Австро-Венгерская империя
Шрифт:
Императрица Зита, которой было суждено завидное долголетие, пережила мужа на 67 лет. Эта энергичная женщина, глубоко религиозная, но в то же время очень современная по своему мировоззрению, посвятила себя воспитанию детей в духе христианского гуманизма и терпимости. Наследнику престола эрцгерцогу Отто, правда, с малых лет внушалось, что рано или поздно он непременно вернется на трон предков, но произойти это может, как объясняла сыну Зита, только в соответствии с волей центральноевропейских народов. Действительно, в середине 30-х гг., когда над Австрией начали сгущаться тучи нацистской угрозы, популярность молодого Габсбурга на родине достигла апогея. В стране возникли многочисленные монархические организации, а многие австрийские города и поселки в знак симпатии и преданности объявили Отто своим почетным гражданином.
В
В годы Второй мировой войны Зита, Отто и другие члены императорской семьи активно боролись за то, чтобы после освобождения Австрия была воссоздана как суверенное государство. Не в последнюю очередь благодаря связям Габсбургов с американскими правящими кругами восстановление независимости Австрии было объявлено одной из целей антигитлеровской коалиции в Московской декларации союзников, принятой 30 октября 1943 г. Габсбурги способствовали и налаживанию контактов между Западом и Венгрией, лидеры которой
М. Хорти и М. Каллаи предпринимали в 1943—1944 гг. попытки договориться с Великобританией и США о сепаратном мире. Однако по окончании войны, когда к власти в Австрии вернулись левые силы во главе с К.Реннером, Отто, прибывший на родину, спустя несколько месяцев был вынужден снова уехать, поскольку новое правительство восстановило «закон о Габсбургах». В 1955 г. этот закон был включен в конституцию Австрийской республики. К тому времени остальные земли, находившиеся некогда под властью Габсбургов, оказались по ту сторону «железного занавеса», под властью коммунистических режимов, установленных в Венгрии, Чехословакии, Польше, Румынии и Югославии при прямой или косвенной поддержке сталинского СССР. Габсбургам пришлось распрощаться с мечтами о реставрации.
31 мая 1961 г. доктор Отто фон Габсбург (отныне он именовался только так) объявил об отказе от претензий на трон. Он также обязался не участвовать в какой-либо политической деятельности в Австрии. Его сестра Адельгейд так описывала мотивы этого решения: «Мы стремились к реставрации, к восстановлению монархии. Однако республика уже стала частью жизни двух поколений австрийцев, и мы должны были трезво и реалистически оценить ситуацию. Коль скоро, в духе семейной традиции, мы хотели сделать что-то полезное для Австрии, нам следовало приспособиться к особенностям ее развития. Декларация об отречении... стала предпосылкой для возвращения на родину». Но лишь спустя пять лет австрийский конституционный суд разрешил Отто приехать в Австрию.
Тем не менее социалистическое правительство республики смотрело на бывшего наследника престола и его близких с некоторым подозрением. Возможно, поэтому Отто выбрал в качестве постоянного местожительства Баварию и в 1978 г. получил гражданство ФРГ. О. фон Габсбург неоднократно избирался депутатом Европарламента от баварского Христианско-социального союза. Он стал одним из основателей Паневропейского союза — общественной организации, ставящей своей целью содействие интеграции европейских стран и народов на основе христианских ценностей и умеренного консерватизма. Эти идеи Отто развивал в своих трудах по истории и социальной философии.
В 1982
После падения коммунизма в восточной части Европы Отто фон Габсбург, унаследовавший от матери необычайное долголетие (сейчас ему 90 лет), посетил страны, входившие в состав дунайской монархии, и был тепло встречен общественностью. В Венгрии и Чехословакии после 1989 г. даже возникли монархические организации, однако их политическое влияние оказалось крайне невелико. Бывший наследник трона и его многочисленные потомки (в браке с принцессой Региной Саксен-Майнингенской у Отто родились двое сыновей и пять дочерей) давно уже расстались с мыслями о реставрации. Куда больше их занимает будущее Европы, объединению народов которой посвятили свою жизнь многие поколения их венценосных предков. «Я — европеец, — заявил О. фон Габсбург в недавнем интервью радиостанции «Свободная Европа», — хотя, конечно, я очень связан с отдельными странами, в особенности с Венгрией и Австрией... Ощущение, что я выгнан из родного дома, появилось у меня, когда мне пришлось покинуть Европу — это было в 1940 году. Когда я приехал в Америку, там я действительно был на чужбине. Я помню один день зимой 1943—1944 годов, когда я вернулся в Европу... Когда я увидел с самолета Португалию, первые европейские города, то почувствовал: я опять дома».
В отличие от потомков Карла I, судьбы народов Центральной Европы в XX столетии оказались не слишком счастливыми. Первая Австрийская республика (1918—1938) была государством, раздираемым, с одной стороны, противоречиями между различными политическими группировками, а с другой — охватившим общество после падения монархии острейшим кризисом идентичности. Австрийцы чувствовали, что навсегда покинули один берег, но так и не пристали к другому. Их миссия имперской нации окончилась неудачей, частью же немецкого народа австрийские немцы не могли стать не только по политическим причинам, но и в силу заметных культурных отличий от немцев Германии. Авторитарный эксперимент Энгельберта Дольфуса поставил Австрию на грань гражданской войны (в феврале 1934 г. в Вене шли бои правительственных войск с Шутцбундом — вооруженными отрядами сторонников социал-демократической партии) и закончился трагической гибелью самого канцлера в результате попытки переворота, предпринятой австрийскими нацистами. Умеренный Шушниг, как уже говорилось, не смог спасти страну от аншлюса.
Избавление от следов нацизма, экономический кризис, восстановление демократии и дальнейшие поиски собственного лица в новой Европе — все это пережила Австрия после Второй мировой. Наверное, этот процесс не завершен и по сей день. Иначе на австрийской политической сцене в 90-е гг. XX в. не возник бы феномен Йорга Хайдера — националиста и популиста, своеобразной карикатуры на лидера христианских социалистов конца XIX в. Карла Люгера. Появление подобных политических сил и фигур и их относительный успех свидетельствуют о том, что в австрийском обществе далеко не все так благополучно, как может показаться стороннему наблюдателю во время поездки в процветающую Вену, великолепный Зальцбург, уютный и сытый Инсбрук или тихий Клагенфурт. Ксенофобские мотивы, довольно часто звучащие в австрийской политике по отношению к ближайшим соседям, в частности Чехии и Словении, показывают, что определенная часть австрийцев «свела счеты с имперским прошлым» весьма своеобразным способом, предпочтя провинциальный национализм роли связующего звена между народами региона, которую Австрия могла бы вновь сыграть сегодня, оказав тем самым неоценимую услугу будущей единой Европе. Увы, сейчас, в начале XXI в., об этом по-прежнему остается только мечтать.