Арлекин
Шрифт:
Радом с нами опустился на колени Джейк и прошептал:
–Она питается твоей энергией, Анита, чтобы стать материальной. Ты должна успеть ее блокировать до того, как она окажется на территории Америки во плоти.
Я посмотрела на него, и до меня дошло.
–Ты один из них.
Джейк кивнул.
–Но ведь ты спать ma petite, когда она чуть не умерла в ванной Цирка Проклятых, - заметил Жан-Клод.
–Мамочка в любом случае должна была проснуться, это невозможно было предотвратить. Часть из нас полагает, что Анита - единственная надежда взять ее под контроль.
–Я не знаю…
–Она питает гневом, вашим гневом.
–Я не знаю, как это остановить.
–Если она поглотит Панталоне, старейшего из нас, у нее может оказаться достаточно силы, чтобы стать материальной.
Тень в темных одеждах уже стояла у него в ногах. Охранники обернулись ко мне. Я сказала единственное, что пришло мне в голову:
–Убирайтесь оттуда.
Некоторые заколебались, но большинство всмотрелось в темный сгусток и поспешило аккуратно отодвинуться.
–Анита, - позвал Джейк, - помоги нам.
Я повернулась к Жан-Клоду и попросила:
–Помоги мне подумать о чем-то, кроме гнева.
Черное пятно расплылось во что-то, напоминающее вечернее небо, будто красивый и ужасающий плащ из звезд и темноты. Панталоне вопил, будто независимо от того, что он видел в этой тьме, оно было ужасно.
–Поторопись, - сказала я.
Жан-Клод отпустил ardeur, вдохнул его в меня через мои губы. Он поднял ardeur и смыл мою боль в волне кожи и рук. Я не кормила ardeur больше двенадцати часов. Внезапно я ощутила голод.
Матушка Тьма вскричала:
–НЕТ!
Ее ярость врезалась в меня и отбросила меня назад. Я ощутила кровь секунду спустя. Ardeur схлынул с появлением страха и боли. Я повернулась к Жан-Клоду, он поймал мое лицо и посмотрел в мои глаза.
–Она исчезнет, ma petite.
Ее голос взвыл порывом ветра и дождя.
–Я знаю, кто твой Мастер, волк. Ты предал меня, и я не забуду этого.
Когда я перестала ощущать запах дождя и жасмина на своей коже, которые говорили о ее видимом присутствии, я спросила у Джейка:
–Как я могу не дать ей явиться без предупреждения, когда она снова захочет меня навестить?
–Есть чары для этого.
Я посмотрела на него.
–Люди считали ее демоном, но независимо от того, так это или нет, одна ведьма давным-давно придумала чары, которые работают и по сей день.
–Это на самом деле святой предмет?
– спросила я.
Он улыбнулся.
–Нет, это волшебство, а не вера.
–Разве вера не волшебна?
– спросила я.
–Нет, лишь изредка.
Понимание постепенно приходило ко мне.
–Ты пользуешься этими чарами?
–Всегда, но я постараюсь поделиться и с тобой. Нам стоит обезопасить себя на остаток ночи.
–Я надеюсь на эти таинственные слова, - заметила я.
–Что мы будем делать с ними, Анита?
– спросил Истина.
Я посмотрела на Джейка.
–Он нарушил ваши законы больше, чем наши. Мы подозревали, что кому-то из нас платят, как наемнику, но никак не могли понять, кому. Тогда Панталоне и предложил проверить Церковь Малькома. Предполагалось, что мы приедем, посмотрим и вернемся сообщить Совету. Вообще обычно он выполнял только заказы на убийства, потому мы удивились. Если бы Коломбина победила Жан-Клода, править на этой территории стал бы Панталоне. Нам разрешалось принимать решения без согласия Матери, пока она спала. Но теперь, когда она пробудилась, все, кто ее ослушается, попадут в смертельную западню.
–Т.е. вы приехали, чтобы шпионить, - закончила я.
–И поддержать вас.
–Спасибо за это, - я обернулась к телу Ремуса, - жаль, что не всем это пригодилось.
–Я действительно об этом очень сожалею. Он был хорошим человеком.
Я обернулась к Истине и Нечестивцу.
–Вы ведь, ребята, бросились в темноту и отсекли ему руку, хоть и не видели ничего?
–Да, - ответил Нечестивец.
–Именно, - подтвердил Истина.
–Тогда отрубите ему голову.
Панталоне нанес удар своей отсеченной рукой по черному пятну. Истина сам был сплошным черным пятном, его меч сверкнул, словно молния. Он снова пронзил сердце Панталоне, но уже так, как сам Панталоне сделал несколько минут назад с Ремусом. Лезвие Нечестивца блеснуло по направлению наружу, и голова откатилась по полу, вращаясь. Зрелище было не только пугающее. Оно было завораживающе красиво.
–Кому-то нужно убрать голову в мешок. Мы сожжем ее позже, отдельно от тела.
–Нам так же нужно забрать сердце, - напомнил Олаф.
Я кивнула.
–Ты прав. Мы сделаем это после того, как закончим с остальными двоими.
–Вы убили нашего Мастера, - сказала Коломбина.
–Я спросила бы, чего ты боишься, но я чувствую страх в твоих словах. У него приятный привкус. Я собираюсь задать вам несколько вопросов. Если вы ответите на них правдиво, вы умрете гораздо быстрее и безболезненнее. Если вы попытаетесь воздействовать на меня, солгать мне, не ответить на какой-то из моих вопросов, я сделаю вашу смерть чертовски страшной, такой, о которой есть что рассказать внукам. Я отдам вас Олафу. А он знает свое дело.
Олаф оглянулся на меня, все еще наставляя пистолет на них.
–Ты говоришь о том, о чем я думаю?
–Сейчас именно об этом. Ведь она миниатюрная темноволосая женщина, идеально подходящая под описание жертвы. Если она не ответит на мои вопросы, никому не говори, что я сделала тебе такой шикарный подарок.
–Нет, - взмолилась Коломбина, - пожалуйста.
–Вы пытались убить меня и тех, кого я люблю. Ваш Мастер убил моего друга. «Пожалуйста» на меня не подействует, не сейчас и не от вас.
–Пожалуйста, - попросил Ричард.
– не делай этого.
Я покачала головой.
–Ступай домой, Ричард.
–Неужели нет еще хоть кого-то, кто спит с тобой и согласен со мной, что есть вещи, которые ты никогда не делаешь?
Жан-Клод встал и подошел к Ричарду. Он пытался его успокоить. Это напомнило мне игру, когда вы посылаете Паладина вокруг холма, пока пытаетесь ограбить мертвого.
Натаниэл и Мика зашевелились возле меня.
–Ты хочешь подойти к ней поближе?
– спросил Мика.