Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Угу.
— Хорошо, — он помолчал немного. — Никто не должен вырастать как Рейты. Губить людей, которые тебе дороже всего.
— Ты ее не погубил. И я думаю, Лара ее действительно защитит.
Он угрюмо пожал плечами.
— Ты с субботы хоть немного спал?
— Нет.
— Тебе нужен отдых, а мне нужен человек по уходу за щенком. Я закину тебя в мою берлогу, а сам поеду по делам. Ты напьешься Макова пива и соснешь на диване. Потом, когда отдохнешь, решим, что делать дальше. Идет?
— Идет, — ответил он. — Спасибо.
Я отвез его к себе домой и провел остаток дня, пытаясь собрать деньги с людей, в свое время недоплативших мне по той или иной причине. Не могу сказать, что мне слишком повезло. Еще несколько часов я мотался по банкам в надежде получить кредит — с еще меньшим успехом. Не знаю почему, но банковские сотрудники недоверчиво относятся к чувакам, имеющим просроченные платежи или пишущим в графе «профессия» слово «чародей». И ведь я ее не писал в графе «цель» того, что кредит требовался мне «для оплаты услуг наемного убийцы».
Под конец дня рука моя разболелась так, что даже болеутоляющие не помогали, к тому же я вымотался как собака. Выйдя из последнего банка, я минуту не мог вспомнить, как выглядит моя машина. Потом проехал поворот к моему дому, и мне пришлось обогнуть кругом весь квартал, но я проехал поворот и второй раз. Мне удалось-таки добраться до дому прежде, чем я брякнулся в обморок — я из последних сил проплелся мимо мирно дремавших на диване Томаса, Мистера и щена, и поленом повалился на свою кровать.
Когда я проснулся, было уже утро вторника.
Моясь под душем с пластиковым пакетом на забинтованной руке, я поймал себя на том, что жду появления на кончике носа красной точки лазерного прицела. Я оделся, взял телефон и набрал номер Кинкейда, потом положил трубку и принялся ждать ответного звонка.
Ждать пришлось не больше трех минут.
— Это Дрезден, — сказал я в трубку.
— Я понял. Как рука?
— Я видел этот суперпротез со всеми причиндалами швейцарского перочинного ножа, но мне не понравилось. Оставлю оригинал.
— Тоже дело, — хмыкнул Кинкейд. — Хотите еще контракт?
— Я как раз насчет прошлого, — пробормотал я. — Э… то есть, я помню, вы сказали ко вторнику, но я еще не все успел обналичить, — я ему не врал. Я не продал еще свои подержанные книги в бумажной обложке и коллекцию комиксов. — Мне бы еще времени немного.
— О чем это вы?
— О времени. Мне нужно еще немного времени.
— Зачем?
— Собрать для вас деньги, — буркнул я, опустив слово «балбес». Вот видите? И умею иногда вести себя дипломатично.
— Деньги пришли на счет несколько часов назад.
Я выпучил глаза.
— Но вы, конечно, можете заплатить и дважды, — продолжал Кинкейд. — Ничего не имею против. Еще чего-нибудь?
— Э… Нет. Думаю, больше ничего.
— Не звоните мне, если это не по делу, — он помолчал. — Впрочем, могу дать вам совет. Совершенно бесплатно.
— Какой еще? — поинтересовался я, мудро скрывая свое замешательство.
— Очень она легко дала себя одолеть, — сказал Кинкейд. — Мавра, в смысле.
— Угу. Полагаю, благодаря вашему чудо-оружию против вампиров. Спасибо.
— За все уплачено, — хмыкнул он. — Но я-то дал его вам в первую очередь, чтобы вы чувствовали себя увереннее. И чтоб самому быть уверенным в том, что вы не перестреляете нас случайно.
— А что вы там говорили насчет того, какая это крутая штука?
— Ну же, Дрезден. Это пистолет для пейнтбола. Мавра громила мирового экстра-класса. Я рассчитывал, что эта штука продырявит свежеиспеченных вампиров — это да. Думаете, Мавра возникла из дыма только для того, чтобы позволить вам укокошить себя? Вот так — красиво как в кино? Если вы на это купились, я о вас слишком хорошо думал.
Я ощутил неприятную пустоту в желудке.
— Это была она, — пробормотал я.
— Почему вы так решили?
— Ну… Потому… Наряд тот же самый… — я подумал немного. — Сукина дочь. Да, странно все вышло, даже для меня. То есть, один труп похож на другой. Могла быть и фальшивка.
— Могла, — согласился Кинкейд. — Поэтому вот мой вам совет, Дрезден. Ходите с оглядкой.
— Умгум. Спасибо.
— Сдачи не надо, — он помолчал немного, прислушиваясь к чьему-то голосу. — Ива просит передать привет вашей киске, — и повесил трубку.
Я в задумчивости отодвинул телефон. Когда я обернулся, Томас сидел на диване и молча протягивал мне какую-то бумажку. Я взял и посмотрел. Это оказалась Кинкейдова визитная карточка с номером счета и суммой.
— В прачечной нашел, — пояснил он.
— Тебе совершенно не обязательно было этого делать, — сказал я.
— Сам знаю, — ответил он.
— У тебя что, правда так много денег?
Он покачал головой.
— Больше нет. Это почти все, что мне удалось отложить. Как-то не очень я планировал независимую жизнь: считал, что я или погибну, или пробьюсь наверх. Так что за душой у меня сейчас баксов пятьдесят.
Я сел на диван рядом с ним. Щен ткнулся в меня холодным носом и повилял хвостом в знак приветствия.
— И куда ты дальше? — поинтересовался я.
— Не знаю, — признался он. — Наверное, смог бы так, как устроился мой кузен Мадригал: найти себе несколько девиц побогаче, — он поморщился. — Не знаю, чем заняться.
— Послушай, — сказал я. — Ты ведь, можно сказать, мою задницу спас. Так приземлись здесь на некоторое время.
— Не хочу благотворительности.
— Никакая это не благотворительность. — Считай эти деньги арендной платой. Поживешь на диване до тех пор, пока не встанешь на ноги. Тут, конечно, тесновато — так ведь не навсегда же.