Авиация и Космонавтика 2016 08
Шрифт:
Именно в Багерове один из руководителей этой программы испытаний авиаконструктор П.В. Цыбин, хорошо знакомый до той поры только с Сергеем Николаевичем Анохиным, сблизился и с остальными участниками работы, летчиками-испытателями ЛИИ Султаном Амет-ханом, Федором Ивановичем Бурцевым и Петром Ивановичем Казьминым, а также летчиком-испытателем КБ-1 Василием Георгиевичем Павловым.
Испытания «Кометы» были весьма сложными и небезопасными. Крылья аппарата были малюсенькими и, как следствие, посадочная скорость превышала 380 км/ч! Сброс «Кометы» происходил обычно на высоте от 4 до 6 км. Прежде, чем отделяться от носителя, пилот «снаряда» после запуска своего двигателя должен был убедиться в том, что
После того, как в полете, в первой его части срабатывала проверяемая автоматика, осуществлявшая сначала наведение на морскую «цель» по лучу, а затем - самонаведение, летчик в самый последний момент, на высоте около 400-500 м отключал автоматику. Затем он брал управление на себя, делал «горку» и уходил на аэродром.
Малый запас топлива и большая вертикальная скорость, обусловленная вынужденно плохими несущими свойствами крыла, не позволяли летчику и подумать о втором круге при заходе на посадку после имитации атаки морской цели. Садиться надо было сходу, и при этом требовалось еще найти свой аэродром в голой степи. На это после основной работы по отработке автоматики при наведении на цель, отводилось совсем немного времени и... высоты.
Хотя грунт был достаточно прочным, а велосипедное шасси (с двумя основными колесами и одним носовым) вполне удачным, посадка не была простой.
Василий Георгиевич рассказывал: «Отрабатывали «Комету» в Крыму. Над Севастополем самолет-носитель делал разворот. Где-то в районе Бахчисарая выдавалась команда: «Включить аппаратуру!» Включаешь аппаратуру, запускаешь двигатель. Носитель брал цель на сопровождение (а целью был гвардейский боевой корабль «Красный Кавказ»)... Машина «скользила» по радиолучу, на каком-то расстоянии до корабля включался режим захвата цели. И вот этот переход от наведения на самонаведение - это самый ответственный момент! Вначале машина лезет куда-то вверх, затем - резко вниз, с большими перегрузками. Так что головой обязательно упираешься в фонарь - как бы ни привязывался! И уже видишь цель: «Вот она!» Идешь со снижением на скорости 900 км/ч. Вот это скорость!
В.Г Павлов (сидит четвертый справа) среди испытателей научно-исследовательского летно-испытательного центра - НИ/1ИЦ (НПО «Взлет»)
Боевой комплекс Ту-4 с крылатыми ракетами КС-1
Инструкция ОКБ предписывала отключать автоматику за 200 метров до цели и брать управление на себя. Но 200 метров далековато! Хочется поближе! И вот когда видишь глаза матросов на палубе, нажимаешь аварийную кнопку, и машина лезет вверх...
У нас с Сергеем Николаевичем Анохиным было нечто вроде состязания, кто привезет получше результат. И вот однажды Сергей Николаевич, проходя над крейсером, зацепил антенну крейсера. Шума особого не было. Но Сергей Николаевич предложил мне: «Василек! Давай не будем!» Я же сказал: «Сережа, все-таки у меня два глаза!» [* Как известно, С.Н. Анохин еще в 1945 г. в ходе испытаний самолета Як-3 лишился левого глаза.]
Василий Георгиевич, вспоминая эту яркую эпопею своей испытательской жизни, связанную с доводкой крылатого снаряда КС, рассказывал мне о том, как они напряженно-восторженно наблюдали из надежного укрытия финальный (уже беспилотный) полет «штатного», снаряженного боевой частью снаряда, венчавший процесс приемки его на вооружение. Допустили их, в числе самых избранных (работа-то была сверхсекретной!) в бункер, для наблюдения исторического пуска боевого снаряда с самолета-носителя, и они увидели точное попадание «Кометы» в крейсер «Красный Кавказ». Корабль без покинувшего его экипажа, с заклиненными рулями ходил по кругу и после прямого попадания развалился пополам, а через несколько минут затонул!
