Арсен Люпен
Шрифт:
Довольно неохотно она сняла колье и протянула мужу, который с восторгом рассматривал сокровище, будто раньше не видел его. Затем, положив реликвию в красную кожаную шкатулку с гербом кардинала, граф прошел в гардеробную. Как всегда, хозяин спрятал шкатулку на самой высокой полке среди шляпных коробок и стопок чистого белья. После этого закрыл дверь и разделся.
Утром граф встал около девяти часов, чтобы до завтрака сходить в банк. Он оделся, выпил чашку кофе и спустился в конюшню, отдал ряд распоряжений, а затем вернулся
Графиня недавно проснулась, горничная помогала ей укладывать волосы.
– Вы уходите? – спросила она мужа.
– Да, по нашему делу.
– О, конечно, так надежнее…
Граф вошел в гардеробную, но через несколько секунд без особого удивления спросил:
– Вы взяли его, дорогая?
– Что? Нет-нет, я ничего не брала, – ответила жена.
– Вы его переложили.
– Вовсе нет, я даже дверь гардеробной не открывала.
Побледневший граф появился на пороге и еле слышным голосом пробормотал:
– У вас его нет? Это не вы? Тогда…
Графиня подбежала к нему, и они стали лихорадочно искать пропажу, бросая коробки на пол и расшвыривая горы белья. Граф все время повторял:
– Бесполезно… все, что мы делаем, бесполезно. Я положил его вот сюда, на эту полку.
– Вы могли ошибиться.
– Нет, сюда, на эту полку, и ни на какую другую.
Они зажгли свечу, потому что в этой комнатке было довольно темно, вынесли белье и убрали все вещи, загромождавшие помещение. Когда в кабинете ничего не осталось, они с отчаянием признали тот факт, что знаменитое колье, «колье королевы, попавшее в рабство», исчезло.
Решительная по характеру графиня, не тратя времени на бесплодные сожаления, послала за комиссаром полиции господином Валорбом, проницательность и здравомыслие которого супруги уже имели возможность оценить. Его ввели в курс дела, подробно рассказав обо всем, и он тут же спросил:
– Уверены ли вы, господин граф, что никто не мог проникнуть ночью в гардеробную через вашу спальню?
– Абсолютно уверен. У меня очень чуткий сон. Более того, дверь спальни была заперта на щеколду. Сегодня утром, когда жена вызывала горничную, мне пришлось отодвигать ее.
– А нельзя ли проникнуть в комнату каким-нибудь другим путем?
– Невозможно.
– Окна нет?
– Есть, но оно загорожено.
– Я хотел бы это проверить…
Зажгли свечи, и месье Валорб тут же указал на то, что окно лишь до середины было загорожено буфетом, который к тому же был не очень плотно прижат к раме.
– Он стоит так близко у окна, что его невозможно сдвинуть без шума, – возразил месье де Дре.
– А куда выходит это окно?
– Во внутренний дворик.
– А под вами есть еще этаж?
– Два этажа, но на уровне комнат для прислуги установлена решетка в мелкую сетку, отгораживающая их от дворика. Вот почему у нас так мало света.
К тому же, когда отодвинули буфет, оказалось, что окно закрыто,
– Если только этот кто-то не вышел через нашу спальню, – заметил граф.
– Но в таком случае она не была бы заперта на щеколду.
Комиссар подумал с минуту, затем, обернувшись к графине, спросил:
– Мадам, было ли известно вашему окружению, что вы собирались надеть это колье вчера вечером?
– Конечно, я этого не скрывала. Но никто не знал, что мы прячем его в гардеробной.
– Никто?
– Никто… За исключением разве…
– Прошу вас, мадам, уточните. Эта деталь – одна из важнейших.
– Я подумала об Анриетте, – сказал графиня мужу.
– Анриетта? Она знает об этом не больше других.
– Ты в этом уверен?
– Кто эта дама? – спросил месье Валорб.
– Мы дружили в пансионе, она прекратила общение со своей семьей, потому что вышла замуж за простого рабочего. После смерти ее мужа она живет вместе с сыном у нас. Анриетта оказывает мне кое-какие услуги. Руки у нее золотые.
– На каком этаже она живет?
– На нашем, в конце коридора… Кстати, кажется… окно ее кухни…
– Выходит на этот дворик, не так ли?
– Да, как раз напротив нашего окна.
После этого заявления наступила короткая пауза. Затем месье Валорб попросил проводить его к Анриетте, которую застали за шитьем, рядом с ней читал книгу малыш шести-семи лет. Комиссар удивился бедно обставленному жилищу, которое состояло из одной комнаты без камина и маленькой ниши, заменяющей кухню. Сообщение о краже, по всей видимости, поразило ее. Накануне вечером она лично одевала графиню и застегивала колье у нее на шее.
– Господи Боже! – воскликнула она. – Кто бы мог подумать!
– А вам на ум ничего не приходит? Ни малейшего подозрения? Не исключено, что преступник пробрался в дом через вашу комнату.
Она от души рассмеялась, даже мысли не допуская, что на нее может пасть хоть тень подозрения.
– Но я не покидала своей комнаты, я ведь никуда не хожу. К тому же разве вы не видели?
Она открыла окно в нише.
– Посмотрите, до подоконника напротив тут не меньше трех метров.
– Кто вам сказал, что по нашей версии кража совершена там?
– Но… разве колье находилось не в гардеробной?
– Откуда вам это известно?
– Я всегда знала, что на ночь колье кладут туда. Об этом говорили в моем присутствии.
Вдруг выражение ее лица сменилось страхом, как будто она почувствовала, что над ней нависла угроза. Анриетта притянула сына к себе.
– Надеюсь, – сказал господин де Дре комиссару, когда они остались одни, – вы ее не подозреваете? Я ручаюсь за нее. Это сама порядочность.
– Полностью разделяю ваше мнение, – заверил ее месье Валорб. – Я лишь подумал, что она могла неосознанно помогать преступнику.