Аршин, сын Вершка
Шрифт:
Тернучки расхаживали взад и вперёд, закинув на плечи колючие копья, и по нескольку раз в день напоминали Жёлудю, по чьей милости он должен терпеть такие муки. И всё-таки Жёлудь не думал сдаваться. Он стал расшатывать вмурованное в стену кольцо. Однако Терновник заметил и это. Он велел приковать Жёлудя к другому кольцу.
Однажды, когда Жёлудь строил новые планы побега, кто-то с криком вылетел из окна, несколько раз перевернулся через голову и шмякнулся ему под ноги. Нагнувшись, Жёлудь разглядел в потёмках маленькое круглое живое существо
Недолго думая сын Дуба ухватился за лист Вьюна и стряхнул на голову упавшего незнакомца самую крупную каплю росы.
Когда тот пришёл в себя, Жёлудь спросил:
— Ты кто такой?
— Горох Бегунок.
— Почему же ты прыгаешь из окна, если можно спокойно выйти через дверь?
— Меня Шишик выкинул.
— А что ты делаешь в этом гадком замке?
— Меня схватили тернучки, когда я пахал землю, и пригнали развлекать этого хвастуна и бездельника Шишика.
— А меня они бьют, чтобы запугать его, — пожаловался Жёлудь.
— Они со всеми так обращаются. Мне этот негодяй руки-ноги выкручивал, в землю закапывал, в погремушке мною гремел, как будто я какая-то игрушка. Впрочем, хорошие дети и с игрушками так не обращаются. А ты кто такой?
— Я — Жёлудь, сын Дуба, знаменитый сочинитель и доктор чистописания.
— А я всего лишь простой Горошек, — тяжело вздохнул его собеседник и опустил голову. — Моего отца в деревне тоже Бегунком зовут.
— Так, может быть, ты спортсмен? — Нет, разве что беда заставит… Жёлудю понравились искренние ответы Горошка, и он предложил:
— Если хочешь, я буду звать тебя чемпионом по бегу.
— Да мне это ни к чему. Ох, какая на тебе шляпа!
— Видишь ли, шляпа нужна мне для того, чтобы не улетучивались хорошие мысли, — похвастался Жёлудь.
— Ого! — удивился Горох и снова вздохнул. — Ты, наверное, очень умный и много знаешь.
— Разумеется, но ещё больше я забыл, — не моргнув глазом, соврал Жёлудь. Правда, сейчас не это важно. Ты, парень, кажется, не в кандалах?
— Нет, на мне никакие цепи не держатся.
— Это очень хорошо: значит, ты поможешь мне бежать!
— Нет! Ни за какие коврижки! Ты знаешь, что такое гнев Шишака? Он нас изрубит на мелкие кусочки и скормит курам.
— Этот старый репей? Этот колченогий толстяк? Ты бы видел, как он летел вверх тормашками!
— Вот за это ты и сидишь на цепи.
— Ну и ладно, я хоть знаю, за что сижу. Не успев подружиться, они уже поссорились и сидели надувшись. Горох не выдержал первым:
— Легко тебе говорить. А ты знаешь, что этот Шишак — главный страж границы Кривдина государства? Он со своими тернучками может не только убить тебя, но и гонять вдоль границы, пока не отвалятся
— Тем более мы должны бежать.
— Я пробовал, да ничего не вышло: с одной стороны — море, с другой — река, с третьей — горы и ни кусочка почвы.
— А что с четвёртой?
— Не спрашивай: самое плохое, что только может быть на свете, — лес! Такой густой, что вряд ли нам с тобой удалось бы сквозь него пробраться.
— Я к лесу привык. А этот лес с какой стороны? — С южной. Только там птиц полным-полно.
— Всё равно надо бежать.
— Тогда бежим, — поднялся Горох и тут же — упал на землю.
На него навалился Жёлудь.
— Здесь все живут только милостью господина Шишака, — сказал, проходя мимо, стражник.
— Как ты неосторожен… — прошептал испуганному другу Жёлудь. — А кто меня от цепей освободит? — Ты доктор, ты и думай, — пожал плечами Горох.
— Я уже придумал. Ты осторожно прокатись в спальню Шишака и выкради у него ключ. Он его держит под подушкой.
— А Шишак не проснётся? — с опаской спросил Горошек.
— Не бойся! — ободрил его Жёлудь. — По-моему, даже здесь слышно, как он храпит.
Жёлудь подсадил приятеля. Тот ухватился за стебель вьюна и пополз вверх. Вскоре Горошек скрылся в тёмном проёме окна. Жёлудь ждал возвращения приятеля и никак не мог дождаться. Напрягая слух, он прислушивался к каждому шороху, к малейшему звуку. Сердце так билось, так колотилось, что разбудило бы стоящего поблизости часового, если бы Жёлудь вовремя не прижал его.
— Спит без задних ног, — послышался сначала голос Горошка, затем показался его весёлый вихор, а потом уже появился и он сам.
Жёлудь схватил приятеля в охапку и не хотел отпускать, словно у него в руках была сама свобода.
— Держи ключ, — вырвался из объятий Горох.
— Ничего ты не понимаешь, ничего ты не знаешь, — всё ещё не отпускал его Жёлудь. — Я впервые в жизни нашёл друга. Впервые!
— Ну ладно, ладно.
Горох быстро отпер кандалы и хотел бросить их у стены, по Жёлудь удержал его и перекинул кандалы через плечо.
— Зачем они тебе? — удивился Горошек. — Только звенеть будут.
— Неужели я, имея свободные руки и такого друга, не отплачу этому жестокому Шишаку? Ты ещё меня мало знаешь.
— Попадёмся, — дрожал Горошек. — Ты и обо мне подумай.
— Тогда уж лучше снова посади меня на цепь, — сказал Жёлудь.
— Тебе лучше знать, ты доктор, — уступил приятель.
Мимо прошёл заспанный стражник и предупредил:
— Здесь все и умирают только по милости господина Шишака…
Заговорщики поднялись по перламутровой лестнице и стали тихо пробираться по янтарным коридорам замка. Спальню Шишака долго искать не пришлось: из-за двери доносился мощный храп, от которого дрожал потолок. Тернучки-стражники в коридоре тоненько подхрапывали своему повелителю.