Арка третья: "Лопата кумкватов"
Шрифт:
— Эй, ты собираешься что-нибудь делать? — спрашивает у Полчека Вар. — Где твоя хронургия, когда она так нужна?
— Ты забыл? — удивляется тот. — Я же только что поклялся не вмешиваться!
— Ах ты… — ругается полуэльф.
В его руках появляется призрачный лук, от стрелы которого камзол Дебоша вспыхивает, но, будучи не просохшим от морской воды, сразу с шипением гаснет.
Талена кидает в пирата один за другим метательные ножи, но они не наносят андеду никакого урона.
— Не вздумай колдовать! — кричит Вар перепуганной Завирушке. — Мы сами!
Вокруг них царит запоздалая паника. Всё случилось так быстро, что множество праздных зевак, собравшихся повеселиться на Церемонии Воссияния, оказались между сражающимися насмерть боевыми отрядами, и ещё неизвестно, кто страшнее — легендарные андеды или не менее легендарные кованые. Люди и другие разумные разбегаются куда глаза глядят. Больше всего суеты создают торговцы, пытающиеся спасти свой товар энергичнее, чем покупатели — свою жизнь. Жизнь на Альвирахе даётся бесплатно, а в товар для Дня Воссияния многие вкладывают все сбережения и залезают в долги, потому что во время праздника можно продать что угодно.
Ровно в десять утра, как и положено, грянул гонг, извещающий, что время Церемонии настало. Повозки, задержанные убегающей с площади толпой, так и не доехали до Гнездовища, но ворота его открываются вовремя. Увидевшие это паломники кидаются в щель между створками, уверенные, что на Альвирахе нет места безопаснее, чем под крылом Вечны Нашёптанной. Там возникает давка.
— Не надо! Вы сейчас друг друга затопчете! — кричит кто-то в толпе, но тщетно.
Ворота открываются мучительно медленно — так специально задумано для торжественности момента, и механизм работает сам по себе.
— Помогите! — кричит жалобный детский голос.
В нём столько страха и боли, что Завирушка, стоящая ближе всех, на секунду забывает о себе и об андедах. Она кидается к воротам, чтобы помочь ребёнку, и натыкается на продавца, изо всех пытающегося запихать в проход свою тележку. Торговец в панике, но не бросает свой товар, не замечая, что прижал бортом тачки маленькую девочку, которую из-за тележки даже не видно.
— Прекратите! Как вам не стыдно! — кричит ему Завирушка, хватая за рукав. — Вы же её задавите!
— Уйди! — вопит на неё торговец. — Это мои кумкваты! Помял — плати! Уронил — покупай! Надкусил — считай, съел!
— Это всего лишь кумкваты! — дёргает его за руку Завирушка.
— Всего лишь? — вопит тот, окончательно теряя контроль над собой. — Да ты знаешь, почём они мне обошлись? Туристы! Паломники! Вам только бы всё портить! А ты знаешь, сколько Консилиум за лицензию дерёт? Плевать! Забирайте! Топчите! Мните! Надкусывайте! Вот тебе мои кумкваты, девчонка! Вот! Получай! На! Жри лопатой!
Продавец хватает небольшую лопату, притороченную к борту повозки, и загребает мелкие фрукты. Девушка, пользуясь этим, отодвигает тележку, освобождая прижатую девочку, и вытаскивает её из толпы.
— Ты как, цела? — спрашивает она ребёнка.
Та неуверенно кивает, и тут перед глазами Завирушки мелькает что-то оранжевое, обрушиваясь в лицо кисло-сладкой ароматной волной. От неожиданности она отпрыгивает и взвизгивает.
Третий игрок:
— Лопата кумкватов? Вы серьёзно? Я уже и забыла про то дурацкое предсказание!
Первый игрок , зловещим голосом:
— Она нависала над тобой всю игру, племяшка! Муа-ха-ха! Девочка-девочка, лопата кумкватов идёт за тобой!
Второй игрок:
— Ага, дамоклова лопата, точняк. Давайте дальше, у меня там Дебош недобитый скачет. Вот же он уворотливый, тварь костлявая! Но ничего, мне только раз попасть… Где там кубик?
Мастер:
— Не нужен кубик. Внезапно уцелевшие андеды останавливаются, и отказавшись от боя, удаляются. Дебош, потеряв всякий интерес к Завирушке, уходит за ними, пока запыхавшаяся дварфиха…
Второй игрок:
— Чегой-то я запыхавшаяся? Ну, может, слегка вспотела, не больше…
Мастер:
— «Контракт отменён», — тихо сообщает бесцветным голосом появившаяся неизвестно откуда неприметная фигура в глухом капюшоне…
— Сидус, — слегка кланяется Вар. — Я приложил все усилия, но обстоятельства…
— Вижу, — коротко отвечает Сидус. — Таков уж Альвирах. Ничто никогда не идёт по плану. Все идёт по…
— … закону жанра! — смеётся подхвативший поскользнувшуюся на давленых фруктах Завирушку Полчек. — Я же говорил! Клянусь Вечной, ты вся в кумкватах!
— И они незрелые! Кислющие! — жалуется девушка. — Жулик этот торговец!
Но торговца уже нет, как и ломившихся в ворота паломников. Редкая цепь ассасинов Полуслова отгородила вход, и все сразу передумали бежать внутрь, решив, что потерпят до следующей Церемонии.
— Ты, ты и ты, — Сидус показывает на Завирушку, Вара и Полчека. — Идите за мной. Посмотрим, что натворила эта девица.
— Я не специально! — протестует Завирушка.
— Я с вами, — заявляет Спичка. — И лучше не спорьте, я ещё в боевом азарте.
Ассасины Полуслова нервно косятся на десятку кованых за её спиной.
— Ладно, ты тоже, — соглашается Сидус. — Но твоим железным друзьям придётся подождать за оградой.
— Мы подождём, — отвечает кованый. — Мы умеем ждать.
— Хоть кто-то умеет, — вздыхает фигура в балахоне и делает приглашающий жест остальным.