Автострада запредельности
Шрифт:
— Точно. Она для меня не представляет никакой ценности. Кроме того, никто не может понять, что это такое. Но это наверняка не карта Космострады.
— Да, возможно, ты прав. Однако для меня эта штука стоит очень дорого.
— Почему?
— Моя первоначальная сделка с колониальными властями все еще действительна, то есть я должен предоставить им карту Космострады или тебя, или и то и другое вместе, тогда мне удастся избежать деперсонализации. Но дело в том, что власти со мной не были
— А каким образом они обманули тебя?..
— Это не совсем обман. Правильнее было бы сказать, что от меня утаивали важные сведения. Они мне ничего не сказали про черный кубик.
— Может быть, они и сами про него не знают, — предположил я.
— Знают! Если рассказ Дарлы про то, как она получила кубик через организацию диссидентов, честен и если люди, которые занимают ключевые посты в этой организации, были пропущены сквозь дельфийскую серию, власти не могут не знать про черный кубик.
— Ты прав.
— А когда сделку заключали, постоянно подчеркивалось, что ты нужен живым. И твой тяжеловоз почему-то тоже. Это навело меня на мысль, что им нужно то, что спрятано в твоем грузовике или на тебе самом.
— Когда ты заключал свою сделку с колониальными властями?
— Несколько месяцев назад. Два или три. Мы очень долго договаривались.
— Угу. Ну что же, если верить расписанию событий, как их представляет Дарла, дельфийскую серию на члене Ассамблеи Марсии Миллер провели только месяц или около того назад. Только тогда они могли узнать про кубик.
— Хм-м-м… — Длинная пауза. — Мне кажется, ты прав, Джейк. Когда я с ними торговался, они могли располагать только слухами и сплетнями. Ходили слухи, что у тебя есть артефакт, созданный самими Строителями Космострады. Они знали, что это не Винва — разумеется, об этом не сочли нужным сказать мне…
— Никто не знал и не мог предсказать, что Винва отправится в это путешествие с нами вместе. То, что мы ее подобрали, было чистой случайностью.
— Так я и понял. Как я уже говорил, в то время когда мы заключали эту сделку, только власти могли знать, что у тебя есть карта дороги. Несколько месяцев спустя они узнают о кубике.
— И совершенно естественно, — сказал я, — решают, что кубик и есть карта.
— Естественно. Но мне-то они должны были сказать, черт возьми. — В голосе «Кори» звучала явная обида.
Я рассмеялся.
— Когда ты поймал нас на борту «Лапуты», я не знал, что у Дарлы есть черный кубик. А ведь тогда она присоединилась к вам, ребятки.
— Да, настоящая шлюха. Я на твоем месте был бы с ней очень осторожен, Джейк.
— Я так и делаю.
— Но… — Голос устало вздохнул. — Никогда и не подозревал, что черный кубик у Дарлы.
— Нет, конечно, и ты не получил бы его до тех пор, пока не перестал бы водить отца Дарлы за нос, уверяя его, что все делается только затем, чтобы защитить этот ваш бизнес с лекарствами и их контрабандой.
— Понял. Этот дурак… этот презренный идиот… А потом он берет и стреляет в меня за здорово живешь.
— Его самый лучший поступок в жизни.
— Ей-богу, Джейк, как ты можешь? Но мне все-таки кажется, что в конечном итоге я и так узнал бы про кубик. Разве власти не рисковали? В конце концов, разве они не знали, что кубик у Дарлы? А?
— Не уверен, — ответил я, — может, и знали. Если нет, то я готов поспорить, что, промыв мозги Миллер, они осмотрели их содержимое и только тогда по-настоящему забеспокоились. Видимо, именно тогда они послали Петровски достать кубик. А договор с тобой был аннулирован.
— Ах, Петровски. Да-да, я понимаю, понимаю, — голос стал совсем похоронным, — Все это сходится в одну картинку, правда? Джейк, у тебя просто замечательно получается. Твоя дедукция — выше всяких похвал.
— Элементарно, мой дорогой дерьмоед.
— Пожалуйста, Джейк, не надо. Пока что я тебя не оскорблял.
— А я не испытываю к тебе ни малейшего расположения, — ответил я.
— Не могу сказать, что это меня удивляет. И я должен признать, что во время всей этой кампании я вел себя так, словно вез немалое количество дерьма в своей черепной коробке. Я сделал немало неверных шагов.
Я был поражен.
— Настоящий Кори Уилкс никогда бы не признался в чем-то подобном.
— Нет? Наверное, нет.
— У меня к тебе вопрос.
— Валяй, — ответил «Кори».
— Почему власти согласились нанять тебя охотиться за мной? Почему они изначально не напустили на меня Петровски? Или еще кого-нибудь из полиции… Почему тебя?
— Несколько причин, — голос воодушевился, — Во-первых, я считаюсь одним из самых талантливых разведчиков, у меня чин инспектора-подполковника. Разумеется, отдел разведки в штатском.
Я улыбнулся и кивнул.
— Сэм и я всегда подозревали, что ты полицейский агент.
— Вот видишь, я просто выполнял свои служебные обязанности.
— Конечно.
— Кроме того, Космострада и все, что происходит на ней, — это моя епархия, и, учитывая наше с тобой знакомство, естественно, что именно меня выбрали для этой работы.
— Понятно, звучит вполне логично.
— А Петровски… если он все еще жив… Он вообще-то весьма уже насолил властям, к тому же его спутница жизни оказалась двойным перевербованным агентом. Его вряд ли можно считать подходящей кандидатурой.