Атлантида
Шрифт:
Она опустила планшет на стол. Установилось соединение, ее присутствие на заседании было отмечено. В подтверждение на голографическом экране, подвешенном над центром стола, высветилась надпись: «Добро пожаловать, Гера». Вокруг каменного стола в зале заседаний рассаживались и остальные сенаторы. Генерал Борей с напускной небрежностью опустился в свое кресло, прекрасно зная, что все в зале ждут только его. Взглянет ли он на Геру? Несомненно. Какой тяжелый у него взгляд. И что-то таится в глубине его глаз. Презрение – ведь она не чистой крови. Зависть – ведь она повидала намного больше, чем он. Да, зависть – ведь ее знания, ее опыт превосходят то, чем обладает он. Из них всех только Гера собственными глазами видела небо и облака. Она чувствовала, как солнечные лучи гладят ее кожу. Вдыхала соленый морской воздух.
Умирая, отец оставил дочери, тогда совсем еще крохе, свои дневники и записи, в которых говорилось о его народе, расе, именующей себя «человечеством», и о его жизни в мире этой расы. Писал отец и о том, что было в той жизни хорошего и плохого. Подрастая, Гера все сильнее хотела узнать больше о человечестве и о том, что произошло в мире ее отца после окончания войны, войны, из-за которой – судя по его дневникам – отец и попал к ним. Против воли многих из правящей элиты, зато с благословения семьи, Гера отправилась в мир людей. Она попыталась отыскать семью своего отца, но не сумела пересечь границу Восточной Германии. Тогда Гера приехала в США.
Она видела движение борцов за мир в 1970-х. Возвращалась туда в 1980-х и 1990-х, пусть и ненадолго. Но когда мать Геры умерла, ей пришлось отказаться от дальнейших путешествий и проводить больше времени дома, ведь нужно было не только защищать интересы семьи в Сенате, но и сменить мать в сане Верховной жрицы храма Посейдона.
После пребывания в мире людей больше всего Геру беспокоило влияние, которое человечество оказывает на свою планету. Сложные технологии Высокого Зала позволяли Сенату десятилетиями следить за различными экологическими проблемами, возникшими на Земле в конце ХХ – начале XXI веков: выброс нефти при аварии танкера «Эксон Вальдез»; взрыв нефтяной платформы «Дипвотер Хорайзен»; таяние полярных льдов; сокращение области арктического морского льда, сделавшее Северо-Западный проход судоходным; добыча нефти на арктическом шельфе.
А теперь столь халатное отношение к состоянию собственной планеты и злоупотребление ценными – и конечными – ресурсами угрожали цивилизации Геры. И как Верховная жрица Гера была готова принести любую жертву, чтобы сохранить мир, в котором родилась. Мир, который, отринув цивилизацию людей, выбрал отец.
Обведя взглядом стол, Гера поняла, что уже все сенаторы заняли свои места. Офаним у входа щелкнул пальцами, приветствуя лорда-проктора: тот как раз оставил позади высокую двустворчатую дверь и в сопровождении двух своих секретарей направился к месту во главе стола. Пульсирующий свет придавал белой бороде лорда голубоватый оттенок. Он опустил свой планшет на стол.
«Добро пожаловать, лорд-проктор, – высветилась надпись на голографическом экране. – Заседание объявляется открытым».
Лорд поприветствовал присутствующих, коротко кивнув своим благородным соотечественникам, Гере и Кастору, и поклонившись остальным сенаторам в знак особого уважения.
– Мы все знаем, зачем собрались сегодня, – сказал он, когда с формальностями было покончено.
Они знали, но лорд-проктор тем не менее еще раз описал им проблему – под предлогом того, что Сенат нужно официально поставить в известность. На самом деле ему просто нравилось слушать звук собственного голоса.
Лорд-проктор рассказал им о провале операции.
Гера слушала, смотрела, как сменяются голографические изображения над столом, отводила глаза, когда там появлялись снимки ее близких – было еще слишком больно, еще не затянулась эта рана. И тогда Гера переводила взгляд на пульсирующее чудо под конусом потолка, на игру бликов на стенах.
Когда лорд договорил, Гера повернулась к нему.
– Вы забыли упомянуть о том, что агенты пропали без вести и, возможно, погибли, – бесстрастно произнесла она.
Эти слова ничем не выдали бурю, бушевавшую в ее душе. Да и как слова могли бы выразить чувства матери? Матери, растившей сыновей для выполнения великой миссии. Матери, посвятившей всю жизнь тому, чтобы привить своим детям навыки, необходимые для инфильтрации в человеческое общество?
А теперь ее сыновья, ее чудесные мальчики, те, которым суждено было исполнить пророчество Древних свитков Автохтона, – «пропали без вести и, возможно, погибли». В свитках говорилось о том, что дети чужеземца станут ключом к спасению цивилизации – теперь же о сыновьях Геры говорили не иначе как об «агентах» на службе Сената.
– Генерал Кастор, – продолжил тем временем лорд-проктор. – Будьте любезны, предоставьте отчет о текущем положении дел.
– Мой лорд, мы делаем все возможное, чтобы установить причины случившегося. Ретрансляторы вышли из строя через пять минут после контакта. Наши разведчики сейчас направляются к последнему установленному месту пребывания.
– Они будут соблюдать осторожность, генерал?
– Безусловно.
– Но мудро ли это? – спросил один из сенаторов, сидевший с противоположной стороны стола. – Эта стратегия всегда была рискованна, лорд-проктор. А теперь нам приходится платить за совершенные ошибки. Неужели нам следует приносить в жертву жизни наших юношей?
– Их сложно назвать «нашими» юношами.
Гера оцепенела от такого оскорбления, ее сердце разрывалось от боли, но лицо оставалось невозмутимым. Величественно повернув голову, она встретилась взглядом с генералом Бореем.
– Что именно вы имеете в виду? – ледяным тоном осведомилась она.
Секретарь генерала скукожился под ее испепеляющим взглядом, но Борея было не так просто смутить.
– Видите ли, – генерал презрительно усмехнулся. – Их кровь едва ли достаточно чиста. Кто знает, что могло прийти им в голову там, наверху?
Гера сдержалась, чувствуя, как в груди поднимается горячая волна гнева. Она расправила плечи, краска залила ей щеки, а на кончике языка вертелось едкое замечание, мол, совсем недавно генерала Борея нисколько не смущала «недостаточная чистота крови». Ее крови, собственно говоря. Женщина поморщилась, вспоминая прикосновения его рук.
Но прежде чем она успела что-либо сказать, лорд-проктор остановил их.
– Прошу вас, ваша милость, – он кивнул Гере, – и вы, генерал Борей. Мы все понимаем, что это риск. Но пустые пререкания не помогут нам избавиться от смертельной угрозы. – Он повернулся к Кастору. – Спасибо, генерал. Пожалуйста, ставьте нас в известность, если появятся какие-либо новости.