Инари испустила визг, которому позавидовал бы иной ужастик, и отпрянула назад, к Ларе. Лара со свистом втянула воздух сквозь зубы и, медленно поворачиваясь на каблуках, чтобы постоянно видеть нападавших вампиров, изготовилась к стрельбе.
— Ну и ну, — прошипел одноухий вампир. — Надо же, какая удача. Чародей и трое Белых разом. Это обещает быть занятным.
Тут я ощутил еще одну, более сильную волну гнусной, убийственной магической энергии.
Мальоккьо. Оно нарастало снова, на порядок мощнее, чем прежде — и я ощутил, как оно приближается ко мне. Голова еще гудела от удара, и я ничегошеньки не мог с этим поделать.
— Убейте их, — прошипел одноухий. — Убейте их всех!
Вот видите? Все как я говорил.
Ситуация всегда может обернуться еще говенее.
Глава семнадцатая
Не могу сказать, чтобы в рукопашном бою я был совсем уже беспомощен, но и особо способным бойцом меня тоже не назовешь. Раз или два меня избивали до бесчувствия. Ну… если честно, гораздо чаще. И ничего такого невероятного в этом нет: большинство тварей, что отметелили меня, запросто уделали бы целую баскетбольную команду, а я, в конце концов, всего лишь смертный. Ну, с крепким загривком, что означает: хрупкостью я все-таки немного уступаю фарфоровой чашке.
Во всех этих случаях мне удалось выжить благодаря везению, помощи друзей и довольно-таки вредной во многих отношениях фее-крестной. Впрочем, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать: рано или поздно удача отвернется от меня, и я окажусь в опасной ситуации в одиночку, на пределе своих сил. Тот вечер стал неплохим этому подтверждением.
Хорошо все-таки, что иногда я предусмотрительно заглядываю вперед.
Я коснулся рукой своей новой поясной пряжки с рельефным изображением медведя. Пряжку отлили из цельного серебра, а медведя я вырезал на ней сам. Я возился с этим несколько месяцев; не могу сказать, чтобы результат отличался особенной красотой или вдохновением, но художественная сторона волновала меня не в первую очередь.