Аут
Шрифт:
Вечером, на третьи сутки, выйдя из ванной, Анджела сказала:
— Я не знаю, день сейчас или ночь… Я забыла, как меня зовут.
Уставшая, она доверчиво прижалась к его груди. Он нежно обнял ее за плечи и приподнял голову за подбородок.
— Сейчас я тебе скажу, как тебя зовут… Тебя зовут Анджела… Анджела Вольпоне…
Спустя пятьдесят восемь дней они сыграли свадьбу в Нью-Йорке. Дженцо, брат Итало, подарил ей браслет с бриллиантами умопомрачительной стоимости. Праздник отмечался в отеле «Пьер». Были приглашены
— Господи! Да где же ты взял деньги на такой дворец?
— Дженцо и я — мы немного занимаемся торговлей… Овощи, фрукты… Оптом… Как видишь, дела наши идут неплохо.
Иногда Итало приглашал своих друзей к ним в дом поиграть в покер. Приглашенные демонстрировали подчеркнутое уважение к Анджеле. По прошествии какого-то времени у нее возникла странная мысль, которую она долго не могла сформулировать. Однажды вечером, не в силах больше носить в себе закравшееся в ее душу подозрение, она полушутливым, полуироничным тоном задала Итало вопрос:
— Итало, скажи мне откровенно, ты гангстер?
На его лице возникла трагическая маска, и он плюхнулся на диван, беззащитно разбросав руки в стороны.
— Какой ужас! Трижды ужас! Она все знает! Я признаюсь!.. Я страшный гангстер! Я режу маленьких детей на кусочки и ем их со спаржей и горчицей. Только умоляю тебя, не доноси на меня в полицию!
И они оба рассмеялись счастливым смехом.
А вчера, когда Франческа узнала о смерти своего мужа, она произнесла ужасную фразу:
— Я знала, что они убьют его! А теперь убьют Итало!
Анджела вздрогнула… Этот крик стоял у нее в ушах. Вдруг она ощутила себя одинокой и потерянной в этих огромных комнатах. Зазвенел дверной колокольчик. Должно быть, возвратилась ее прислуга, Фьорентина, которую она послала за газетами. Она встала с дивана, и в этот момент зазвонил телефон.
Сердце прыгнуло к горлу… Итало! Она сняла трубку.
— Анджела!
— Итало!
Снова звякнул колокольчик.
— Любовь моя, одну секундочку! Пришла Фьорентина. Я только открою ей дверь… — торопливо сказала Анджела.
Она положила трубку на стол и бросилась к двери. Ей показалось, что Итало что-то громко кричит ей в трубку… Резко распахнув дверь и даже не взглянув на Фьорентину, она повернулась, готовая броситься к телефону, но неожиданно почувствовала, как ее запястье сжали железные тиски. Округлившимися от ужаса глазами она смотрела на двух одинаково одетых мужчин, похожих на тех, которые приходили к ним играть в карты. Незнакомыми были только их лица.
— Миссис Вольпоне? — склонив голову в вежливом поклоне, спросил мужчина, державший ее за руку. — Простите за беспокойство, но вы должны пойти с нами. Вас хотят видеть!
Переборов страх, Анджела хотела резким
Она открыла рот, собираясь закричать, но ладонь второго мужчины молниеносно накрыла его, а в бок больно впилось дуло револьвера.
— Только без глупостей, миссис Вольпоне… Мы не желаем вам плохого. Вы быстро возвратитесь домой…
Ощущение вкуса ржавого металла заполнило рот Анджелы.
Она впала в шоковое состояние, перед глазами поплыли разноцветные круги, и она потеряла сознание.
Пока один из мужчин поддерживал ее за талию, не давая ей упасть, второй прошел в комнату и осторожно положил трубку на рычаг.
Хомеру Клоппе хотелось одного: провалиться сквозь землю… После только что пережитого потрясения он забыл даже, что приехал в Гроссмюнстер на машине, и ушел пешком. Он брел по тротуару нетвердой походкой, не отдавая себе отчета, куда направляется, не осмеливаясь поднять глаза на встречных прохожих и напрасно пытаясь отделаться от кошмарного видения. Ему нужно было побыть одному, прийти в себя и понять мотивы, толкнувшие Инес на эксгибиционистскую сцену в святом месте.
Он поднял голову и заметил, что инстинктивно движется в направлении дома. Момент для его появления там был не совсем подходящий. Именно в этот час «дизайнеры», приглашенные дочерью, громили квартиру, переделывая ее к свадьбе.
Он перешел на противоположную сторону улицы и пошел к банку. Ему казалось, что все внимательно смотрят на него, читая в его глазах вину за случившееся. Домой ему было нельзя, улицы дышали враждебностью, не было и человека, которому можно довериться… Последним и единственным убежищем оставался кабинет в банке.
Едва он вошел в кабинет через личную дверь, как появилась Марджори.
— Вам беспрестанно звонят, сэр.
Он посмотрел на нее тусклыми глазами.
— Меня здесь нет!..
— Сэр…
— Ни для кого! Уходите!
На ее лице появилась знакомая ему гримаса раненого достоинства.
— Извините, сэр, если я вас раздражаю, но некоторые очень настаивают… Говорят, что для вас, сэр, это вопрос жизни или смерти… Третья линия… Какой-то мистер… Он сказал, что звонит от имени Инес… вы все поймете… Во всяком случае, я вас предупредила.
Она поджала губы и вышла с видом вспугнутой курицы. Знает ли она уже о его позоре?
Дрожащей рукой Хомер нажал на кнопку «три».
— Кто говорит? — спросил он, ослабляя узел галстука.
— То, что вам устроила Инес, — всего лишь первое предупреждение. Можно даже сказать, дружеское. Но оно неприятное и даже опасное для человека вашего социального положения. Представьте, что об этом заговорит весь город!
Хомер скрипнул зубами, узнав голос Итало Вольпоне. Первым его желанием было бросить трубку. Но он сдержался, решив выслушать все до конца.