Авель, брат мой (сборник)
Шрифт:
Он надел свою защитную маску с кислородным клапаном на потерявшего сознание Такеши.
Как-то Иван сказал мне:
– Знаешь, самурай, чего мне не хватает уже много лет? И так же не будет хватать, когда мы закончим с Куполом? Питерской мороси. Этой штуки, когда капельки воды висят в воздухе и целуют в лицо. Они не воняют хлором, а пахнут морем. Ещё тем морем – настоящим.
Может, поэтому он и взял меня, чужака, в экипаж, упрямый технарь-рационалист. У самураев тоже когда-то наравне с умением владеть мечом ценилось искусство стихосложения и живописи.
Мы продолжаем работать по двадцать часов без смены. Здесь, на Луне, мы строим боевые корабли и готовим экипажи. Когда придут Гости – у нас будет, чем организовать торжественную встречу.
Завтра у моих кадетов – посвящение в офицеры Боевого Флота. Мы отправимся шаттлом на Землю. Планету, где миллионы спасённых живут под сотнями Куполов Бестужева. Мы полетим в Санкт-Петербург, и кортики моим свежеиспечённым лейтенантам будут вручать на площади имени Ивана Бестужева.
Под единственным в мире куполом, где специальные аэраторы насыщают воздух особой питерской моросью с запахом ветра с залива.
Январь 2015 г.
Генератор совести
– Где зажигалка моя? Потерял. Блин, ну кругом засада. Повеситься, что ли?
– Серёга, да плюнь ты. Всё пройдёт, пройдёт и это. Ну, лишили квартальной, с кем не бывает. Просто день неудачный. Давай, спиртику накати.
Конец ознакомительного фрагмента.