Авантюрист
Шрифт:
Скориков с напарником прибыли буквально через пять минут после того, как я обосновался у обочины. Оба, естественно, были в гражданском и одеты по погоде, то есть в брюках и рубашках. Не знаю, где эти ребята прятали оружие, но я бы очень удивился, если бы они приехали на рандеву с пустыми руками. Тем более что я предупредил старшего лейтенанта о возможном инциденте в момент задержания. Язон вполне мог быть вооружен и очень опасен.
Еще через семь минут, аккурат в половине третьего, буквально через столик от Скорикова расположились два молодых человека, в одном из которых я без труда опознал Колю. Его сосед никак не мог быть Язоном. Во-первых, он не был блондином, а во-вторых, его фигура оставляла желать много лучшего по
Язон задержался минут на пять, скорее всего, проверял, не привели ли нанятые по случаю киллеры за собой хвоста. Видимо, осмотр его удовлетворил, иначе он вряд ли подсел бы третьим за столик к Хряку и Коле. Я опознал этого человека сразу, поскольку мне его подробно описал Чуев-младший. Хорошо сложенный блондин с прямо-таки ослепительной улыбкой. И очень обходительный, если судить по жестам. Кажется, он что-то говорил, смешно шевеля губами, но, увы, я по губам читать не умею, так что мне оставалось только строить догадки на сей счет. Не исключено, что Язон похвалил начинающих киллеров за блистательно проведенную ликвидацию заказанного лица. Ведь, по сообщениям СМИ, Лузгин пал жертвой обычных хулиганов, о чем говорил и характер нанесенных ему травм. Во всяком случае, версия о заказном убийстве даже не поднималась, что, конечно, не могло не устраивать блондина. Видимо, поэтому Язон вел себя довольно свободно, и никаких следов беспокойства я на его лице не заметил. Он, конечно, осмотрел окрестности, проконтролировал прибывших партнеров по переговорам, что на его месте сделал бы каждый мало-мальски сообразительный человек, но этим и ограничился. Он явно никуда не торопился. Похоже, Коля не врал, когда говорил, что в случае ликвидации Лузгина удачно начатое сотрудничество будет иметь продолжение. Мне показалось, что речь за столиком сейчас идет именно об этом. Во всяком случае, Язон передал Хряку фотографию, не исключено, что там была изображена потенциальная жертва.
Я ждал другого: для меня важно было уловить момент передачи Колей блондину бумажника Лузгина в обмен на пачку купюр. Язону этот бумажник не был нужен, он его компрометировал, но в данном случае Коля этим бумажником подтверждал, что устранил Лузгина именно он, а посему на вполне законных основаниях требует оплаты. Блондин бумажник взял и даже сунул в задний карман брюк, что было с его стороны грубейшей ошибкой. Он успел передать Коле пачку купюр, но не успел откинуться на спинку стула. Скориков с напарником сработали профессионально. Язону и Хряку они заломили руки назад раньше, чем те успели уяснить, что же происходит. Надо отдать должное Коле, он единственный из троицы сумел быстро сориентироваться в ситуации и, одним прыжком вылетев из опасной ловушки, метнулся за угол и был таков. В летнем кафе происшествие вызвало легкий переполох. Однако предъявленное Скориковым удостоверение успокаивающе подействовало на посетителей. Напарник старшего лейтенанта раскрыл зеленую папочку и начал что-то записывать, по-моему, опрашивал свидетелей. Из заднего кармана брюк гражданина Кузнецова был извлечен бумажник и предъявлен свидетелям. Словом, все развивалось по заранее оговоренному плану, и я вздохнул с облегчением. Будем надеяться, что опытные профессионалы ничего не напортачат с бумагами и задержание Язона будет оформлено соответствующим образом.
— Взяли? — спросил Лабух, наклоняясь ко мне с заднего сиденья.
— Можешь полюбоваться, —
— Блондина вижу впервые, а вот второй мне знаком, его Харитошей зовут в близких к Коняеву кругах.
