Ассимиляция
Шрифт:
Ларсен хотел было ответить, но вдруг насторожился, к чему-то прислушиваясь. Внезапно вдоль всего коридора створки дверей отсеков стали раскрываться, выпуская в коридор в высшей степени странных людей. Поначалу майору показалось, что это весь экипаж станции, по какой-то причине до сих пор прятавшийся в заблокированных отсеках, теперь вот решил наконец устроить гостям радушный прием. Первое впечатление быстро испарилось, как только майор увидел, что все еще человеческие лица появившихся людей кривятся и дергаются, будто эти люди из последних сил сопротивляются чьей-то чужой воле, поглотившей их тело и мозг, но эта воля безжалостно бросает их вперед. Н'Че и его товарищи видели подобное не раз на многих
Не сговариваясь, десантники открыли по наступающим ураганный огонь из фазеров. Ларсен, которому наконец удалось встать с пола, отнюдь не воспользовался представившейся возможностью сбежать. Разблокировав дверь одного из отсеков, он окрикнул Н'Че:
– Майор, сюда!!!
Десантники, отгородившись от врага огненным шквалом, отступили из коридора внутрь полутемного отсека. Оказавшись внутри, они заблокировали за собой дверь. Металлопластовый квадрат двери тут же выгнулся буграми под мощными ударами боргов. Десантники расположились перед входом дугой, держа его под прицелом фазерных винтовок. Майор, ударив сжатыми кулаками о дальнюю стену пустого отсека, в отчаянии выругался:
– Какого дьявола, Ларсен!? Отсюда нет выхода!
Гром в дверь, ведущую в коридор, прекратился, как будто борги и так знали, что им можно не торопиться - людям некуда было деваться. Ларсен, враз оказавшийся для десантников товарищем по несчастью, вместо ответа бросился в самый темный угол отсека и стал отрывать фальш-панели, обнажая стальную плиту переборки.
– Быстрее! Помогите мне снять панель.
– Ларсен повернулся к все еще рассерженному майору.
– Да скорее же! За панелью проходит короб воздушной циркуляции.
Майор счел неуместным сейчас разбираться, откуда у Ларсена такие детальные сведения о конструкции станции. Он и двое десантников бросились помогать старпому, лихорадочно отвинчивающему неподдающиеся болты крепления.
Гром от упавшей панели слился с новой серией возобновившихся ударов в дверь. В центре вспучившейся двери появилась трещина. Едва люди скрылись в темном лазе, стальная дверь распустилась лепестками лопнувшего металла, и через образовавшуюся дыру просунулся, обдирая остатки плоти, кибернетический протез борга. Фреза на его конце надсадно завизжала, вгрызаясь в неподатливый материал. Снопы искр засыпали пол возле двери, изливаясь из краев прорехи. Отрезанные куски металла падали вниз, и дыра стремительно расширялась. Наконец, проход стал достаточным, чтобы сквозь него, пригнувшись, прошел человек. Борги один за другим проникали в отсек, обшаривая его лучиками когерентного лазерного света. Очень быстро их странные взгляды скрестились на валяющейся на полу стальной панели, разбросанных болтах и темном проеме лаза.
Борьба за тело была в самом разгаре. За каждую клеточку шло самое настоящее сражение. Температура грозила разрушить организм, а напряжение нервной энергии могло безвозвратно погасить человеческий разум. Наномеханические симбионаты, некогда нашедшие прибежище в этом теле, сейчас сражались с захватчиками, точно такими же, как и они сами. Ведомые непокорным человеческим подсознанием, храбрые микроскопические воины погибали, и возрождались вновь, стремительно истощая запасы энергии приютившего их организма. Нестерпимая искра боли пронзила человеческое тело, заставив его выгнуться дугой, сердце спазматически дернулось и застучало в ускоренном темпе. Человек пробудился от кошмара, задаваясь вопросом: кто он и где он?
Сквозь жар, охватывающий сознание, проникало ощущение движения. Толчок, движение, толчок... Рядом раздавалось невнятное пыхтение и неразличимые в сдавленном дыхании слова. Некто, сгорбившись над Харрисом, уцепился
Коридор, по которому они продвигались, был отнюдь не пуст. Когда Харрис, отчаявшись увидеть лицо незнакомца, отвел глаза от темного проема капюшона, то наткнулся взглядом на фигуры других, которые, вытянувшись, неподвижно застыли вдоль стен. Их кожа была неестественного свинцового оттенка. Сквозь изодранные комбинезоны проглядывал блеск металла или подозрительная лоснящаяся чернота пластика. Головы этих странных людей были изуродованы металлическими частями, будто проросшими сквозь кожу. Они стояли, прислонившись затылками к мерцающим дискам, грубо вмонтированным в стены, никак не реагируя на медленно двигающихся мимо них людей.
Незнакомец, похоже, окончательно выдохся, его тяжелое дыхание послышалось ближе, и капитан, наконец, увидел его лицо - тоже какого-то непонятного цвета. Капюшон на макушке незнакомца странно шевелился, как будто там обитали беспокойные змеи. Смутно знакомый голос, искаженный одышкой и страхом, зашептал:
– Кэп... Господи, вы очнулись!
– незнакомец при каждом слове слабо подергивал Харриса за одежду. Капитан завозился, пытаясь что-то сказать, но губы его не слушались. Казалось, только сейчас незнакомец заметил, что открытые глаза Харриса затянуты необычной блеклой пленкой, а бледная кожа разрисована черными линиями, похожими на взбухшие темной кровью вены. Незнакомец мелко задрожал, попеременно оглядываясь на неподвижных истуканов вдоль стен. Видно было, что он разрывается между паническим бегством и привязанностью:
– Кэп! Это я, Лоуренс! Капитан, это все еще вы или...?
Капитан вскинул голову и в упор уставился своими бельмами на андорианина. Тот отшатнулся, оставив сидеть Харриса на корточках. Капитан покачивался из стороны в сторону, норовя распластаться на полу. Он пытался что-то сказать, но у него ничего не выходило. Будто желая ответить андорианину вместо капитана, стоящие вдоль стен борги, как по команде, повернули в их сторону свои уродливые головы, один за другим стали сходить со своих мест и неестественно ровным шагом направились к людям. Лоуренс, преодолев страх, вновь вцепился капитану в плечи и, стиснув зубы, поволок его дальше по коридору. Не может быть, чтобы все так закончилось, шептал про себя андорианин, выбиваясь из последних сил.
Ближайший борг нагнал беглецов, его ступня прижала складку штанины капитана, и Лоуренс, рванув тело Харриса в последний раз, повалился на пол. Борг вскинул ладонь, потрясая лохмотьями разорванного рукава комбинезона, и на кончиках его пальцев сверкнули металлом две иглы. Борг не торопясь прицелился своим биомеханическим глазом и приготовился вонзить нанопробы в плоть жертвы. Но тут воздух вдруг неприятно заскворчал, яркий сгусток осветил полутемный коридор и вонзился в нависающего монстра. Волна светового муара залила грудь борга, оставляя после себя тлеющие куски комбинезона и пузырящуюся ожогами кожу. Частицы металлических включений, как искры бенгальских огней, посыпались на пол. Борг покачнулся и, не сгибая ног в коленях, рухнул навзничь. За первым разрядом последовал второй, третий, и вот уже весь коридор наполнился рассерженной стаей огненных шмелей. Этот феерический горизонтальный водопад заставил Лоуренса в панике вжаться в пол. Поток огня изливался на смешавшиеся ряды боргов, и полулюди-полумашины останавливались, горели и падали, загромождая коридор грудой сожженной плоти и расплавленной механики.