Аут
Шрифт:
— Вы действительно отказываетесь?
— Да.
— Ну что же, тем хуже. Эй!..
К ним подошел проходивший мимо какой-то оборванец с пустыми, вероятно от безысходности, глазами. Со сжавшимся от ужаса сердцем Анджела наблюдала, как Итало молча и бесцеремонно вложил в грязную ладонь этого мужчины пачку денег. У мужчины от удивления отвисла челюсть, и он, сняв засаленную шляпу, попятился назад, не переставая кланяться и не соображая, за что ему привалила такая удача. Едва держась на ослабевших ногах, Анджела села в машину.
— Когда
От только что испытанного потрясения она не могла произнести ни слова. Она возвращала лавочнику пустые бутылки из-под кока-колы, получая взамен их залоговой стоимости сигареты. Она возненавидела его за этот необъяснимый расточительный жест.
— Вы разозлились?
— Да. Вы унизили, унизили и оскорбили его бедность.
Он легко и весело рассмеялся.
— Вам следовало бы вначале поинтересоваться мнением заинтересованного лица, прежде чем так категорично заявлять.
— Отвезите меня домой!
— Хорошо… Еще раз напоминаю: вы по-прежнему имеете право на половину моего выигрыша. Берете?
— Нет, — ответила она, стиснув зубы.
— На вашем месте… Даю вам на размышление одну секунду.
Он разделил на две части оставшиеся деньги. Одну половину положил на сиденье, другую оставил в руке и вышел из машины. Ее чуть не стошнило, когда она увидела, как Итало остановил цветочницу и, отдав ей все деньги, взял только одну розу.
— Может, вы согласитесь взять цветок?
Она упорно отмалчивалась.
— Половину? — вежливо спросил Итало и, оторвав головку от стебля, протянул ее Анджеле.
Она сделала вид, что ничего не видит. Он оторвал лепестки и высыпал их ей на колени. Затем завел мотор, и они поехали.
— Кстати, — капризным тоном начал он, — у меня осталось немного денег от выигрыша в казино. Как вам известно, половина принадлежит вам. Берете?
— Вы находите это смешным?
Он снова разделил оставшиеся деньги и протянул ей половину.
— Да или нет?
Она пожала плечами и уставилась в окно. Итало нажал на кнопку автоматического опускания стекла. Купюры затрепетали в кончиках его пальцев и, подхваченные ветром, унеслись в ночь.
— Не желая вас обидеть, Анджела, я позволю себе еще раз напомнить, что вы имеете право на пятьдесят процентов от остатка выигрыша. Берете?
Она окаменела.
И снова протянутые ей деньги исчезли в ночи.
Когда они подъехали к ее дому, у него в руке оставалось лишь две банкноты. Одну он протянул ей.
— Ваша доля! Берете?
Она судорожно искала ручку дверцы, чтобы выйти из машины. Он поджег одну ассигнацию и прикурил от нее сигару. С того момента, как она села в машину, Анджела не произнесла ни слова, разрываемая противоречивыми чувствами, переполненная злостью, восторгом, унижением, невероятным желанием, которому она отчаянно сопротивлялась и от которого сжималось ее сердце.
— Помогите
— Одну секунду!.. Анджела… Осталась одна бумажка… Берете?
Он разорвал банкноту пополам.
— Прошу вас, откройте мне дверь!
Он смял две половинки банкноты, оставшейся от одиннадцати тысяч фунтов, и выбросил их в окно. Затем вышел из машины, обошел ее сзади и открыл ей дверцу.
— До свидания…
— До свидания…
В течение следующей секунды еще можно было все изменить. Они стояли друг перед другом не в силах отвести взгляд… Но она опустила глаза и повернулась к нему спиной. Он не шелохнулся, чтобы задержать ее. Она решительным шагом пошла вверх по ступенькам крыльца, но чем выше поднималась, тем медленнее становились ее движения. Наконец она остановилась и повернулась к нему.
Итало Вольпоне с серьезным, задумчивым лицом стоял, прислонившись к машине, перекатывая из одного угла рта в другой дымящуюся сигару. Не шелохнулся он и тогда, когда увидел, как она, словно нехотя, стала медленно спускаться вниз. Она подошла к нему.
— У вас нет ключей от квартиры? — спросил Итало.
— Есть.
— Тогда не могли бы вы меня выручить?
— Чем?
— У меня в кармане не осталось ни гроша, — не в силах сдержать улыбку, сказал он. — Я рискую быть схваченным полицией за бродяжничество. Не одолжили бы вы мне пятьдесят центов?
— Даже таких денег у меня нет… — ответила она.
Они оказались в объятиях друг друга, даже не поняв, как это произошло. Это были объятия без поцелуев, но их крепко прижавшиеся тела сказали все без слов. Он хрипло смеялся, гладя ее волосы.
— Так как вы не захотели взять свою долю, чего же вы хотите?
— Вас!..
Очутившись в апартаментах Итало, снятых им на год в отеле «Дорчестер», Анджела не решилась его предупредить… Впервые в жизни она лежала обнаженной в кровати рядом с мужчиной. От подружек она слышала, что мужчины, как от огня, бегут от девственниц. Когда он входил в нее, она сжала зубы, чтобы не закричать. Подхваченная волной боли и какого-то невероятного наслаждения, она была потрясена, что в мире может быть что-то такое жесткое и одновременно невыразимо нежное…
Она потеряла сознание.
— Я не хотела тебе говорить…
— Но почему?.. Почему?
— Я боялась, что ты оттолкнешь меня… О Итало, я так хотела тебя!..
На следующий день она не пошла не лекции. В обычное послеобеденное время не появилась в библиотеке. Наступила ночь, но она все еще находилась в постели. А он в ней — постоянно… Время от времени официант приносил из ресторана огромные блюда, уставленные деликатесами, тонкими винами, прозрачными, как родниковая вода. Следующую ночь они спали не более двух часов. Он не выходил из нее… Утром они продолжали заниматься любовью. В полдень, с обоюдного молчаливого согласия, решили находиться в кровати.