Арканзасские трапперы
Шрифт:
— Да, это так. Твоя мысль мне по душе, и я постараюсь привести ее в исполнение, — сказал Кеннеди. — Только уговоримся сначала, чтобы не было никаких недоразумений.
— Говори, я слушаю.
— Если предводитель, как я надеюсь, одобрит твой план, я сам выберу шестерых человек и приведу их в лагерь. Откуда лучше всего нам войти?
— Черт возьми! Да оттуда же, откуда ты пришел сам!
— А где будешь ты?
— Я буду ждать вас у самого входа, чтобы помогать вам.
— Хорошо. Значит, все
— Нечего, — отвечал Болтун.
— Так я ухожу.
— Иди, и как можно скорее.
— Верно. Только проводи меня до выхода. Теперь так темно, что я боюсь заблудиться. Если я нечаянно натолкнусь на одного из ваших солдат, я испорчу все дело.
— Давай мне руку.
— Вот она.
Они встали и собирались уже идти, как вдруг какая-то фигура загородила им дорогу и твердый голос сказал:
— Вы предатели и должны умереть!
Несмотря на все свое самообладание, Болтун и Кеннеди на минуту потерялись.
Не дав им времени опомниться, выследивший их человек выстрелил сразу из двух пистолетов. Раздался страшный крик. Один из негодяев тяжело упал на землю, а другой перескочил, как тигр, через ограду и исчез в темноте.
Выстрелы и крики разбудили весь лагерь. Все вскочили и бросились к окопам.
Генерал и капитан Агвилар первыми прибежали к тому месту, где разыгралась только что описанная нами сцена.
Там стояла Люция, держа в руках два еще дымящихся пистолета. У ног ее лежал, корчась в предсмертных судорогах, какой-то человек.
— Что это значит, Люция? Не ранена ли ты? — тревожно спросил генерал. — Что случилось?
— Успокойтесь, я не ранена, дядя, — отвечала Люция. — Я только наказала предателя. Двое негодяев сговаривались погубить нас. Один из них убежал, но другой здесь.
Генерал наклонился к умирающему и при свете факела, бывшего у него в руках, узнал Кеннеди, того самого проводника, который исчез так таинственно из лагеря и, как уверял Болтун, погиб во время пожара.
— Ого! — сказал он. — Что это значит?
— Это значит, — отвечала Люция, — что, если бы Бог не помог мне, шайка разбойников, скрывшаяся недалеко отсюда, напала бы на нас сегодня же ночью.
— Живо! За дело! — воскликнул генерал.
И вместе с капитаном Агвиларом они занялись всеми нужными приготовлениями на случай атаки.
Болтун убежал, но оставшийся на его пути широкий кровавый след указывал на то, что он тяжело ранен. Случись это днем, за ним, конечно, бросились бы в погоню и настигли бы его; ночью же, в темноте, такое преследование было опасно. Враги, может быть, сидели в засаде где-нибудь поблизости, и потому генерал не позволил солдатам выходить из лагеря. Уж лучше пусть спасется этот негодяй!
А Кеннеди уже умер.
Между тем нервное возбуждение, поддерживавшее
Полубесчувственную, отнес он ее в палатку и употребил все средства, чтобы привести ее в себя.
Мало-помалу молодая девушка успокоилась после тяжелой сцены, которую ей пришлось пережить, и тотчас же вспомнила о разговоре с Черным Лосем.
Теперь, как ей казалось, наступила минута, когда следовало обратиться к нему за помощью. Она попросила доктора подойти к ней.
— Я хочу обратиться к вам с просьбой, любезный доктор, — сказала она. — Исполните ли вы ее?
— Можете располагать мною, сеньорита, — отвечал он.
— Знаете вы траппера, которого зовут Черный Лось?
— Знаю. Недалеко от его хижины живут бобры.
— Совершенно верно. Не повидаетесь ли вы с ним завтра рано утром?
— Зачем же?
— У меня есть к нему очень важное поручение.
— В таком случае, я съезжу к нему.
— Благодарю вас, доктор.
— Что же мне сказать Черному Лосю?
— Передайте ему во всех подробностях то, что произошло здесь ночью.
— А потом?
— А потом вы скажете ему несколько слов от моего имени. Только запомните их хорошенько.
— Говорите, сеньорита, я слушаю вас.
— Вот что вы должны сказать ему: «Черный Лось, час настал!» Вы поняли меня?
— Конечно, сеньорита.
— И вы обещаете исполнить мою просьбу?
— Клянусь вам! — серьезно отвечал доктор. — Как только взойдет солнце, я поеду к трапперу, расскажу ему обо всем, что было у нас ночью, и прибавлю: «Черный Лось, час настал!» Не желаете ли передать ему еще что-нибудь?
— Нет, это все, мой добрый доктор.
— Так будьте спокойны, сеньорита. Ваше желание будет исполнено.
— Благодарю вас, — горячо сказала девушка, улыбаясь и крепко пожимая ему руку.
И совершенно обессиленная волнением и тяжелым впечатлением, оставшимся после ночной сцены, Люция легла в постель и заснула спокойным, укрепляющим сном.
Как только рассвело, доктор стал собираться в путь. Не слушая предостережений генерала, убеждавшего его остаться в лагере ввиду того, что враги скрываются недалеко от него, ученый упрямо стоял на своем. Он вскочил на лошадь и рысью спустился с холма.
Доехав до опушки леса, доктор пришпорил лошадь и галопом поскакал к хижине Черного Лося.
ГЛАВА XVII. Орлиная Голова
Уезжая с того места, где стояло поселение американцев, Орлиная Голова постарался скрыть как можно лучше свои следы.