За летные испытания крылатого снаряда «КС-1» летчики получили высокие награды: Анохину и Павлову присвоили звание Героя Советского Союза.
Амет-хану, который первым поднимал пилотируемый аналог «Кометы» в 1951 г., при его не меньших заслугах Звезды Героя не дали. Она была бы уже третьей, вместе с полученными в войну, и ему, к возмущению его товарищей, дали «лишь» орден Ленина. Но он стал Лауреатом Сталинской премии, как, впрочем, и Анохин, Бурцев, Павлов, а также некоторые другие специалисты - участники работ...
Испытателям, отнюдь не избалованным столь щедрыми вознаграждениями, жаловаться на этот раз было грешно. Говорят, щедрость (и звание Героя, и Сталинская премия) исходила от самого И.В. Сталина. Ясно, что связано это было и с тем, что работу курировал Л.П. Берия, а прямым участником работ, отвечавшим за систему управления «Кометы» и проект в целом, был его сын, Серго Берия, руководитель КБ-1.
После этого в том же КБ-1 Василий Георгиевич принял участие в летных испытаниях, направленных на создание знаменитой системы зенитной ракетной обороны Москвы С-25, послужившей началом создания ряда первоклассных систем зенитно-ракетных комплексов С-75. С-200, С-300...
Со временем испытательная служба КБ-1, в которой вплоть до 1964 г. ключевую роль играл В.Г. Павлов, в дальнейшем стала одной из основ специализированной фирмы, созданной по инициативе В.С. Гризодубовой. Оставаясь основным ее летчиком-испытателем, В.Г. Павлов продолжил интенсивные летные испытания вплоть до 1970 г., в том числе по тематике ставшего ему родным КБ-1.
В частности, навыки сверхнизких полетов пригодились Павлову позднее, когда он участвовал в отработке радиовзрывателя комплекса ПВО С-200. Он вспоминал: «Построили 30-метровую вышку, поместили там аппаратуру, по
садили туда оператора, и надо было на сверхзвуковом МиГ-19 сделать пролеты над этой вышкой. Сначала - на высоте 30 метров, потом - ниже, ниже, ниже. Так определялась дистанция срабатывания радиовзрывателя. Было зафиксировано, что один из пролетов на огромной скорости был выполнен над вышкой на высоте 1,7 метра. Не каждый из операторов выдерживал...»
И эти полеты выполнял летчик, у которого еще в 1942 г. отняли часть ступни, пальцы ноги и запретили летать вовсе!
Самый главный летчик-испытатель министерства радиопромышленности, В.Г. Павлов доводил до ума аппаратуру авиационных, противокорабельных, зенитных ракет. Благодаря ему были созданы и приняты на вооружение изделия К-10 и Х-20, зенитные ракетные комплексы С-200 и С-300, в его летных книжках появились многочисленные записи об арктических экспедициях, о бреющих полетах на тяжелых машинах.
«От каждого полета я получал какое- то удовлетворение. Я страшно переживал, когда что-то не получалось.
– говорил летчик.
– Я удивлялся летчикам, которых я же выпускал, с которыми летал: задание не выполнит, бывало, а приземлится - резвится!..»
21 год В.Г. Павлов отдал любимой, но сверхнапряженной испытательной работе. Решение спуститься с неба на землю пришло легко и безболезненно: «Закончился очередной летный день. Снимаю шлемофон и говорю: «Все! Павлов больше не летает!» «Почему?» - спросили его друзья-летчики. «А потому, что я стал уставать! Не получаю удовольствия от полета! Летчик должен получать удовлетворение от своей работы! Тогда он будет делать все!»