Аритмия
Шрифт:
— Ты купил билет на кораблик?
Ее удивление настолько велико, что скрыть его не представляется возможным.
— Считай, что тебе повезло, — равнодушно жму плечом. — Сезон навигации заканчивается совсем скоро…
— Что и разводку мостов увижу? — пищит она.
— Естественно.
Матерь Божья, сколько радостного предвкушения во взгляде.
— А в чем подвох? — улыбаясь, прищуривается.
Ну хоть изредка извилины срабатывают.
— Не люблю чувствовать себя должником.
— Ясно, — тут же сникает.
— Ты что-то другое ожидала услышать? — интересуюсь холодно.
Машинально убираю ее с прохода. Потому что толпа туристов надвигается прямо на нас.
— Хочу услышать, понравился ли тебе мой подарок? Ты так и не сказал.
Преодолевая смущение, пристально на меня смотрит. В глазах мерцает проблеск надежды. Знаю, что для нее важен мой ответ.
Дура, куда ты лезешь… Зачем тебе это?
— Не стоило тратить свои деньги и время.
Грустно усмехается. Вздергивает вверх подбородок, и в какой-то момент кажется, что мне сейчас снова «прилетит» по щам. Как тогда.
— Знаешь, Ян, не нужны мне никакие мосты, — произносит обиженно.
Разворачивается и уходит.
Смотрю ей в спину.
Отлично. Изначально дерьмовая была затея.
Стискиваю челюсти до хруста. Несколько секунд изучаю черную гладь воды.
Ты ее сюда привез. А если заблудится? Или чего похуже? Ночь уже.
— Мать твою… — смачно выругавшись, иду следом.
Преодолев ступеньки, ищу ее. Выхватываю взглядом знакомый пуховик.
— Арсеньева!
Нарочно ускоряет шаг.
— Арсеньева!
Ору как полоумный на всю набережную. Нагоняю.
— Слышишь?!
Вскидывает руку и, не оборачиваясь, показывает средний палец.
Сокращаю расстояние между нами. Дергаю ее за капюшон на себя, и она от неожиданности едва не падает.
— Притормози-ка. Далеко собралась?
— Отстань! Все! — пыхтит, пытается выбраться из захвата.
— Что все? — смеюсь, прижимая к себе.
Эта девчонка в гневе — просто нечто.
— Не могу больше! — отчаянно шипит. — Не могу! Ты просто… чудовище какое-то!
Дошло наконец.
— Даже не представляешь, насколько права, — непроизвольно стискиваю ее крепче.
Тяжело дыша, замирает. Как и я, подвиснув от нечаянной близости.
— Отпусти меня! Яяя… ухожу!
— Куда одна, — спрашиваю прямо в ухо, нарочно задевая его губами.
— Да куда угодно! — нервно сглотнув, зажмуривается. Разволновалась. Вспыхнула. Пытается оттолкнуть. — Лишь бы подальше от тебя, скотина ты бесчувственная!
Скотина — да.
Бесчувственная — уже не уверен. Эпизод у раковины заставил усомниться.
Вспоминаю
Казалось бы, смешно… Так невинно и по-детски. Но меня, испорченного во всех отношениях, накрыло конкретно. И самое страшное в том, что не только физически. Внутри в груди зашевелилось нечто незнакомое и болезненно-щемящее.
И какого дьявола ты вообще появилась в моей жизни? До тебя все было предельно просто…
Глава 20. Магия Питера
Арсеньева сперва делает вид, что дуется, но стоит только теплоходу отправиться в плавание, и ее настроение кардинально меняется.
Внимательно слушая рассказ аудиогида, рассматривает здания, мимо которых мы проплываем, и уже не пытается скрыть этот свой щенячий восторг. Особенно когда начинается разводка мостов.
Дворцовый, Троицкий, Литейный…
— А этот как называется? — интересуется восхищенно.
— Большеохтинский.
— Красивый. Очень… — поднимает голову, завороженно глядя на внушительное инженерное сооружение.
Согласен. Необычный по своей архитектуре. Массивные арочные перекрытия, башни в стиле модерн.
— Долгое время строительство этого моста откладывали. Паромщики бастовали. Кому хотелось остаться с дырой в кармане…
— Но…
— Но затонуло судно «Архангельск», что вызвало большой общественный резонанс, и Николай II отдал приказ поторопиться.
— А почему он называется Большеохтинским?
Вопросами стреляет словно из пулемета.
— Мост соединяет исторический центр и Охту, расположенную на правом берегу Невы.
— Охту? Это что?
— Район, до начала двадцатого века считавшийся пригородом Санкт-Петербурга. Назван в честь реки.
Замолкает. Однако ненадолго.
— Этот мост чем-то схож по виду с главной достопримечательностью Парижа, — произносит задумчиво.
— Его так и называли — «упавшая на бок Эйфелева башня». Он построен по той же технологии клепки металла, и тоже не был любим горожанами. Они считали его уродливым.
— Напрасно…
Она явно с ними не согласна.
— По легенде одна из клепок моста изготовлена из чистого золота. Заложена строителями на счастье.
— Да уж, попробуй найди ее, — хмыкает.
— Не найдешь. Замаскирована особым составом под металл.
— Ты, конечно же, не веришь.
— Это всего лишь байка, Арсеньева, — усмехаюсь.
Наивняк чистой воды…
— Еще этот мост напоминает Тауэрский, — вслух рассуждает она.
— Нева, в очертаниях промышленного Петербурга, многим виделась похожей на Темзу. Советский фильм о Шерлоке, события которого происходят якобы в Лондоне, снимали тут.