— Мне его рекомендовали как Хряка.
— Харитоша, точно. Страшно любит пожрать. По непроверенным слухам — способен умять до полусотни сосисок за раз и запить их ведром пива.
— Гигант, однако, если не мысли, то желудка наверняка. Ладно, давай познакомимся с господином Кузнецовым поближе.
Скориков с напарником приехали на самом обычном «жигуленке» без всяких милицейских причиндалов. В эту машину сейчас грузили Харитошу-Хряка. Рассерженный и сбитый с толку, Язон покорно ждал своей очереди.
— Поздравляю, сработали как часы, — сказал я Скорикову. — Так я могу побеседовать с гражданином?
— Договор дороже денег, — кивнул головой старший лейтенант.
Отфыркивающегося Язона Скориков в два счета, проявив профессиональную сноровку, впихнул в мой «форд».
— Здравствуйте, Константин, — мягко приветствовал я его.
— Не имею чести, — буркнул арестованный.
— Бросьте. Наверняка вам Наташа обо мне рассказывала. Я Феликс Строганов, для хороших знакомых просто граф.
Язон промолчал. Человеком он, судя по всему, был неглупым и сейчас лихорадочно пытался проанализировать ситуацию и освоиться в предложенных грубыми дядями обстоятельствах.
— Вам предъявят обвинение в убийстве сразу двух человек: Каблукова и Лузгина. К стенке вас, конечно, не поставят, но срок вы заработаете изрядный.
— Это еще нужно будет доказать, — процедил сквозь зубы Язон.
— Документы убитого артиста изъяли у вас при задержании в тот самый момент, когда вы расплачивались за сделанную работу с наемными убийцами. Свидетелей сделки более чем достаточно. Ну а потом, есть очень влиятельные люди, которые кровно заинтересованы, чтобы вы оказались на скамье подсудимых. Вы, конечно, понимаете, о ком я говорю? С чего это вы вообще вздумали подставлять Виктора Чуева — получили заказ?
— Тебе какое дело, граф липовый? — окрысился блондин.
— Не грубите, Константин, это не в ваших интересах. Я единственный человек, который способен если не вытащить вас из тюрьмы, то, во всяком случае, скостить срок вашего там пребывания.
— А почему я должен вам верить?
— Потому что именно я вас подставил с бумажником Лузгина, и только я могу доказать суду, что к смерти актера вы не причастны.
— Вы же отлично знаете, что причастен, — скосил в мою сторону заинтересованные глаза блондин.
— Это вы не все знаете, Язон. От кого вы получили музейные ценности?
— Бог послал.
— Вы, видимо, не в курсе, Константин, что на этот раз над вами подшутил дьявол. Золотые побрякушки нельзя было реализовывать по определению, и все, кто к ним прикасался, изначально обречены.
— Вы намекаете на Веневитинова?
— Не только. Вокруг схрона идет игра, но вы, Константин, среди игроков не значитесь. Вы непроходная пешка, битый валет. И тюрьма для вас не худшая участь, можете мне поверить. Другое дело, что вас могут убить и в тюрьме. Я настоятельно советую вам сознаться в убийстве Каблукова и ни под каким видом не сознаваться в убийстве Лузгина. Вы меня понимаете, Язон? Только в этом случае у вас появится шанс дожить до суда.
— Я знаю, что вы работаете на Чуева-старшего и что в ваших интересах выгородить его сынка.
— Я рад за вас, Константин. Подобная осведомленность делает вам честь. Но тогда вы тем более должны понимать, что я не шучу и не блефую. Я могу вас убить, Язон, но я могу вас и спасти. Ваша жизнь в этих вот руках. Мне нужна Наташа. Я хочу с ней встретиться. В ваших интересах, Константин, чтобы эта встреча состоялась.
— Я не могу решать за нее.
— Я дам вам свой мобильник. Поговорите с ней, а заодно предупредите, что крупно погорели и на вашу помощь ей больше не придется рассчитывать.